Хрюша переигрывал

Здесь мне нечего сказать, это не те люди, что тогда сообщили мне нечто ценное. Скорее напротив. Уже в советском детстве был немало удивлён: отчего они вот в актёры набирают настолько диссонирующих людей? Мы от таких обычно в плацкартном вагоне, или в очереди за овощами уже тогда в СССР старались максимально дистанцироваться. Так мне никто с тех пор не ответил. А теперь уж поздно.

Мы ж тут не следуем их той традиции социальных сетей: следить кто когда умер, и ловить спрос потребителей. Мне вчера утром сказали в новостях: умерли они и Джина Лоллобриджида, что однажды сыграла в «Фанфане-тюльпане». Вот её я запомнил тогда в пионерлагере на экране, что растягивали в столовке по выходным. Как что-то, что не белый шум, как обычно вокруг повсюду.


А этого вашего актёра я больше помню по замучавшему весь Союз гнусавому вирусному горбачёвскому «Мои года, моё богатство», потом после 1991 по такому же гнусному спаму, где он вылезал и рекламировал циркониевые браслеты, что бы это ни значило. А сравнительно недавно, в 2008-м вероятно, он нам так же навязчиво стал рассказывать, как он ненавидит всех нас русских, и уже ненавидел тогда, когда снимался в «Мимино», с детства ненавидел, и готов убивать.

Были и другие грузины, вон мне куда более всегда был интересен Мераб, хоть тоже заядлый был грузинский националист, во времена оные, когда сие было ещё не модно. И князь Багратион. И тот же Кантария например.


Цеханасянц-Васильева, особенно в той псевдоновогодней пародии на Стругацких бедных, и её эта подельница там; Гурченко с вечно злым лицом; Мордюкова и прочие актрисы этого амплуа меня всегда отчего-то шокировали уже в те времена, когда я в основном смотрел в «Спокойной ночи, малыши» Филю и Хрюшу со Степашкой. И «В гостях у сказки». Хрюша, кстати, тоже был излишне визгливой свиньёю. Нельзя так. С нами. Было. Добрыми и доверчивыми советскими детьми. Это всё были робкие звоночки, набат тяжкий. Что страна рушится. Я уж тогда чувствовал этот диссонанс, ещё дошкольником. А вы, вижу, до сих пор все поклоняетесь всему, чему скажут, не различая.

Хрюша переигрывал. Уже ощутимо для нас в наши три-четыре года. Я встречал куда более чем он искренних настоящих живых свиней. Он излучал фальшь. Они — нет.

Особенно была ужасна тоталитарная Андрейченко в «Мэри Поппинс». Я потом как-то увидел куда более ранний американский фильм: там Мэри Поппинс — вовсе не злобная стерва, в каждом жесте которой, в каждом повороте головы тщательно отрепетирована демонстрация агрессии к нам, милым советским детям-блондинам.

За Чуриковой не было ничего такого, но я её увидел ещё в каком-то бессознательном возрасте, около двух-трёх лет, и просто помню что хорошо что больше нигде и не видел. Вероятно, в «Вассе Железновой», оттого что это имя стало тогда для меня синонимом чего-то тяжкого.

В СССР были и гениальные актёры, и не очень, и всякие. Не различать их, сливать в единое обожание всеми (а их были, считая все областные театры, десятки тысяч, и каждый отвечал за себя, был уникален, не равен соседу по сцене): это как, чтоб было понятней тем кто родился после 1991 года, путать актёрский талант Монро или Брандо — с тем племянником Копполы с невероятным выражением лица, кого бы он ни взялся играть, или его коллегой по несчастью, этим арабско-британским пучеглазым актёром, забыл как его, что играл мистера Бина кажется. Когда кто-то превратно понял Чарли Чаплина, и решил что так модно: играть всю жизнь помесь Гитлера с Микки-Маусом.

Впрочем, я давно говорил уж у нас: истинный талант актёра заключается в том, чтоб не попасть под диктат их Карабасов, надзирателей, кукловодов — и не начать усиленно кривляться. А сохранять своё достоинство. Оставаться собой. Не играть, а быть честными на сцене.

Эта их фальшь. Горбачёвско-ельцинская. И разрушила тогда нашу страну. Наш СССР. Чтоб они могли потом торговать с экранов наших телевизоров своими циркониевыми браслетами, потом проклиная нас. Я уж тогда это всё отчего-то очень чувствовал. И очень переживал. Знал, что приведёт это вовсе потом когда-нибудь к большой крови. Привело.

Помните, мы когда-то, лет 10 назад, вспоминали Конфуция. Что диссонанс в душах, и диссонанс в музыке — приведёт к крушению царств и гибели всех?


Но вернусь к главному: давно в интернетах и у журналистов, падких на сенсации, повелось торговать событиями, в том числе смертями когда-то всем известных людей. У меня обратное было тем утром, когда услышал от них: «О! Сколько лет не вспоминал, даже десятилетий! А ведь в том доисторическом чёрно-белом ещё французском фильме была красивая девушка, в которую я уже в свои 8-10 лет был немало влюблён». И где-то там в 1952 году она осталась. Жива там. Навсегда. Для Бога нет времени и пространства. Как производных от созданного им. Мы это понимаем особо, уже не умозрительно, как прежде всегда — а практически, зримо, когда программируем свои трёхмерные миры, где можем произвольно задать всё. И вернуться в любой момент. И любую точку мира. Где лист падает с дерева снова и снова.

Каждый человек несёт в себе мир. Каждый из нас одинок. И в своём понимании жизни, и тем более в нашей смерти. Каждый из живущих — уникальный автор. Неповторимый мир. Смешивать их, как вы, говорить: а вон смотрите, сегодня умерли эти и эти, и ещё вон 10 000 (перечисление не порождает понимания), не вижу разницы, главное что умерли же сегодня... — это скорее противоположное. Если важно только то, что смертны все, если это единственное значимое, что объединяет — значит кроме этого неважно ничто. А оно ведь важно?


