Под «Чёрным квадратом» учёные обнаружили цветное изображение.

Есть произведения искусства, которые делят историю на «до» и «после». К их числу, без сомнений, относится знаменитый, скандальный «Черный квадрат» Казимира Малевича. Уже 100 лет прошло с момента создания полотна, а споры и бурные дискуссии вокруг него не прекращаются до сих пор. Любопытно, что вопросами мучился и сам автор. Вот его слова: «Я не мог ни спать, ни есть, и пытался понять, что же я сделал — но не мог». И вот — ответ Третьяковской галереи.

А вот кому подлинник «Ночного дозора» в оригинальном размере 4.37×3.63 м из Государственного музея в Амстердаме? Они его раздают.

Schutters van wijk II onder leiding van kapitein Frans Banninck Cocq,
bekend als de ‘Nachtwacht’, Rembrandt Harmensz. van Rijn, 1642
[37 мегабайтов, 14 168×11 528 пикселов, видна каждая трещина]

На самом деле дозор был не очень-то чтобы и ночной. Скорее послеобеденный. Что понятно любому опытному искусствоведу по сытым довольным рожам карабинеров. Но так уж за ним потом закрепилось. Сам Рембрандт Харменович намазал сей холст маслом под названием «Выступление стрелковой роты капитана Франса Баннинга Кока». Просто экологичное энергосберегающее освещение тех времён вносило свой определённый вклад в колористику изобразительного искусства.

Вскоре после написания картина была размещена в здании Стрелкового общества, затем провисела в различных залах почти 200 лет и была обнаружена искусствоведами только в XIX веке при пробуждении нового интереса к Рембрандту. Поскольку казалось, что фигуры выступают на тёмном фоне, её назвали «Ночной дозор», и под этим названием она и вошла в сокровищницу мирового искусства. И только при реставрации, проведённой в 1947 году, обнаружилось, что в зале Общества картина успела покрыться слоем копоти, исказившим её колорит. После расчистки оригинальной живописи окончательно выяснилось, что сцена, представленная Рембрандтом, на самом деле происходит днём. Положение тени от левой руки капитана Кока показывает, что время действия — не более 14 часов.

А лейтенанта Виллема ван Рёйтенбюрга с его зубочисткой я утащил к нам в кукушки.

Когда фотошопа не было, паяли как могли.

Дитфриду посвящается.

Перевод издания:
Reyner Banham — The New Brutalism. Ethic or Aesthetic?
The Architectural Press. London. 1966

С обстоятельным предисловием доктора искусствоведения, профессора МАрхИ Вячеслава Глазычева, известного обывателям по роли демонического международного обозревателя, некоторое время работавшего в паре с кудрявым мистером Паркером, прославившимся эпосом про Путина, под псевдонимом мистера Монблана (тоже, кстати, ручки).

Мир меняется на наших глазах, времена меняются, нравы. А дизайн денег — то и дело. Являясь квинтэссенцией национального, исторического, культурного, общественного, мистического и человеческого, деньги на бумаге могут отражать целые эпохи развития. Именно на «бумажках с номиналом» удается разместить множество видов искусства, к примеру, умения защитить ту или иную банкноту различными сигнатурами и знаками. Целая защищенная система оборота и обмена, другими словами бартера помогает людям совершать привычные операции понятным образом.

Совсем скоро... Новый дизайн купюр американского доллара.

МЕДИА

В московских парках растут деревянные павильоны — хотелось бы сказать «как грибы после дождя», но, скорее — «как хризантемы перед заморозками». Политическая ситуация становится все менее прозрачной, а павильоны строятся наоборот — на основе конкурсов.

Сразу два конкурса провел АРХИWOOD совместно с «Бюро 17» и Институтом книги. Первый — на проект трансформера «Гоголь-модуль», второй — на проект книжного кафе-клуба. Об их результатах, а также о смысле «павильонного времени» размышляет куратор обоих конкурсов Николай Малинин.

Так уж сложилось, что у растений особые отношения с солнцем. Вот французский дизайнер Вивьен Мюллер (Vivien Muller) решил, что искусственное «растение» тоже сможет получить от солнца не только свет и тепло. Так на свет появилось небольшое электрическое дерево в горшке.

Больше его работ.

Речь идет о феномене третьего места — части городского пространства, которое не является ни работой, ни домом. Участники объясняют, что такое третье место: коворкинги, кафе, библиотеки, общественные пространства. Есть ли такие места в Москве и что с ними делать? Какова социальная и экономическая роль третьих мест в жизни города?

Люди покидают большие города...
Так считают дизайнеры из архитектурного бюро Archdaily.
Поэтому, чтобы жители не разбегались (по каким-то их причинам), город будет убегать сам. Со всеми жителями и всем скарбом. Кочевать с места на место, мусорить в новых местах.
Смотрите, как это будет выглядеть.

А вообще, у них там есть и дизайны «на каждый день». Довольно симпатичные.