Увиденное/услышанное уложилось у меня (увы) в стандартную схему: журналисты изнасиловали учёного. Товарищам ошую и одесную Дробышевского смело присоветую: а) прочесть книжицу Акройда «Письма Платона», б) научиться слушать, не перебивая. В целом же — интересно/познавательно, спасибо.
Tomorrow › Да, там комментарии к видео поражают своим, обычно не встречающимся в интернете единодушием:
Ведущие — козлы. Но Станислав успешно от них двоих отбивается
Эти два балбеса в сравнении с Дробышевскмм детский сад с полным неуменьем даже слушать преподавателя!
Ведущие дегенераты какие-то. Наверное от гамадрилов произошли.
Ведущие не умеют вести эфир засоряя беседу своим перебиванием и крайне усложняя восприятие информации зрителем-слушателем.
В общем очень приятно и увлекательно смотреть и слушать, а ведущие отторгают своим поведением.
У неандертальцев объём мозга был больше чем у сапиенсов, у них были более совершенные каменные орудия и в отличии от сапиенсов был ритуал погребения. По многим параметрам они были умнее, и кто знает каким было бы это альтернативное человечество. Так что не нужно обижать неандертальцев сравнением с ведущими.
Что ж, это тоже ведь антропология: какие бывают типы человека мы можем постигать в чистой теории — а можем и вот из практики. Человек вообще такая странная зверюшка: главной своей целью ставящая усовершенствование своего мышления, своих моделей поведения. Если прочие пушистики делают это больше неосознанно, инстинктивно, то именно человек над этим зачастую специально думает много. Ну, или не думает, смотря какой человек.
Indian › Вот оттого я и не смотрю тв/не слушаю радио уже... да, вероятно, лет пятнадцать уж наверняка. Не справляюсь.
Tomorrow › Интернет вот 90-х и ранее, тоже именно в это превратили — в бизнес, куда проникнуть могут и участвовать дальше в его формировании отчего-то лишь наделённые специфическим складом — среда сформировалась так, и уж блюдёт свою новую неизменность, полностью заместившую прежнюю, её оригинальную.
Нет в обществе структур, что были бы наделёны волей к преодолению этого естественного неосознанного животного хаоса, постепенно захватывающего и разрушающего даже самые новые и перспективные его изобретения. Гниения. Государства и правители не думают их создавать, поскольку и сами рождены именно внутри подобных же систем, оперирующих целями выгоды, власти, внутривидовой борьбы — никак не пользы для людей, скорейшего развития цивилизации.
Indian › В Интернете есть, по крайней мере, некоторая свобода выбора: можно поставить extensions, блокирующие рекламу, можно не посещать сайты, которые не вызывают доверия/вызывают неприязнь, можно, в конце концов, использовав более десяти различных источников, скомпилировать увиденное/прочитанное и, так сказать, употребить с пользою. Но да, как в своё время справедливо заметил викторолегович ™, всё нынче упирается в деньги, деньги же упираются сами в себя. И ещё хорошая из него цитатка: «Мир — это место, где бизнес встречает деньги». (Раньше викторолегович ™ что-то мог.)
Tomorrow › Этот мем уж завершил свой жизненный цикл пару лет назад. Вместе с не менее коварным «лихие 90-е», закончившимся тем, что каждую неделю стали на его пике в новостях объявлять о запредельно чудовищных преступлениях, подобных которым в 90-е не случалось и раз в год. И он начал уж самых тупых потребителей пропаганды вводить каждый раз в диссонанс. Этот мир живёт скармливаемыми ему информационными полуфабрикатами, увы.
Как понимаю, издатели его тогда запустили, дабы, значит, нагнать пафосу пущего, поставить литератора на одну полку с Ѳёдормихалычемъ, Антонпалычем, Викторробертычем и Игорьфёдорычем (никогда последних двух, кстати, в наши годы не называли эдак на манер советской номеклатуры из кабинетов напыщенной, транслирующей друг-дружке свой решпект и уважуху™ ради кооперации в продвижении по служебной лестнице, и укрепления взаимной солидности). Потом оно столь же резко исчезло, как только рекламная компания закончилась, круги по воде утихли, мем состарился.