Я включил прошлым утром радио, надеясь что хоть чем оно меня обнадёжит — оно сказало мне вместо того: «Умерла та итальянская красотка твоего советского пионерского детства!» Отлично, ребята, вы молодцы, обнадёжили как всегда, как вы только и умеете, паскуды. И ещё лежал такой после подъёма, приходил в себя и всё думал: если встану, надо будет поскорее сказать миру, какое это было счастье тогда в детстве — увидеть её глаза, её очарование...

А в ответ тут вы, с вашим Кикабидзе.

Если говорить по-нашему, по-программистски: у сущностей, иначе равных, а это значит хаос — надлежит быть весам. Entity — weight / value. Так же и среди этого мира и сущностей в нём.

Indian › Положим, Кикабидзе столь же мой, сколь и Ваш.
Да, он был довольно-таки посредственным актёром и посредственным эстрадником. Но другого нам не было дано, имелись лишь советские фильмы и — изредка — древние, чёрно-белые зарубежные: фильмы Чаплина, немножко Макса Линдера, немножко Фантомаса. Немножко Фернанделя. Всё.
Да, ещё фильмы из так называемого «соцлагеря». Неплохие, кстати, кроме, разве что, румынских и венгерских. Что на входе — то и на выходе. Лишь в конце восьмидесятых появилась/забрезжила возможность увидеть что-то из мирового синематографа.
Так что это наш с Вами Кикабидзе, ничего не поделать.
Инна Чурикова была великолепной актрисой. Фильмы с ея участием найти сейчас несложно, посмотрите.

Tomorrow › Положим, Кикабидзе столь же мой, сколь и Ваш.

В точку. Кумир моего советского детства. С тех же самых двух-трёх-пяти лет. Я все думал тогда: какой чудесный волшебный фильм «Мимино», и столь много мне в нём ещё непонятно. И будет ли?.. Я опасаюсь. Вдруг я какой сейчас в своём туповатом, признаю, детстве — таким и останусь навек. А они вон выросли, обзавелись усами, самолётами, вертолётами.

Только недавно пересматривал впервые: да он вовсе даже не пытается играть пилота. Он весь тот наш чудесный советский фильм лишь хищно поводит усами и сверкает глазками. Идиёты! Да вы могли на эту роль всю Советскую Грузию тогда пригласить, включая того же Мераба, ещё весьма живого. И того бандюка... забыл... который наиболее реалистично Бендера играл. С тем только различием, что это полный провал, как пела группа «Колибри»: Остап не мог быть бандюком, он был крайне интеллектуальным жуликом, ну, по авторам, что видели куда худшее в той революционной Одессе.

Увы, всё зло всегда шло от пробравшихся в чиновничество тоталитарных режиссёров. Вон, читали Данелию? Он герой и молодец... но читая его вдруг понимаешь, насколько уж там решалось всё по знакомствам. Та его встреча с итальянской мафией показательна.

В общем, вы подняли большую серьёзную долгую тему. О которой надо б писать страниц 200-300-500...


Второе, и первое что я увидел в вашей краткой слишком реплике. И это тема для ещё нескольких диссертаций:

№1. Журналисты как гильдия всегда превозносят, рекламируют:
№1.1. Политиков
№1.2. Актёров кино
№1.3. Музыкантов
№1.4. Иногда, теперь редко стало, писателей. Просто писатели почти все повымирали.

Мы видели тогда в начале 90-х самое начало этого процесса, и уже становилось как-то неуютно, что переводчику платят за роман, над которым надо работать месяц по вечерами после основной работы 300 долларов. Что тогда было средней нормальной зарплатой (по ощущениям, покупательная способность доллара упала вдвое-втрое с 90-х), но всё равно не деньги, учитывая что на основной работе можно втрое больше заработать. Ну за свою книгу платили 2000, но это уже не месяц труда, а три, и за такие их гонорары уже тогда было выгодно только изображать писательский труд, как все их тогда Маринины и Донцовы. Вот и не стало новых авторов. А тут ещё недавно и книга в продаже стала стоить 500 рублей. Где большую часть от них забирает книготорговая сеть; её арендодатели, чей бизнес: скупка всей нашей некогда народной недвижимости и взимание оброка со всего прочего бизнеса; издательство. Глядите как: вы платите не автору текста эти 500 рублей. И даже не государству, как ещё в 80-е, в народный бюджет — вы кормите целую толпу бездельников, чей бизнес: вырубать деревья, делать из них бумагу и развозить по торговым точкам.

И вот в этой адовой карусели, куда они вовлекают всех — крутится всё общество бедное.

Другая модель того же. Мы знаем:

№1. Никто, как платные журналисты, шакалы общественного внимания, так не склонен из всего создавать сенсации на пустом месте.

№2. Никто, как актёры кино и театров, не склонен повсюду рекламировать себя и своих коллег. Ну это понятно — все они, кроме того моего родного военного поколения ветеранов (где даже Любшин и Тихонов играли советских разведчиков вполне правдиво: вот им бы я дал пулемёт, и сразу доверил прикрывать свои тылы, у них уже глаза были честные, а это столь многое значит; не как у той их прошлой моды, псевдоборца с коррупцией Навального, помните, я тогда говорил?) — были выдвинуты тем нашим советским обществом, ещё послевоенным; сперва сталинским, затем хрущёвским, оттепельным — в новые молодёжные кумиры, новые внезапные сливки общества. И их рекламировали всех до упора. До развала СССР. И после, как ту Пугачёву. Которой я лично искренне благодарен только за одно: что она, как они вон говорили, спасла тогда Жанну. Это ещё одна отдельная история. Ну и за её те ранние наши песни. Но уже её «Седой паромщик» меня где-то лет в 7-10 убил навсегда. Ты что, не понимаешь сама, о чём ты поёшь? Даже когда я в свои 7-10 прекрасно понимаю. Про Харона. И вы все вокруг тоже не понимаете? И слушаете это как её забавную популярную мелодию, и подпевают ей жирные советские продавщицы в мясных отделах советских гастрономов... Люди! Вы это всерьёз? Я любил вас, люди.

