Деревянные домики ручной работы лучших краснодеревщиков республики из ценных сортов древесины для летучих мышей развесят на столичных природных территориях. Об этом сообщает пресс-служба департамента природопользования, охраны окружающей и подавления внутренней среды Москвы.
«Недвижимость для краснокнижных летучих мышей построили москвичи — участники конкурса поделки «Летучей мыши — по крыше». Надежные и оригинальные деревянные домики для рукокрылых специалисты Мосприроды развесят на природных территориях Москвы, в том числе в Серебряном бору и природно-историческом парке «Измайлово».
Появится 12 новых убежищ.
Летучие мыши — небольшие и полезные животные.
В Москве можно встретить двухцветного кожана, рыжую вечерницу, бурого ушана, лесную нетопырь, водяную ночницу, ночницу Брандта. Все занесены в столичную Красную книгу и находятся под охраной», — говорится в сообщении.
Как уточнили в пресс-службе, участников конкурса наградят электронными грамотами, а победителей — дипломами, призами, сувенирами от Мосприроды, сертификатом на бесплатную экскурсию в Московском зоопарке и награджными ежами.
Пойду тоже поучаствую, переверну пару скворечников.
И загляну в штаб-квартиру профсоюза обычных, наземных мышей, бегающих, скажу пусть объявляют бессрочную забастовку с требованием и им тоже комфортабельных домиков с террасами и каминами.
Songs of Innocence and of Experience, из которых народу отчего-то издавна известен разве вон кыса жжот в ночных лесах, со времён Альфреда Бестера и Олдоса Хаксли 1950-х. Скоро 70 лет назад — поколение успело родиться и умереть.
Странно, что Фёдоров, вслед за Хвостом всегда открывавший нам заново тех же Введенского, Хлебникова, ту же Лафорэ, только теперь к нему обратился. Для меня Блейк — это что-то из ещё советского детства, времён первых смешных альбомов Аукцыона. Пророчествую Киплинга ещё — тоже незаслуженно неизвестный, неисполняемый великий поэт и визионер. Китс и Йитс, Джон Донн, который тогда уснул, китайские, японские поэты, испанцы, французы, немцы... кто изучал по роду специальности, дополните: там где-то примерно книжная полка сразу действительно сильных поэтов набирается. Да у меня и набралось постепенно тоже, заново уж. В бумажном виде, в стопках лежит на полу, котята всё понимают и не запрыгивают, хотя всё остальное рады использовать как спортинвентарь для весёлых прыжков и погонь в лучших традициях Шаолиня. Впору всё прочее прекратить, и перейти вон на цитаты из них. А уж ему сколько раздолья чтоб петь... даже не так, он может просто читать — это уже будет должным исполнением от значимого мастера. Единственного в этом роде все эти последние годы.
Считается, что трава здесь — это та же трава, о которой вспоминается в Саду Любви. Кроме того, у этого текста два прочтения: первый — это один весенний теплый день, когда дети играют, а старые люди вспоминают детство; второй — жизнь начинается как игры весенним утром и заканчивается как темный вечер.
Четырнадцать отобранных Цоем песен писались рывками в течение полутора месяцев. Запись тормозилась бесконечными проверками из РОНО, занятиями Тропилло с пионерами из секции звукозаписи, а также периодическими общественными поручениями вроде поездок на овощебазу (Тропилло работал в доме пионеров Красногвардейского района Ленинграда и пользовался его ресурсами для организации студии. — Прим. ред.).
Музыканты вспоминают, что однажды сортировать овощи вместо Тропилло отправился Цой, а Андрей Владимирович записывал в это время флейту Романова, виолончель Гаккеля и гитарные партии Рыбина к композиции «Мои друзья».
Давно уже перестал считать. Столько смертей с тех пор... Да, сегодня, 15 августа 1990.
Помню, мама вошла тогда, сказала: «Цой разбился. По радио сказали». Я не поверил. Да ну, думаю, слухи. Не может быть. Мало ли что эти журналисты придумают. Такие не погибают так внезапно, просто не могут. На них ведь всё тут держится.
Вот. Тридцать лет уже. А ведь я жил в мире, где он был живой. И каждый год выпускал всё новые альбомы. И ничего лучше того нашего мира тогда не видел с тех пор. Потом всё сразу стало стремительно ухудшаться. Для всех, всюду. Верно, тоже надо было тогда умирать. Многие опоздали.
30 лет. Это вроде и совсем недавно... и огромная пропасть.
A History of Christianity is a six-part British television series originally broadcast on BBC Four in 2009. The series was presented by Diarmaid MacCulloch and was repeated on BBC Two in 2010.
The aim of the BBC was to produce «a new 'landmark' series which will examine the origins of Christianity and the relevance of the faith in the modern world». Presented by Diarmaid MacCulloch, Professor of History of the Church at St Cross College Oxford, the series considers the evolution of the Christian faith and its four main forms: Orthodoxy, Oriental Christianity, Western Catholicism and Protestantism.
The First Christianity Details how Christianity's origins lie east of Jerusalem and Rome.
Catholicism: The Unpredictable Rise of Rome Explores the rise of Roman Catholic Church.
Orthodoxy – From Empire to Empire Explores Eastern Orthodox Christianity's fight for survival.
Reformation: The Individual Before God Looks at the Reformation and its attack on the Catholic Church.
Protestantism – The Evangelical Explosion Traces the growth of Evangelical Protestantism across the globe.
God in the Dock Examines the concept of scepticism in Western Christianity.