В общем-то, это дело уже прошлое. Оно, пожалуй, и отшумело уже; страсти поулеглись, гипотеза так и осталась гипотезой. Но она весьма интересна. Хотя лично я не решился бы что-то сказать категорично. Ну, оно и понятно — кто я? А вот Ирина Амлински уверена, что ни Ильф, ни Петров, ни оба вместе не писали «12 стульев». Есть и авторитетныемнения про все про это. Я не думаю, что у нас тут есть кто-то, кто не знаком с этими публикациями. Я просто подумал, пусть у нас тоже будет про это.
Автор: Урсула Ульрих, перевод с немецкого. Читать голосом Дроздова.
К недавнему разговору о кошках на буйволах. Хотел дать ссылкой, но единственный найденный источник — обвешанный рекламой спамерский сайт, продающий компоненты шлифовальной машины, известной своим высоким качеством. Думал, их передавили уж в 00-х.
Если найдёте ссылку на достойный честный источник — киньте в комментариях. Есть мысль, они это тупо с бумаги где-то цифранули, с той прежней эпохи, до 1991 года, судя по высокохудожественному стилю равно автора и переводчика, ныне давно утраченному. Такой, этот, Гржимек и Вахмурка, Ганзелка и Зикмунд, Джеральд и Даррелл, Элиан и Геродот. Тех времён, когда ещё было модно думать в этом направлении: о красоте мира; а не как нынешние все стали, о его обратном.
Ну и чтоб продемонстрировать несколько непривычный для нас формат: не только на всё ссылки давать — а вот, когда надо (и как делают почти все современные агрегаторы контента) копипастить целиком, не заставляя народ шарахаться по всему интернету.
Сколько носорогов живет на Земле? Никто не может точно ответить на этот вопрос. В Индии, считают лесничие, максимум 500–600 животных. К сожалению, носорогов настойчиво преследуют браконьеры. Их прельщает драгоценный рог: на черном рынке Гонконга за него платят чистым золотом. Старое поверье, будто бы из рога делают чудесный порошок, способный вернуть старикам юношескую силу, — причина истребления остатков этих великанов животного мира.
Носорог казался европейцам неприступным и неуязвимым. Они наделяли его сверхъестественной силой и разными волшебными свойствами. Но лишь очень немногим удавалось увидеть воочию индийского носорога. Это не помешало, впрочем, молве о нем разойтись по свету с быстротой молнии. В пути эта молва, как водится, обросла небылицами и превратила безобидного в общем-то носорога в сказочное и свирепое животное.
Вот думаю, чего ж в новой галерее-то комментариев 0 — ведь писал тогда код увеличения, и вроде верный он, как вижу. Неужто весь этот кусок где-то изолируется условиями, и все прочие апдейты базы тоже не работают? Особо детально проверил каждый — работают.
Так а что, может просто я тут пытаюсь апдейтить число комментариев в ещё пока не созданной записи (при том, что интерпретатор молчит ведь, собака, всё ему нравится). Так и есть. Сила инсайта в программировании, и нашем мышлении в целом — даже ведь разбираться ещё не начал, просто предположил.
И необратимая сила времени, что диктует миру как ему быть: невозможно работать с тем, что создано, мы знаем, уж давно — но где-то там, в будущем.
Поправил, работает. Отключил инкремент, и для галерей, вместо обычного 0 комментариев для нового, только что созданного сообщения, запрашиваю число заливавшихся прежде картинок.
Непросто работать с вещами, которые забыл уж 7 лет назад. Приходится заново изучать свои же конструкции.
Афинский архитектор Катерина Кампрани, устав строить свои колоннады и развалины, как у них там до сих пор было повсеместно принято, подметила, что людям в их скучной повседневной жизни остро не хватает неудобств.
Black and white photographs of The Beatles, including Pete Best, taken by Albert Marrion on Sunday 17 December 1961. Marrion, a local Liverpool photographer, was hired by The Beatles’ new manager, Brian Epstein, to take a few photographs of the band.
Albert Marrion actually tooks about thirty photographs… but discarded all but sixteen negatives because many showed Lennon and McCartney acting up and spoiling the pose.
The first image served as the “master print” for the Beatles first autograph cards and their appearance on the front cover of “Mersey Beat” magazine, while you can find the last one used as cover sleeve for “The Decca Tapes” album, a bootleg from the audition the Beatles performed in Decca on 1 January 1962.
— модель, фотограф, журналист. Меня лично волнуют и будоражат такие повороты судьбы. Вот, например, две замечательные статьи на русском и на русском. Впрочем, они разнятся в одной немаловажной детали. Которую в этой статье вообще не упоминают. Вернее, приводят ту, которая есть в биографии Ли, написанной ее братом. Именно поэтому я опустил эту деталь. Вики усугубляет ситуацию, однако повторяя первую версию. В общем, читайте.
Совершенно удивительный, чудесный фильм, который стали у нас показывать отчего-то лишь много после снятого по его мотивам весьма попсового (что вы понимаете лишь после сравнения с оригиналом; а так он тоже чрезвычайно хорош, особенно на фоне прочих картин своего времени) Pearl Harbor (2001) — впрочем, вполне в жанре их этого гавайского всего расслабленного.
Так вот как звучат Гавайи? Какая досада... наша цель, американские авианосцы, ушли из Перл-Харбора.