Представьте такие же толпы столяров-краснодеревщиков или боевых пловцов, так же на десятилетия захватившие все первые каналы, где журналисты снимают с ними интервью, где они рассказывают смешные и поучительные истории из жизни своих коллег и учителей, и каждого из сотен их мы знаем в лицо и помним их имена. Нет, только актёры кино (они же театров) — в эту профессию идут те, кто жаждет славы, чтоб на него смотрели, знали его все.

Сейчас, правда, в телевизор полезли и повара, и автолюбители... наш прежний телевизор тоже превращается в формат блогов по интересам. Снова появились передачи про компьютерные игры, как в 90-е, снова производственная гимнастика с тётками в разных интересных позициях (у них это кажется йогой называется подчас; йогины суровые брадатые, светочи духовного искания), даже советы бывалого самогонщика. Все жаждут славы. А, ну да, спортсмены ещё, у них штук пять своих отдельных каналов. Они уж и в СССР шли туда за славной, за рекордами, не за хорошей физической формой, она там лишь средство, не цель. Тем более что большой спорт, спорт достижений — неслабо так многих калечит.

№3. И вот они, два взаимно впустую обогащающихся клана — нашли друг-друга. Ещё задолго до наших рождений. Ещё в Америке 20-30-40-50-60-х (каждое десятилетие отлично, оттого и перечисляю их, простите), на становлении Голливуда.

№4. Итак, что имеем? Актёры повсюду рекламируют и обожествляют других актёров, своих друзей. И режиссёров главное, как они тогда Тарковского до сих пор, и того же Данелию, и этого... опять забыл.. который был из деревни а потом матросом ЧФ... И писал про их деревенскую звериную жестокость много рассказов. Спасибо, братишка, конечно, но ты чо всерьёз решил занять нишу того Ремарка для милых барышень? Вот они все их очень любят. Находя в них столь многие, непостижимые им, домашним леди, глубины.

№5. Это всё предыдущее было ещё ничего. Но находятся уж миллионы офисного планктона™ (мем двадцатилетней давности, сам вдруг удивился что вспомнил по случаю), что под влиянием всех их ежедневных телепередач и многочасовых проповедей, как они восхищаются незабываемым талантом очередного своего знакомого — такие, опа, братаны! это теперь модно стало! теперь Киркоров, известный поэт-песенник, каждый день по телеку, обласкан самой верховной властью уж 30 лет как, а она врать не будет... Короче айда все рисовать в ваших лифтах что Киркоров ваш новый кумир.

Связка старых, много древнее чем те масоны, и чем этот средневековый термин — гильдий. Античных ещё. Тех самых афинских драматургов, рекламистов и политиков, что сначала сообща критиковали Сократа, вложившись в числе прочего в своего коллегу Аристофана с его «Облаками», а потом и убили его. Тех самых, что потом переглянулись, да и убили Христа, а вдруг не выживет? интересно ж было им.


Инна Чурикова была великолепной актрисой. Фильмы с ея участием найти сейчас несложно, посмотрите.

Не видел ничего особо в СССР, да у нас и телевизора особо не было. Думаю, это мои мать с отцом, оба невероятно умные (только сейчас понимаю, тогда считал их обычными, у всех, должно быть, такие же), тогда переглянулись да и выкинули его как мне было года четыре: пусть сын растёт тоже хотя бы частично умным, читает книги, вон у него их сколько мы насобирали, на полках.

Да и после времени особо не было. Очень многие всем тогда известные фильмы, как вон ту «Любовь и голуби», «Москва слезам не верит», даже окончание «Твин Пикс» и «Форест Гамп» случайно увидел только недавно.

Но вы посоветуйте. Я случайно увидел её роль в тот день в роли Жанны. Где она просит показать её Лик Божий, она не может играть впустую... а там... ну вы видели. Вот явно она, милая, была искренна тогда. Либо, напротив, талантливо играла пародию, злободневную карикатуру на актёрский процесс, я мельком видел, в новостях, не разобрался. Просто мне не довелось за весь СССР увидеть ни одного фильма с ней более.


И Вахтанг: да вот ща мы с ним окажемся пред Христом, и Он спросил меня: что ты имеешь против брата своего Вахтанга? И я отвечу вполне искренне: да вовсе ничего, давайте лучше выпьем! За здравие, за нашу вечную жизнь. Впрочем, Вахтанг, на ту свою роль в Мимино ты б лучше вон позвал сценаристом вон твоего ж земляка Мераба, он бы такое написал — никакие их западные культовые фильмы, тот же Апокалипсис и Матрица, и что угодно → вовсе б не воспринимались после как нечто уровня хоть примерно приближенного к уровню великой советской философской картины «Мимино». Тем более она про лётчиков. Про небо. Почти по Экзюпери и Сервантесу. А вы всё свели к тупо вашему фарсу. Нет, но смешному и милому. И, главное, про мою утонувшую 30 лет назад Атлантиду — СССР.

Так что и Чурикова, и Кикабидзе — были атлантами. Последними из. Но, заметьте, что интересно — не только они. А ещё и коварная итальянская капиталистическая роковая красотка Лоллобриджида.

Время не имеет свойств проходить. Только накапливаться. И когда мы накопим в себе достаточно времени, как те пчёлы — мёда — мы умрём. И отнесём весь накопленный мёд нашего времени, все эти неизмеримые летние дни, и осенние, зимние, и какие угодно... особенно весенние — к создателю наших душ.