Не знаю, когда меня убедили всё же прочесть его Затворника, Чапаева и Стрелу, как интересного молодого автора, врубающегося в философию, дзэн и Кастанеду — я оценил. А когда он потом скатился в цинизм, пропаганду этого — ну что ж, он всё равно ведь в чём-то лучше остался, чем другой столп этих толп хомячков: Сорокин. И вон в живописи у них три кумира: Малевич, Дали и Пикассо.
Indian › А ведь «Затворника» когда-то напечатали в «ХиЖ», он произвёл, в некотором роде, фурор... Я весьма быстро остыл к викторолеговичу ™, как-то быстро покатился он по наклонной. «Generation P» как попытка отслеживания «корней и нитей» — ещё куда ни шло, а дальше всё хуже и хуже. Но, говоря по чести, я ничуть о нём не грущу: было и не стало. Сорокин же — эдакий антимидас; всё, к чему он ни прикоснётся...
Tomorrow › Надо же, «ХиЖ». Причём, как вижу, 90-й год. К этому времени уже не читал журналы, всё время стал тратить на компьютеры. Наше застойное тягучее время, которое надо ещё поискать на что потратить с умом — внезапно сжалось, пошло совсем с иным темпом. И оттого особо удивительно это сочетание: «Химия и Жизнь» была одним из явлений того, прежнего мира, ушедшего. Пелевин же — как раз автор нового, наступившего в стране в 90-х, и, вероятно, основной певец его, идеолог. Его ведь потом читала вся наиболее смышлёная верхушка этого нового порядка, и уж руководствовалась, подстраивала свои образы действия.
Хотя тут первично скорее обратное: стал востребован именно цинизм, мизантропия, психопатическое мировоззрение, и высокоинтеллектуальное подведение ради развлечения рациональных схем под всё это — и смышлёный автор быстро схватил тему, перестроился с мистики на вот этот их извечный хоррор бандитский.
Как раз недавно Кинга вспоминали: тем же ведь прославился, притом что писатель превосходный, уникальный — не этим вовсе, а ужасами, оперированием читателем так, чтоб вызывать у него боль. Что, понятно, привлекает широкие народные массы трудящихся неосознающих этот механизм, его суть. Эпатаж, как основа современного искусства, начиная с XIX века: с По, Андерсена, Бодлера, Рембо...
Люди борются со скукой своих серых бесцветных жизней между домом и работой зачастую весьма странными образами, добывая из себя адреналин туплением в буквари и телекран. Чем и пользуются ловкие предприниматели от литературы.
— Адренохром, — сказал он. — Много тебе не понадобится. Просто небольшая дегустация. Я с укоризной заметил: — Господи! Какого монстра ты подцепил в качестве клиента на этот раз? У этого продукта есть только один источник... Он кивнул с довольным видом. — Адреналиновые железы из живого человеческого тела. Они не годятся, если ты достаешь их из трупа. — Знаю, — отозвался он. — Но у того чувака не было с собой наличных. Один из тех фриков-сатанистов. Он предложил мне человеческую кровь — говоря, что я улечу так, как никогда еще в жизни. Я думал, что он шутит, и сказал ему, что со мной можно расплатиться примерно унцией чистого адренохрома или просто подогнать мне пососать свежую адреналиновую железу. [...] Адвокат удивленно посмотрел на меня и сказал: — Уверен. Это хорошая идея. Один глоток этой дряни, и ты, превратишься в подобие медицинской энциклопедии! Ты за два часа прибавишь в весе фунтов сто... когти, кровоточащие бородавки, а потом обнаружишь, что у тебя на спине выросло шесть огромных волосатых сисек.
Цивилизация построена на этом, воспроизводит это.