Превосходные сцены, контраст, цвета (при том что: а это, случаем, не талантливая колоризация? мне казалось, впервые, много лет назад, смотрел его в чёрно-белой версии); актёрская работа — причём, не от звёзд и кумиров экрана, к которым нас давно приучили, а вот вполне реальные люди на своих местах, никто никого не изображает усиленно (в той самой японской классической ваби, сильнее которой нет, но что так бесследно утрачена в нынешние времена искусственных, поголовно фальшивых людей) — которой вы уж не встретите в новом веке, где большой экран захватили клоуны какие-то гнусные. Фильм классической эпохи, когда жанр вышел из своей колыбели 30-х и отрочества 50-х, но ещё не впал в декаданс и общий старческий маразм 00-х. Впрочем, в его защиту: не более чем совместно со всей прочей культурой человечества, включая литературу и музыку.
Сам Акира Куросава был признан недостаточно талантливым, чтоб снимать эту картину.
История создания
Фильм снимался на двух площадках — раздельно в США (режиссёр Ричард Флейшер) и в Японии. Вначале японскую часть картины снимал Акира Куросава, но после двух лет бесплодной работы его сменил Киндзи Фукасаку (в фильм вошла всего одна минута из съёмок Куросавы). Съёмки консультировали ветераны войны с обеих сторон, в том числе непосредственный автор плана японской атаки Минору Гэнда, имя которого не появляется в титрах.
В роли японского авианосца снимался противолодочный авианосец США Йорктаун (CV-10). В роли японских боевых самолётов — американские учебные самолёты T-6 Texan, «одетые» в фальшивые обтекатели. Авария Boeing B-17 Flying Fortress при посадке — подлинная съёмка настоящего самолёта и настоящей, не постановочной аварии. Истребители Curtiss P-40, поднимавшиеся в небо в фильме — настоящие, а десятки таких же, уничтоженных на земле — стеклопластиковые макеты.
Название фильма, непривычное для американского зрителя, стало одной из причин кассового провала в США (в Японии такой проблемы, конечно же, не было). Фильм, на производство которого было затрачено 25 миллионов долларов, принёс прибыль лишь десятилетия спустя, после выхода на видеокассетах. Достоверность и качество съёмок батальных сцен было и остаётся столь высоким, что кадры из «Тора! Тора! Тора!» неоднократно использовались в последующих фильмах в качестве «документальных». Интересно, что по выходу фильма на экраны американские кинокритики упрекали создателей фильма в том, что макеты боевой техники выглядят «картонными» — но время всё расставило на свои места.
Когда смотрел впервые тогда, всё думал: ну не могли американцы снять настолько точный, тонкий в подобных сложных моментах фильм. Потом оказалось: просто им японцы помогали.
Два промышленных инженера-гарина с/из Амстердама создали стартап Crowded Cities, в рамках которого они намерены обучить ворон убирать улицы. Голландцы установят в парках автоматы с открытым верхом, которые будут выдавать арахис в обмен на окурки и мусор.
По задумке инженеров, они положат еду и окурки на автомат, чтобы ворона привыкала видеть их рядом. Иногда птица будет получать немного бесплатного арахиса, чтобы привыкнуть. Затем еда кончится, ворона начнёт двигать окурок и в результате столкнёт его в урну внутри автомата — за что получит вознаграждение.
Голландцы хотят протестировать машину: когда ворона поймёт связь между падением еды и окурком, они разбросают вокруг несколько потухших сигарет. Так птица поймёт, что их надо подобрать и получить арахис.
Как не таскать бычки домой воронятам, учоные пока не нашлись с ответом, мотивируя это тем, что мол, вороны и сами поймут — это самое социальное животное, умница и изобретатель — практически это аэрокошка.
Внизу в ночном мраке, постепенно переходящем в сумерки грустного северного туманного рассвета, крадутся по мокрому, и изящно чёрному оттого, асфальту на удивление сразу несколько товарищей. Откуда-то причём со стороны лесов и безлюдных пустошей окраин. Сектанты, наверно, иль ещё какие сатанисты. Больше никого во всём мире. Вообще никого бодрствующего, сознающего его присутствие — только мы, кошки.
Вышел с кошками на балкон, и вдруг, глядя на них, пытаясь понять их внезапную радость, вспомнил всё. То наше волшебное детское священное, унаследованное оттуда, из-за пределов нашего рождения в этот мир, понимание: да, взрослые — это такие скучные создания, с которыми-то и поговорить не о чем, но которые зато понимают какие-то свои сложные фигни, которые, знаю, нам пока, и ещё много лет, недоступны будут.
Взрослея, мы обмениваем свою небесную природу на земную. И повзрослев, вдруг понимаем, что земная эта не нужна вовсе, скучна она нам.
Не нужна нам вся эта их тупая умудрённость всем их суетным, столь очевидно преходящим, во всей своей той нашей былой сложности, чем мы так запутаны были, обманно временно очарованы, а ныне — лишь банальности, никчёмности. Мы прочли так много метров книжных полок, и с каждым очередным лишь больше понимаем, что бежим куда-то совсем не туда на этой стометровке, давно уничтоженной, я специально проверял потом, нашего детства.
А ту нашу прежнюю уж не вернуть. Верно, оттого мы так ценим зверюшек и детей. И стариков, которые перед лицом смерти, неминуемой уж, вдруг снова вспоминают всё. А потом сразу уходят. Оставляя здесь тех, кто не понял. Кто забыл. Кто обречён.