Нет, при том, что мы как потомственные биологи и инженеры прекрасно понимаем, что наши тела созданы вон из тех, примерно, амёб, просто долго было нужно, и нудно, но и нужно было, всё это так создавать, мучительно долго. Но это не значит, что нет единой сути, нет единого источника у сознания. Я сам тогда смеялся над родителями лет в 10-15, когда они мне намекали робко на это. Только потом понял, о чём они. Советская школа нас с ними учила обратному: голому тупо материализму, нигилизму: что человек — есть вещь. А что он сам о себе так вдруг не думает — так это он просто не понимает, он дурачок. Но она дала нам с ними и образование чтобы понять нечто сверх того... А где найти теперь тех, кто владеет тем же?

Но вы посоветуйте. Я случайно увидел её роль в тот день в роли Жанны. Где она просит показать её Лик Божий, она не может играть впустую... а там... ну вы видели. Вот явно она, милая, была искренна тогда. Просто мне не довелось за весь СССР увидеть ни одного фильма с ней более.

Я попробую найти сейчас. Впрочем, у меня в последние годы все меньше становится сил. Ну, вы видели.

Вроде получилось.

Инна Чурикова. Д/ф Начало, «Мне руки мешают...» (СССР, 1970)

Мне, право, стало столь тяжко одному нести крест сей. Можно я немного лягу и отдохну. Лет так на несколько для начала? а лучше совсем. Право, сил нет давно. К этому, вижу, тогда в детстве, и призывал мой Спаситель. А я всё смеялся весело. Я знал! Жизнь — это отлично! Это великолепная чудесная игра! Сейчас что-то перестал так думать. Накоплена усталость, видимо. Как и заведено Им средь этого мира, для нас, его игрушек.

Ну и о Вахтанге, рабе Божием, давайте тоже потом вместе. И простите мне мои злословия. Когда они не были на самом деле, лишь попытки поддержать тончайшую из всего в этом мире нить мысли, создать робкую надежду на диалектику. Надеждой, что все меня сразу опровергнут: да ну, намеренно тогда его оболгали пред всеми во всём. Особо в тех браслетах, вдруг они действительно спасли много людей, и его самого тогда, как благотворная дианетика и сайентология тогда всех спасали, Кашпировский, Чумак и прочий Петросян.

Ἓν οἶδα ὅτι οὐδὲν οἶδα

Нас влекут наши прежние дохристианские демоны античности, первобытности. Состязательности в лучших наших качествах. А мы не сразу им умеем что противопоставить. Человек слаб. В своей кажущейся ему силе и агрессии. В его частной справедливости, как она кажется ему. В его локальной морали. Где наша высшая этика, этос — учат нас единой правде.

Я давно это же самое за своими тигрятами наблюдаю: они святы всегда... но только лишь когда их касается эта мрачная длань — мне всякий раз приходится взывать к ним особо.

Indian › Как говорят наши британские товарищи: «Никто знает всё».

В девяностые Кикабидзе не вписался в ситуацию, отсюда довольно-таки жалкие потуги «заработать» на рекламе циркониевых браслетов. Скрипач приходит искать места в оркестре, а капельмейстер ему и говорит: «У нас, душа моя, сейчас открыта лишь вакансия басового барабанщика. Берёте-с?» В таком вот акцепте.
Многие не сумели этого преодолеть. Те, кто преодолел, сейчас снимают фильмы, которые я (лично, оценочно) смотреть не могу, тошнит. Увы, не могу ходить в театр, но там сейчас вроде бы не прекращается жизнь; синематограф же скончался.

Да, отправился за подробностями фильмографии Инны Чуриковой — с удивлением узнал, что она озвучивала Фею в мультфильме «Калиф-Аист».

Tomorrow › В девяностые Кикабидзе не вписался в ситуацию

У нас весь советский народ тогда (за исключением отдельных товарищей, кому в итоге всё народное достояние и досталось) не вписался в рынок.

И наши родители, у которых уже были наиболее квалифицированные профессии, которые они нарабатывали всю жизнь, со школы, потом выбрав себе лучшие университеты по своему призванию — чтобы вдруг оказаться перед выбором: работать в своём НИИ уже за чистый интерес, зарплаты теперь там выдавать не будут.

Кажется, Булгаков тогда подобное в период 1917–24 описывал в «Роковых яйцах», да и не он один. Только у них разруха продолжалась всего несколько лет, а у нас длится уж 30 лет, они дождались покуда все прежние советские специалисты вымрут, и запустили в науку уже новых, которые собирают в своих авиамодельных кружках квадрокоптеры из китайских посылок и целыми днями рассуждают о проблемах социальных сетей и искусственного интеллекта, цифровизации и нанотехнологичного бетона для ежемесячно перекладываемых собянинских бордюров.

И даже мы, последнее советское поколение, что уже было осознанно, работало в СССР. Я в школе тогда выучил английский, программирование, прочее — я знал, это будет самое востребованное уже сейчас, и дальше. Нас выкинули в стихийный, никак и ничем не регулируемый поныне, кроме коррупции, бандитский, организованно-преступный рынок, где процветала и по-прежнему процветает одна торговля, id est спекуляция. Мне претит покупать подешевле чтоб потом перепродать подороже — на чём и держится 30 лет вся их экономическая модель. Специалисты не нужны никому давно. Нет, они все хором пищат, что к ним не идут специалисты, они не могут найти их — а в науке и производстве, медицине, высшей школе — остались последние из тех прежних советских учёных, инженеров, врачей, недобитые ими за 30 лет. И те постоянно отмахиваются: да что вы, какие деньги, мы тут из любви к профессии только.