Сюжет построен на реальных событиях. Книга считается классикой японской литературы. Экранизация книги планировалась как часть школьной программы. «Могила светлячков» была выпущена в паре с «Мой сосед Тоторо» Хаяо Миядзаки, чтобы «протолкнуть» «Тоторо» к зрителю. Действительно, «Могила» и «Тоторо» были закуплены многими школьными советами для показа ученикам.
Indian › «Могилу» я посмотрел один лишь раз и более к ней не возвращался. Тяжёлая и бесполезная вещь, наглядно показывающая дидактическую бессмысленность страдания; страдание ничему не учит, ничего не врачует, никого не делает лучше — Лотреамон очень удачно это изобразил в своих «Песнях Мальдорора».
Tomorrow › Странное сопадение: вчера, комментарием выше, намеренно пропустил Лотреамона в списке вон товарищей. Чтоб не перегружать мало кому известными именами.
Лавкрафта к ним, кстати, можно добавить много более позднего, весьма схожее ощущение ужаса, как базового ощущения от мира. Люди столь отличаются в том, каковым мир предстаёт им. Именно им. Кого ещё? Савинков, Шелли...
Tomorrow › А я «Могилу» так и вовсе недосмотрел. Остановился в момент, когда понял, что это не Миядзаки, похоже, несмотря на графику, и надежд на лучшее в сюжете нет, впереди только всё хуже будет. Не придут вдруг волшебные зверушки из запредельной страны, чтобы вырвать детей из этого ада и показать им чудеса.
Так мы просыпаемся, вдруг усилием воли прерывая сон, внезапно ставший кошмаром, либо просто слишком нудно для нас затянувшийся.
Indian › Никогда не понимал, что движет людьми, горячо и самозабвенно рекомендующими «Могилу» к просмотру. По мне, так лучше посмотреть/пересмотреть ту же «Наузику из Долины Ветров» или «Порко Россо».
Tomorrow › Навсикая.
Ехать обратно домой собиралась уже Навсикая, Вымыв прекрасные платья и мулов в повозку запрягши. Новая мысль тут пришла совоокой Афине богине: Чтоб Одиссей, пробудившись, увидел прекрасную деву И чтобы девушка та провела его в город феаков.
А я не смотрел ещё. Как и «Тоторо», и некоторые другие. Берегу всё, уж много лет, до особых случаев — а то посмотрю всего Миядзаки — и всё, не останется в моём мире, для меня, новых его мультфильмов.
Indian › Несомненно, так. Оригинальное название — «Kaze no tani no Naushika», и копия у меня старая, купленная ещё на Савёловском, в несуществующей ныне палатке, заставленной dvd, практически не оставивших места юному продавцу. Вот эта Naushika и вводила меня в заблуждение.
Tomorrow › Ну да, помните, мы говорили недавно: прежде просто не было ресурсов по каждому чиху углубляться в архивы.
Вот, нашёл:
никто из переводчиков в те времена не имел ресурсов ради пары букв, на перевод которых есть лишь секунда, неделю запрашивать по телефаксам архивы разных стран на предмет выяснения чьей-то родословной
Да и году так в 90-м я, честно, не предвидел, что поиск в интернете будет столь простым, автоматическим и точным (оттого вон поисковики — новые магнаты, миллиардеры), предсказывал, что где-то к году 2010-му будут особо востребованы специалисты по поиску нужной информации в огромных хаотических завалах интернета. И что деревянные карандаши станут редкостью, как артефакт прошлых эпох из ценного, ставшего дефицитным, материала.
Тем более, учитывая, что у Гомера там такая массовка; а читали мы его все обычно слишком давно, ещё в первых классах школы. Надо б перечесть что ли, с другого уже, взрослого мировоззрения, больше обращая внимание на стиль, смысловые нюансы — а не голую фактологию, события, как только обычно и умеет детское мышление.
