Мировые новости прямо будто специально в последние дни стали на путь американской модели телевидения: больше бессмысленных ужасов, убийств, волнений, опасностей, триллера — дабы расшевелить почтенную публику, позабавить её; а то ведь ничего осмысленного с той же целью (создать хоть иллюзию, что всемирное болото хоть куда-то движется — что-то интересное и нужное происходит) они давно не способны: с распада СССР и ликвидации модели хоть как-то конкурирующего биполярного мира.

По всему миру сразу всё причём вспыхивает, будто по единой команде. Причём, не сказать бы, что ничем кроме чистого совпадения сие быть не может. Может. Потому что все эти события не стихийны, а именно намеренно устраиваемы, запускаемы. Такое продолжение методов доброй старой Большой игры.

Для начала вкратце, а там можем отдельно каждую тему разобрать.


Украинизация США

Всего два признака, и оба очень симптоматичные: внезапные уличные волнения с потасовками (в сытейшей, богатейшей и счастливейшей стране мира); и столь же неожиданные сбрасывания памятников. Слушайте, да это ж 1:1 Украина.

18 августа 2017. На Украине снесли все известные памятники Ленину. Неизвестные пока ещё где-то прячутся.

В тщетных попытках написать о так называемых «новых»/«современных» (я уже полон отвращения к себе) писателях мне пришлось измарать — впустую — несколько черновиков; когда сие не привело ни к чему полезному/интересному/хоть сколь-нибудь ценному для того, кто решится прочесть, решил дать материалу «вылежаться»: как понимаете, с нулевым результатом. Использовать «приём Чубакки» тоже не хотелось, посему:
во-первых, я нашёл и выложил в заглавие чудесную картину Му Пана, на коей отважные китайские товарищи ловят водяных удочками с борта поверженной Годзиллы; призываю читателя уподобиться им;
во-вторых, я ясно и отчётливо понял, что полноценных отзывов/критических статей/даже того безобразия, которое пишут нынешние львы скамейкины для преуспевающих издательств не напишу.
Следовательно, попробуем ограничиться всего лишь списком, к которому можно писать комментарии в комментариях:

Нил Стивенсон
Дэвид Митчелл
Питер Уоттс
Питер Акройд
Джефф Вандермеер
Джефф Нун
Чайна Мьевиль
Грег Иган
Тед Чан
Исигуро Кадзуо
Малкольм Бредберри
Кристофер Прист
Келли Лин

Список, разумеется, может быть дополнен: как мною, так и вами.

Помню его. Последний наш советский министр здравоохранения. Последний из атлантов, на которых всё держалось.

Очень советский фильм: в своей философичности и лиричности. Вон, те же листья в парке.

«Тогда были очень популярны фильмы про индейцев...»

принёс я вам. Пока туплю стило об два грядущих сообщения — условно серьёзное и безусловно несерьёзное, знакомьтесь: герр Айзен.

По ссылке его несколько больше и разнообразнее.

Замечательный и трудолюбивый Такахиде Хори, человек и студия Yamiken в одном лице, создал эту прекрасную кукольную (целиком и полностью) анимацию за четыре года упорной и кропотливой работы. Писать что-либо сопроводительное к получасовой короткометражке — труд бессмысленный и неблагодарный, посему предлагаю просто усесться поудобнее, активировать модуль чтения английских субтитров и наслаждаться зрелищем. Ниже приложу ролик, вкратце рассказывающий о трудах сего поразительного японца. Кстати, он не оставляет мысли выпустить продолжение, но не собрал ещё нужной суммы денег.

Купил кошкам два спиннера, понемногу учу крутить лапой.

Как говорил ещё Конфуций: «Подарите кошке спиннинг — и она будет сыта всегда».

Мышей ещё можно подарить. Ну, таких, на самообеспечении, мышей-фермеров: чтоб своя корова была, сыр там всякий...

Жанр/тематика: постапокалиптика, киберпанк, антиутопия, драма
Аниме-сериал
Режиссёр: Сюко Мурасэ
Студия: Manglobe
Лицензиат: MC Entertainment
Телесеть: Япония WOWOW
Премьерный показ: 25 февраля 2006 года — 12 августа 2006 года
Эпизодов: 23

В перечислении жанров/тематик не хватает ещё одного названия, которое, на мой взгляд, точнее описывает происходящее в картине: «роуд-муви», сиречь «сказка странствий» (в моём весьма вольном переводе). Следуя ему (названию), будет легче понять характер происходящего — главный (один из главных) герой, суть демиург, устыдившись своей беспомощности, разрывает (буквально) себя на части, дабы избегнуть чрезмерных страданий и ищет покоя в забвении и безвестности, пряча голову в песок повседневных забот и искусственно вызванной амнезии.

Мир уничтожен, теперь это почти безлюдная ледяная пустыня, небо над коей затянуто никогда не расходящимися тучами. Пережившие катаклизм люди отправились в космос, оставив на погибшей Земле богоподобных «помощников»-прокси, цель которых — восстановить погубленное, затем же погибнуть в лучах Солнца, предоставив своим создателям без помех вновь заселить планету. Прокси, однако же, занялись вовсе не тем, что вменялось им в обязанности; в результате возникли вымороченные города-куполы, населённые вымороченными же людьми-клонами, живущими в довольстве и неведении — игрушками рефлексирующих демиургов, безвольными, послушными и эфемерными, окружёнными комфортом и слугами-авторэйвами.