И были те, кто тогда в 91-м сразу стал челночником с баулами, полез в телепередачи и рекламу, стал торговать на рынках. Вот они вписались. И до сих пор это единственная успешная категория... не могу даже назвать это профессией — это нечто обратное профессии, это когда она не нужна, и так неплохо, сытно.


снимают фильмы, которые я (лично, оценочно) смотреть не могу, тошнит. Увы, не могу ходить в театр, но там сейчас вроде бы не прекращается жизнь; синематограф же скончался.

Меня таскали по театрам девушки, я рассказывал. На Таганке, помню, всё упрашивал свою спутницу:

— Ну ты же видишь, какая отвратительная гадость! Они же беснуются со сцены, тут впору экзорциста, без шуток, вызывать. Давай пойдём.

— Погоди, мне неудобно вот так будет встать и уйти через весь зал.

Вот затем тогда, в классических театрах и операх, наиболее хитрые и богатые занимали ложи. Чтоб если что — спешно и незаметно рети... эвакуироваться. Притопали, посверкали лорнетами, отметились, заодно рассмотрели декольте всех окрестных дам — и обратно, в имение, на пляжи Адриатики, шашлыки жарить в действительно интересной компании, а не эти все, завывающие. Плавалагуны.

— Ну ладно, ещё пять минут жду, потом один уйду, и подожду тебя в фойе.

— ...Всё, пять минут прошло.

— Ну ещё немножко. Ну ради меня.

В итоге это всё вдруг минут через десять и закончилось внезапно. Как же я был несказанно рад! Я ожидал, что они собираются нас мучать ещё часа полтора. Там даже сюжета не было, чтоб можно было предсказать, что дело движется к финалу.


Это про театр. А сейчас про кино, ещё раз:

снимают фильмы, которые я (лично, оценочно) смотреть не могу, тошнит. Увы, не могу ходить в театр, но там сейчас вроде бы не прекращается жизнь; синематограф же скончался.

Я как-то увидел по телеку недавно фильм, как раз того режиссёра, что часто позирует в телевизоре, и вроде бы захватил «Мосфильм», но могу ошибаться. Как раз вспомнил про него, тоже бегло глянув вчера фильмографию Чуриковой, и найдя там его. Весь не смотрел, сразу стало плохо и переключил. Но очень хорошо запомнил, что просто не ожидал настолько антисоветского, мизантропичнейшего пасквиля на время как раз когда у нас было столько надежд и счастья — ещё в Советском Союзе, снятного на народные деньги. Помните, мы уже разбирали тогда, я перечислял подобные фильмы, что вдруг запустил Горбачёв: все эти «Интердевочка» (и фильм хороший, и актриса красотка... но... о чём он?.. понимаете?), «Авария дочь мента»... Нашёл. Уж 8 лет прошло. Кстати, Яндекс как тогда испортился, так и по-прежнему не ищет осмысленно, по «авария дочь мента», надо снова переместить Гугл наверх, как раньше было, покуда Гугл тогда не испортился, ещё раньше.

Скажем, если моё ощущение от СССР 80-х — это чётко «Не влезай — убьёт», а нет, «Опасно для жизни!», и много прочего с Куравлёвым, и та же «Гостья из будущего» — вообще про наше поколение последних советских пионеров, когда мы ещё ходили по форме, с галстуками (верните меня обратно! Алиса! у тебя же есть машина времени! я им ничего не сказал!) — то настолько контраста в восприятии того же нашего мира от такого же вроде советского гражданина, вероятно уже члена партии, иначе как бы он туда пролез? — вовсе не ожидал. Фильм «Курьер».

Кто знает, может быть, два человека отличаются друг от друга гораздо больше, чем человек от крокодила или от крысы.

«Асса» ещё. Да даже «Игла», без Цоя это не стало бы шедевром, он один на себе вытянул довольно стрёмный сюжет; даже с Мамоновым, как ещё один подобный фильм той эпохи и склонения «Такси-блюз». Мы или уже составляли список подобных кинодиверсий Горбачёва и его правящего клана против страны, на её разрушение уже заведомо, культурно — или ещё можно. «Холодное лето 53-го», убивший Папанова — из той же серии. Солженицынщина: «в вашем прошлом была одна исступлённая звериная жестокость, голод, холод, лагеря и бандитизм, смотрите, мы вам покажем сейчас».

Думаю, там десятки были таких фильмов, начиная с угасания Брежнева и перехода власти к другим партийным кланам. Хотя и сам Брежнев был куда менее культурно радостен (его девиз правления императора) относительно хрущёвской эпохи. Глядите, как это заметно: радость и вера советского народа в светлое будущее, отражённая уже в фильмах, что он снимал и смотрел, угасала постоянно, постепенно, неуклонно, с каждым годом, с каждым следующим десятилетием — с Победы, с 1945 года (когда ещё длился тот энтузиазм 20–30-х) — и до нашего времени. Времени войны, не заканчивающейся уже три года всемирной эпидемии, полностью развала всего, что мы тогда в 80-е считали нерушимым. Ну разве что случится давно обещанная ядерная война вслед за недавним Чернобылем... Но теперь, сейчас, в 2023 году, не тогда, где-нибудь в 1988-м, и возможность ядерной войны стала куда выше, чем даже при тех столкновениях с флотом США в Чёрном море и прочих провокациях. Вон они сами о ней уж прямо говорят со своих высоких трибун: «А что? А хотите, мы её всё же начнём?»

Только особо чувствующие люди способны чувствовать это. Как обо всём предупреждает уже заранее сам воздух, атмосфера вокруг, взгляды и настроения людей вокруг нас. Задолго до того, как это дурное склонение людей и мира приведёт к очередной большой беде. А все обычно даже не понимают. Чем фильмы 60-х отличаются от фильмов 70-х, Застоя...