Indian › Мне по-прежнему нужен карандаш: пишу сам себе всяческие памятки/пароли/записки, приблизительно за месяц скапливается неприглядная куча; устраиваю ей ревизию, лишнее/неактуальное выбрасываю. Всё-таки твёрдая копия есть твёрдая копия: надёжно. Гомера же стоит перечесть. Пока ещё не поздно.
Tomorrow › А я карандашом, уж автоматическим, японскаго патента (потом расскажу, если захотите); с тех пор как отец подарил мне первый такой в 80-х — так всё им и пишу (кстати, Рэй Брэдбери, помните, тоже тогда ратовал за карандаш).
Когда нахожу хорошую китайскую гелевую ручку, что пишет как рапидограф, оставляя уверенный след при малейшем касании бумаги (тоже отец рассказал в 90-х про это чудо), как вон в последний день ВМФ надыбал на Шаболовской (пробираясь тайными тропами, заранее затарившись хорошим пивом, которого нам там последние лет десять стараются больше не продавать внутри, во избежание эксцессов 96-го, например, когда все наебенивались и блевали, простите, по кустам сирени пышным окрест — в этот раз лишь какие-то немногие жирные пузатые под водку резво плещутся в фонтанах; даже не уверен, что это не купленные специально Кремлём комедианты и имперсонаторы, заместившие нас) — её тоже применяю. Но всё же карандаш даёт особую свободу в нажатии, пластику. Ну и ещё возможность стереть всё вдруг, и перерисовать заново.
И да, в целом, наша олдскульная бумага — по-прежнему непревзойдённа. Напечатанное с клавиатуры в текстовые файлы — так эфемерно, так ненужно. Печатаешь, и понимаешь, что печатаешь заведомый мусор, нечто никчёмное, преходящее. Что сохранится, закроется, потеряется и забудется.
И не можешь ни подрисовать ничего, ни разместить графически в нужных степенях свободы (в типографике это называется макетированием), добавить что-то поперёк формата...
Так что да, карандаш (и прочие графические инструменты былого) — наше всё.
Нам оставлены от стараго мира Только папиросы «Ира»
Владимир Маяковский, Александр Родченко. Папиросы «Ира». 1923 год
Тут ещё интересна, для посвящённых, латинская коннотация к названию сему грозному свирепому.
Indian › Отечественный карандаш японского патента? Не встречался, нет. У меня два автоматических: грубый, но надёжный цанговый «Кох-и-нор» и настоящий японский «Pentel 0,9», к которому нынче сложно найти стержни. Он настолько старый, что ластик на кнопке обратился в камень. Но карандаш работает. Кстати, о печати в файл: когда-то я поражался чуду появления зелёных буковок на мониторе «Robotron», подключённому к ЭВМ (если правильно помню — болгарской), занимавшей пол-комнаты. Ох, давно это было: в подмосковном тогда ещё не Королёве, а Подлипках-Дачных
Tomorrow › Нет, отчего, западногерманский, ФРГ, вот он: «W. Germany, Rotring» Tikky Special 0.5. А изобрели японцы сто лет назад: корпорация Sharp вон, как слышал тогда, в доинтернентные времена, именно с этого патента автоматического карандаша и началась, ever-sharp pencil™.
В пост приглашается знатный патентовед Artifex.
Но и наш социалистический лагерь™ всё же успел отметиться. Вон, чуть позже тётя привезла из загранкомандировки™ северокорейский (понимаю, это мы теперь даже уж и представить не можем, особенно в отношении той их КНДР 80-х) автоматический карандаш. «Pyongyang, Korea. 0.5». И вот он тоже тут.
Да, и цанговый социалистический «Czechoslovakia KOH-I-NOOR Versatil 5205», вот он — что я выклянчил у неё совсем недавно сравнительно — особо потом затарился к нему кучей аутентичных чехословацких грифелей в сдвижных пластиковых корпусах.
И много более поздних моделей. С 80-х слежу особо за этим жанром промдизайна, стараюсь приобретать все его знаковые артефакты. Жаль, их немного с тех пор стоящих производят. Pentel металлический, из поздних моделей, разве что радует. И Faber-Castell, подаренный заказчиком в 00-х.