На фоне этого и разворачивается путешествие Винсента Лоу, части разорвавшего себя прокси, которого мучают проблески как ложной, так и истинной памяти — путешествие к себе, к принятию того, что он есть, для чего предназначен, к осознанию своих (и чужих) ошибок. Параллельно рассказывается история Рил Мейер, «внучки» Регента одного из куполов, которая, в свою очередь, пытается понять, что же такое прокси, чем он является (и чем не является). Обе эти истории переплетаются, становясь единым, помогая Винсенту и Рил обрести искомое.

Из книги «Десять заповедей о неприкаянных душах»

Из сборника «Классическая проза Дальнего Востока»,
Москва, издательство «Художественная литература», серия «Библиотека всемирной литературы», том 18, 1975 год.
Перевод М. Ткачёва.

Некогда, следуя учению Будды, обязаны были они хранить воздержание и соблюдать запреты. Ходили они в ярко-жёлтых рясах, приятностью цвета подобных лепесткам горчицы. Каждый имел при себе красную чашу-патру для подаяния, блестевшую гладким лаком. В зной покрывались они шапками, округлыми, как скорлупа кокоса, увенчанными изваяниями Будды. Крепкий бамбуковый посох пролагал им путь среди утренних рос. Зёрна их чёток, отполированные до блеска, сияли адамантами; деревянные подошвы сандалий попирали склоны Ястребиной горы. Как сказано в «Сутре Лотоса», поученье завершается дождём, и влага сия надолго пропитывала храмовые одеянья; переводы письмен, начертанные на пальмовых листьях, овевал ветерок, очищавший душу от мирского праха.

Обители с храмами были места их совместного жительства, и дымы очагов их соседствовали с тучами. Набрав себе дров, что были в цене корицы, затевали они чаепития, кичась друг перед другом своими чайниками да чашками; возлежали в кельях меж облаков, омывались из чистых ключей и блаженно напевали вполголоса — не то Будды, не то небожители. Питая в душе состраданье и скорбь, поливали красивые цветы; сосредоточась на постижении истины, отрешась от всего мирского, восседали, нюхая пряный дух курений...

Помышляя о трёх тысячах чертогов Четвёртого неба, куда возносятся, покинув бренную плоть, души праведников, они и знать не желали о двенадцати вратах Подземного царства, тешась мечтами.

Увы! Каково прожить жизнь лишь ради смиренного самоотреченья, а после смерти маяться, изничтожая в себе все и всяческие горести?!

Печальное нравоучение таково:

Чашку и чайник брал каждый из них
    и, облачась, как монах,
Прятался в пагоде, чётки свои
    перетирая во прах.
Целыми днями, бывало, сидят,
    тайную суть постигая,
В кельи бредут, когда длинная тень
    в травах скользит и цветах.
Вечно они проявленье добра
    судят согласно ученью,
Царство подземное и небеса
    часто у них на устах.
Тело и дух очищают они
    в Сёлах начал бестелесных,
Но не постигнут вовек свою суть,
    тщетно блуждают впотьмах.

А никто даже не заметил.

Глядите. Вот я залил сегодня двести первых авторов. Ну, этих, которые значица книжки свои пишуть чернилом. А то там только вон Веничка и был с 15-го года на троих со своими Ибсеном и Гамсуном.

И чёрт меня дёрнул заодно, до кучи, забить в базу ещё и не только век (ну, вы понимаете — оттого что век это как жанр, и даже много более, и даже тоньше: дореволюционная (и эмигрантская — заметьте, как их приходится там разделять) русская литература — одно, девятнадцатого века — другое, двадцатых — третье, тридцатых, послевоенных... ну вы понимаете) — но и точнее, совсем уж годы жизни.

Мы отдельно потом проанализируем ещё раз судьбы всех этих Мандельштамов, Гумилёвых, Беляевых, Соловьёвых, академиков Конрадов, Вавиловых и Лосевых, если угодно — но сейчас меня совсем другое поразило: даже в сытых и не людоедских Штатах и Британии (где вообще каждый первый писатель — в итоге оказывается сэром, настолько выражена забота короны о культуре своей империи) (не говорю уж про Францию, век которой завершился с Жюлем Верном, там остался, далеко позади) все интересные писатели человечества на настоящий момент давно и надёжно мертвы

Sir Terry Pratchett — Facing Extinction (2012)

(ну и несколько стариков поздней, куда менее славной волны доживают свой век, уж не до творчества особого). И новых на смену им не пришло. Вон, наши последние новые открытия, столь модные у образованных девиц в 00-х: Мураками с Миядзаки — уж тоже вполне заслуженные пенсионеры.

И ещё, даже более глубинное, смутное: вглядитесь в эти колонки цифр. Годы рождения и смерти. Мы тут как дрозофилы в лаборатории: слишком эфемерны чтобы успеть хоть что-то, покружимся в своём виртуозном полёте и наутро уже всё, за лапки оттаскивают. Это общий закон. Ни один самый вечный талант, немыслимый, неповторимый в веках (смотрите, сколько их было) его не преодолевает. Лишь, напротив, ускоряет подчас.

Но это вечный закон, конституция мира сего — сейчас важнее другое: помните, когда-то говорил, в 90-е закончилась мировая культура. Ну, по моим ощущениям, как-то так. А вот вам и точная статистика на то.

Что-то у нас как-то уныло. Развлечёмся?

Правила просты: кликаете вот по этой вот ссылке. Там нечеловеческий разум сотворит вам красочный плакат-постер к несуществующему (пока что) фильму. А вы придумаете к нему короткий анонс, и опубликуете его в комментариях. Уж в фильмах-то каждый разбирается, это вам не Шпенглера читать на ночь. Айда?