Помните, как Высоцкий запил и умер оттого, что прекрасно видел уже в Застое эту тенденцию? У него хватало воли и характера чтоб не пить. Если б было зачем жить. Его тонкость ощущений сгубила, обречённость, что он видел во всём. Что Атлантида уже тонет, и это не прекратить.

Там же:

Единственным философом, который брыкался, орал и кричал, ну, и сошел с ума, разумеется, был Фридрих Ницше...

А впереди было ещё целое чудесное десятилетие, все 80-е! Олимпиада и много прочего хорошего.


...Чем отличается эта новая циничная волна горбачёвских фильмов, о которой мы здесь опять —

Даже та же талантливая и весёлая «Кин-дза-дза», всмотритесь, там Леонов, милейший Винни-Пух и укротитель в «Полосатом рейсе», снова играет уголовничка — понравилось режиссёрам его это амплуа в «Джентльменах удачи». Там вообще большая часть фильма — предсказание невесёлого будущего страны и народа 90–00–10–20-х... Что-то у меня больше нет ожиданий, какие были в 90-е ещё, что да ладно, потерпите ещё года три — всё постепенно образуется, просто слом был тяжёлый, жизнь возьмёт верх над этой нечистью, это лишь проблемы переходного периода, они скоро закончатся.

— от оставшихся параллельно им все 80-е самых лучших и добрых советских фильмов в прежней классической гуманистической традиции советского кино.

Чем все они, даже вот это, отличаются от унылого ужаса кинематографа 90-х. Я могу назвать только один фильм: «Брат». Про то же наше поколение. Что десятью годами раньше показывали в «Гостье из будущего». Какая разительная перемена произошла с нашим миром и нами всего за 10 лет. И уже «Брат 2» был довольно гадкой пародией во многом на первый фильм.

Были отдельные фильмы потом. «О чём говорят мужчины» и прочие работы этих КВН-щиков — такой своеобразный скетчевый жанр, на грани уютного и не самого примитивного телесериала, для не совсем тупых, типа «M.A.S.H.» и «Монти Питона». Но в целом можно сказать, что не было ничего, совсем ничего все последние 30 лет. То есть не просто упадок жанра — а он мёртв и даже не дёргается все последние 32 года. Скоро отечественный кинематограф будет уже мёртв дольше, чем он был жив когда-то, с начала вообще жанра, с Дзиги Вертова и Веры Холодной.

Все ушли в компьютерные игры тогда, вслед за нами, первыми компьютерщиками 80-х.


Тут в Новый год впервые полностью посмотрел «Чародеи», и ужаснулся злобой этих двух тёток, которую они демонстрируют весь фильм — и весь его сюжет вокруг неё построен. Это по гениальнейшей книге Стругацких якобы снято, «Понедельник начинается в субботу». С которой фильм вовсе не имеет ничего общего. И тем более его настроение. Я смотрел за виды наших советских НИИ, с их просторными помещениями, пяти-, а то и восьмиметровыми потолками, бесконечными коридорами, где действительно подчас было немудрено заблудиться, с вычислительной той техникой нашей даже местами. Это ещё 1982 год... но уже всё пронизывает какой-то странный диссонанс, всеобщая враждебность, созданная талантом сценариста, режиссёра и всей съёмочной группы.


А я и сейчас иногда хожу в снах по той нашей ещё советской Москве, по тем нашим, давно уничтоженным этими тварями чтоб построить там их торговые центры, или тупо захватить всё здание в центре под свои приватные банчки для отмыва откатов, и крайне выгодную сдачу в аренду мелким коммерсантам, советским НИИ огромным светлым, устремлённым в будущее. Которого не случилось.

Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко!..

Да ну, думал я тогда, когда по телевизору шла премьера. Как наше прекрасное далёко может быть ко мне жестоко? Опять у вас какие-то крылатые качели выше ели вышли, взвиваясь... или вздымаясь? забыл уж за сорок лет, тщательнее надо думать над текстами ваших песен, хотя может вы намеренно прикалываетесь? А прекрасное далёко услышало моления сии, подумало, да и вдруг решило тогда: нечего, оно поступит здесь по собственному, оригинальному разумению.

Indian › Хрюша — весьма показательный персонаж; они же там отыгрывали схематичные модели поведения детей и изображали сценки, в коих эти модели так или иначе себя проявляли.
Хрюша — типаж, пробующий границы на прочность и делающий это довольно-таки свинским манером (недаром же он свинка). Вот в девяностые этот типаж обнаружил, что границы сделаны из пряника; далее всё предсказуемо. Я подобным господам тогда ещё говорил: ну хорошо, замечательно, торговля вас кормит, поит, обувает и одевает. Но сколько это может продолжаться? Что будет, когда вы продадите всё? Нет, говорили они, такого не будет, неисчерпаемые (прямо по жульверновскому тексту из "Таинственного острова) запасы. Не бывает неисчерпаемых запасов, возражал я. Они только смеялись в ответ. Сейчас вроде бы моё время смеяться, но мне не смешно.
Касательно синематографа — давно уж смотрю импортное. Там тоже всё по-разному, полный метр увядает, сериалы вроде бы не так уж, но догоняют: посредственные и откровенно плохие сценарии. Вот недавно посмотрел британский мини-сериал «Vienna Blood», по три фильма в сезоне; первый сезон хорош, а далее всё хуже и хуже. Но тем не менее, актёры там интересные, стараются играть, оператор с режиссёром молодцы, Вена колоритная (начало прошлого века). Увы, в третьем сезоне сценарист настолько заголовокружился от успехов, что позволил себе украсть сюжет «Знака четырёх» у Дойла, экое позорище.

Tomorrow › Хрюша — типаж, пробующий границы на прочность и делающий это довольно-таки свинским манером (недаром же он свинка).