Хм, странно, я, верно, настолько всякий раз очаровываюсь случайно встреченными карандашами — что все вокруг мне их всю жизнь дарили внезапно, просто так. Или это знак чего-то другого, большего?..
Indian › Карандаши в подарок — это прекрасно. Был у меня странный период в жизни: родственники/друзья/коллеги/заказчики отчего-то дарили... водку/виски, которую/которое я совершенно не пью. Вероятно, хотели споить. Или же на что-то намекали (не пора ли мне стать как все?) Как тот персонаж рассказа Зощенко, коего от инаковости лечиться отправили в Крым... Из автоматических раритетов где-то в закромах лежит (я наверное знаю, что лежит) английский карандаш родом из пятидесятых — для того, чтобы стержень вышел наружу, карандаш надобно крутить. Я уже боюсь его трогать, не хочу ломать.
Tomorrow › Виски присылайте. Я пью. Сегодня вот, волею случая, достал с полок два первых издания Венички '90 года, перелистывал на предзакатном солнце на балконе, изучал. Столько там всего этого, родного, нашего того...
...а из кустов жасмина выходит заспанный Тихонов и щурится, от меня и от солнца. — Что здесь делаешь, Тихонов? — Я отрабатываю тезисы. Все давно готово к выступлению, кроме тезисов. А вот теперь и тезисы готовы... — Значит, ты считаешь, что ситуация назрела? — А кто ее знает! Я, как немножко выпью, мне кажется, что назрела; а как хмель проходит — нет, думаю, еще не назрела, рано еще браться за оружие... — А ты выпей можжевеловой, Вадя... Тихонов выпил можжевеловой, крякнул и загрустил. — Ну как? Назрела ситуация? — Погоди, сейчас назреет... — Когда же выступать? Завтра? — А кто его знает! Я, как выпью немножко, мне кажется, что хоть сегодня выступай, что и вчера было не рано выступать. А как начинает проходить — нет, думаю, и вчера было рано, и послезавтра еще не поздно. — А ты выпей еще, Вадимчик, выпей еще можжевеловой... Вадимчик выпил и опять загрустил. — Ну как? Ты считаешь: пора?.. — Пора... — не забывай пароль. И всем скажи, чтоб не забывали: завтра утром, между деревней Тартино и деревней Елисейково, у скотного двора, в девять ноль-ноль по Гринвичу... — До свидания, товарищ. Постарайся уснуть в эту ночь... — Постараюсь уснуть, до свидания, товарищ...
Странно, думаю, как — у меня как раз вон можжевеловая настаивается второй год как. Пошёл, вынул из шкапу её, во всей ея можжевеловости, накапал в тончайшего стекла рюмку, причастился оного таинства. До сих пор вот продолжаю понемногу. Надо будет туда скоро ещё растворителя подлить, завершается; ну и можжевельника нарубить свежего. Хорошая ведь вещь можжевеловая, если с умом — неисчерпаемая. Но это джин, и то, наш советский, суровый. А виски так, особо если хороший — ещё лучше, шотландцы себе на уме.
52. Истина внутри нас, вас и их. 53. Курить следует «Космос», «Стюардессу», «Интер». 54. Антониони лучше Феллини, а Курасава лучше Антониони. Японцы вообще себе на уме.
Indian › Я плохой, негодный — курил «BT», «Родопи», а позже — всякую «Астру» и «Ватру». Всегда полагал, что поиски истины сродни ловле луны в луже. Считал и продолжаю считать, что смотреть надобно не режиссёра, но фильм. Всех горбатых и кривых исправит могила.
Кстати, о виски: единственный виски, который мне более или менее пришёлся ко двору — японский «Сантори» в круглой пузатой бутылочке тёмно-зелёного стекла. Всё остальное выходит, не достигнув, так сказать, дна. А ведь раньше мог пить даже портвейн «Жосарат», изделие хитроумных узбеков.