Такой визгливый ещё, сука. Вот прямо в два-три четыре годика хотелось подчас встать, подойти к телевизору и уебать ему. Такое, сейчас осознаю, весьма взрослое, трагическое, мужское чувство... но оно ж уже тогда было. У его кукловодов был определённо талант. Особого рода.

Ну вот, как и у Роуэна Аткинсона и его кукловодов. Да и всей прочей масс-культурки цивилизации современной бедной.

А Степашка что, был не придурок? Один Филя был тупо нудный, но в берегах, без залётов. Напоминает теперь одного нашего контуженного многолетним воровством и алкоголизмом украинско-белорусского прапорщика (кстати, а они ж там все отчего-то оттуда были! мы уж тогда удивлялись немало). Когда потом к ним добавили Каркушу, я сразу спросил родственников: «Это у них что, старуха Шапокляк наконец вышла на пенсию и переквалифицировалась?» Надо же ей дать хлебную должность.

Я уж не помню в каком году это стряслось, и был ли я уже ещё недостаточно взрослым ребёнком — но когда добавили некоего господина Цап-Царапыча — стал совсем ясен упадок их труппы, и в целом жанра, ибо оный был всё же уникален.

Я тогда ещё, на закате СССР как-то увидел ленинградских их коллег... такие... трудно описать человеческими буквами... говорящие кеды. Они там в Питере, походу, уже при советской власти все были поголовно наркоманы.


что будет, когда вы продадите всё? [×]

Нет, моё понимание, о котором я выше: им никогда не удастся продать совсем всё. Где-то на моменте, когда они продают очередные 40-50-75% страны и человеческих душ — срабатывает встроенный триггер и начинается большая кровь. Как и теперь началась. Я 20-30 (35, если считать с той поры когда генсеком был плешивый пятнистый) лет предупреждал. Никто не слушал. И значит не будет слушать никогда.

Они продают, разворовывают всё до чего дотянутся, именно зная, что они приближают этим общую скорую беду. Их цель, стало быть — даже не их личное обогащение, а кровь и боль всех вокруг них.

Tomorrow › Я подобным господам тогда ещё говорил: ну хорошо, замечательно, торговля вас кормит, поит, обувает и одевает. Но сколько это может продолжаться? Что будет, когда вы продадите всё? Нет, говорили они, такого не будет, неисчерпаемые (прямо по жульверновскому тексту из "Таинственного острова) запасы. Не бывает неисчерпаемых запасов, возражал я. Они только смеялись в ответ. Сейчас вроде бы моё время смеяться, но мне не смешно.

Именно. Таких тварей стараниями и 1917 год случился: «А хули будет? Российская Империя вон какая огромная: от Калифорнии и Аляски — до Финляндии и Польши; и от зимовки челюскинцев Земли Санникова Северного полюса — до Бухары и Самарканда»... привет, минус... сколько там? от 10 до 15 миллионов только погибших. Это если вообще имеет смысл сверяться с официальной статистикой проклятого царизма, чего я даже не делал, наугад предположил. То есть умножить на три-четыре-пять с горем потом на всю жизнь, с исковерканными судьбами, да и просто оставшихся в живых, но инвалидами.


Кто вообще когда считал точные числа погибших и там, и здесь... когда счёт погибшим сразу шёл на сотни, тысячи, миллионы? Некому было ходить и считать. Все кто мог хоть что-то: ушли на фронт и погибли. А кто не мог на фронт, не мог за себя постоять — тех вон фашисты, уж по официальной статистике, убили куда даже больше...

Так больно об этом говорить. Но надо ведь — вон, уж выросло целое новое поколение, для которого Великая Отечественная была чем-то вроде мифов древних народов, про которые они предпочли не то чтоб забыть — а сразу в школе не учить, не знать ничего — зато Толкин реален был, уже в наши 90-е, я дембельнулся охуел с них эльфов — они реально отращивали локоны и шли в рощи биться деревянными мечами, это при том, что всего на два года были нас моложе. Им развлечений требовалось.


Плюс Гражданская следом... ещё столько же должно быть. И потом, чтоб добить, почти вскоре и Великая Отечественная. Нам всегда в СССР, при Брежневе и наследничках, говорили строго про 20 миллионов погибших. Сейчас вдруг открылись новые факты, что-то вроде 10 000 000 военных погибло и что-то вроде 30 000 000 гражданских: то есть женщин, стариков и детей, поскольку все мужчины тогда служили, кроме особо заслуженных тыловых работников, ну так они и не гибли.

То есть даже если рассматривать 1941 не как следствие подобных новых тварей с 1917 по, собственно, оный — а именно как нечто в продолжение той трагедии, тех ещё старых тварей. Что имеет свои основания: не было б Японской и Мировой — не было б Февральской и Октябрьской. А не было б их — не было б Финской (это к Маннергейму не ходи). А не было б Финской — думаете б полез усатенький с чёлочкой?


А этих тварей стараниями случился 1991-й. И далее везде.


И это всё только оттого, что у нас тут целая секта есть презумпции что воровать они могут бесконечно, вон какую страну им на растерзание и кормление отгрохали их предки на четверть земного глобуса планетарного.

Что их предки и ровесники за это их счастье жизни свои отдали миллионами... десятками миллионов... — их это не волнует. Нет, ну воровать же им это не мешает? Ну вот, технически в смысле.

А значит, и потомки наши отдадут. У кого при таких раскладах вообще случатся. При том, что кого надо потомки уже вон сразу год назад уехали.

Всё повторяется в веках. Нет ничего нового.

Что было, то и будет;
и что делалось, то и будет делаться,
и нет ничего нового под солнцем.

Это же самое, заметьте, сгубило тогда Древнюю Элладу с её Македонией потом аж до Индии и Африки, и следом Римскую сначала республику, а потом не очень. Хотя конечно сначала совсем разбойничью шайку, и только потом местную мелкопоместную монархию со всякими сраными рексами.

Так погибают замыслы с размахом,
Вначале обещавшие успех

Но довольно.

...этим арабско-британским пучеглазым актёром, забыл как его, что играл мистера Бина кажется

Что характерно, как всегда, на следующее утро просыпаюсь такой, и мне мозг подсовывает:

— Помнишь, вчера ты не мог вспомнить кто играл мистера Бина?

— Да что ты пристал, я как вижу его выпученную рожу под монобровью, сразу на следующий канал в судорогах перещёлкиваю.

— Так вот, Роуэн Аткинсон. Если вдруг, мало ли, понадобится...

Безо всякого интернета, Альтависты и Википедии, во сне.

Помните Дживса у Вустера, у Вудхауса? Странным образом наш коннектом работает так же для нашего сознания, как там было спародировано: as a gentleman's personal gentleman. Ну или, по-нашему, секретарь-референт.

— Как там это? Опять забыл.

— Схожу поищу. Найду — доложу.

Через минуту:

— Вот!

— Фигасе оперативность! А я думал, неделю вспоминать.

Ну и для неважных вещей, которые вовсе не было задачи запоминать, что были сразу задвинуты по иерархии на самые дальние полки — вот, наутро вдруг. Когда давно уж никому не надо. А он старается, коннектом. Живы ещё те нейроны, что когда-то схватили всё, и сохранили. Вдруг когда-нибудь что-то из этого понадобится, чтобы спасти нам жизнь?

Так что Холмс у Дойла тогда был одновременно и прав, и неправ. Мы действительно стараемся не захламлять свой чердак ненужной рухлядью ненужных знаний и воспоминаний. Но это не значит, что они там не хранятся все. Просто куда-то давно и надёжно задвинуты. Чтоб освободить рабочее пространство для тех вещей, которыми мы в последнее время занимаемся. Ну хотя бы в этом месяце.

Indian › Никогда не любил мистера Бина, какой-то он натужный и фальшивый. Даже Бенни Хилл с его пошлятиной и дурацкими шутками как-то естественнее.
Кстати, о «Монти Пайтоне»: были молодые комики, «The Whitest Kids U' Know», у них получалось вполне в духе и забавно.

Tomorrow › Это что. Я ещё Луи де Фюнеса тогда в середине 90-х заприметил, как отъявленного мерзавца, которого какой-то их французский сытый и тупой капиталистический денежный мешок поставил смешить пейзан, а тот и старается. И оба, причём, не понимают, что да у этой твари одна злоба в глазах — тут не смешно сразу становится, а хочется переключить программу.

Только что одного нашего прапора вспоминал. А вот нашего мичмана одного мы так и звали, случайно увидев это французское кино: Луи де Фюнес. Вообще близнецы были. Так и звали друг-друга в ленинскую: «Пойдём, там опять кино про нашего мичмана показывают». Тоже такая же беспричинно тупая и злобная тварь была. Ну... вы видели его близнеца в кино, на лице всё всегда написано.

Бенни Хилла кажется тоже видел... где-то ещё в Перестройку показывали, накануне Путча? Ну или после — не особо отличалось ещё всё. Вместе с лягушонком Кермитом и Санта-Барбарой. Не смотрел. Работал целыми днями. А когда не работал — гулял.

С питонами тоже всё не ладно. Их тоже смотрю как документальное кино про обычаи и нравы диких туземцев. С их вопиющими дикарскими перверсиями.

Точнее, про милую моему сердцу Англию времён Битлз, и прочего: 60–70–80-х (вроде не ошибся, Харрисон, Ринго и ½ Маккартней вплоть до 90-х ещё новые хиты выдавали).

А с 90-х, по всему, ту нашу Англию, как и тот наш Союз, да и Штаты те Рейгана проклятого — сожрали всех одинаково те транснациональные новые рептилоиды. Помните, как мы ещё при Горбачёве-Ельцине смеялись над конспирологией про Сороса? Кто помнит ту альтернативную озвучку к Думу, где «подарок от фонда Сороса!»? А вон сейчас американцы вдруг тоже начали: «Ой, Сорос ест наших детей!» А вы чо хотели? Наших съел — на ваших перекинулся.

Жорж Дюма — «XXX лет спустя».


Там есть какие-то КВН-овские находки, экспромты — но через всё это лезет какая-то цеховая кумовщина. Ну, как вон те вроде талантливые ребята что сняли «О чём говорят мужчины» — потом сняли «Выборы», где конъюнктуры™ (хорошее слово, древнее, ещё горбачёвское скорее, даже не ельцинское, хотя оба хороши; впрочем, шучу, в самом деле древнее, ещё тех древних латинян на самом деле) тупой 110%.

Все кто пролезает в эстраду и начинает там грести деньги лопатой — все погибают как авторы.

Indian › Комедийная эстрада, она же эстрадная комедия, кою нынче называют почему-то «стендап» — это тупик, там нет и не может быть развития. Можно использовать как некий этап, переход, попытку обрести некоторую известность, в конце концов. Белейшие парни хорошо это понимали: сделали несколько сборников реприз и покончили с этим, занялись другим.

Tomorrow › Я даже таких сочетаний не помню, чтоб прямо комедийная она была. Просто эстрада. Этим уж всё сказано.

Все всегда, со времён того Вертинскага и Холодной — различали тупо эстрадных аниматоров™ (не путать с мультипликаторами, которых именно в горбачёвско-ельцинскую пору стало модным у них называть так) — и вот поэтов. С '91 года всё смешалось в доме Облонскихъ...

В музыке — вон одна Жанна сумела величественно, с честью, и владеть своим аккомпанирующим онсанблем тупую попсовую группу с тупейшим попсовейшим названием «Браво» — и ни на миг не утратить свою честь и путь. Когда они потом после неё столь скатились. А прочие... да вовсе никто.