Tomorrow › А это в коллекцию, если позволите. изделие хитроумных узбеков [×]
Tomorrow › Про «Сантори» тоже слышал (сам не пил, не довелось пока), что на удивление для иноземного подражания заморского грамотный виски. Впрочем, это ж японцы — они всегда японцы, вообще себе на уме.
Tomorrow › Королёв (Калининград), как и Дубна, и Зеленоград — главный московский наукоград. Эх, где то время?
На днях вон проезжал на велике мимо нашего советского небоскрёба Минатома — так религиозные фанатики ухитрились отхапать подле него всю площадь, шустро огородить её трёхметровым забором и впендюрить покамест временный барак, из досок, чтобы потом уж на деньги из бюджета отстроить себе окончательне мраморные хоромы белокаменные. У подножия Министерства Атомной Промышленности СССР смотрится особенно отчаянно дико. Передвещает уж не просто новые Чернобыли в изобилии — но полный, окончательный апокалипсис грядущий. Спасибо любимому правительству.
Они ведь понимают, что прикрывающиеся именем бога, чтоб творить богопротивные бесчинства ради своей выгоды — заранее, заведомо прокляты. Но они ведь, из всех нас, особо отборные — те, что не верят как раз во все эти глупости наивные.
«Pentel 0,9»
А я вон на Amazon'е и Ebay'е заказываю все такие расходники, откуда-нибудь из Токио, Тайваня и Сингапура. Доставка их стоит недорого, они лёгкие.
«Robotron», подключённому к ЭВМ (если правильно помню — болгарской),
Не помню, моё первый персональный цомпутер в СССР на работе отца был омериканский WANG, воспетый позже Степаном Кингом, и мониторы и принтеры к нему братской симпатизирующей Olivetti итальянских коммунистов — но да, соцлагерь наш был могуч: икарусы вон наши венгры ваяли, кетчуп болгары, чехи — карандаши и ластики...
Спляшем? Аукцыон — Карандаши и палочки (Юла, 2011)
Как смешно и грустно Скоро будет пусто
...КНР — фарфор, МНР — фаянс... Надо бы вспомнить, что давали нам Куба и Вьетнам? Ну, кроме марок, сушёных бананов и бальзама «Звёздочка».
Кстати, заметили, какая правильная восточная каллиграфия вначале. Мастер делает. Причём, знаете, именно Фёдоров, Озерский и Гаркуша — как раз те, кто могут быть, кроме шуток, неизвестными для всех мастерами кайшу, уставного письма.
Беда в том, что не только никто более тут этого не заметит, и не оценит — но и не практикует сие ни в малейшей мере. А зачем — незачем ведь, невыгодно, не платят.
Indian › Куба давала нам то, чего были лишены американцы — легальные кубинские сигары, во-первых, и очень, весьма неплохие табаки — во-вторых. Настоящая «гавана» по рубль пятьдесят в любом табачном киоске и даже в «Союзпечати» иногда — это же чудесно. Опять же, ананасы.
Tomorrow › Если помыслить философски, тогда Куба давала американцам то, чего были лишены мы — нелегальные кубинские сигары.
Моя личинка была тогда слишком мелкой. Она помнит наши чудесные табачные киоски — но её тогда больше влекли киоски «Союзпечать» и «Мороженое», их же она находила абсолютно неприменимой и бессмысленной частью мироздания. Впрочем, думаю, правильно: выкурил вот трубку на закате, понял, что как-то мимо. Не стоит курить старые досанкционные табаки, предваритльно как следует нагрузившись можжевеловой.
Чортъ, а вот ананасы я действительно зря тогда пропустил. Мы так о них всегда мечтали. Потом они стали чем-то настолько обыденным. Что даже уж и незачем боле. До сих пор где-то на кухне банка валяется, выдержку приобретает, если ещё в суп не пустил.
Indian › WANG — если я верно помню, настольная издательская система? Видел её один раз издалека, и несколько раз на картинках, так сказать. До собственно компьютера добрался весьма и весьма нескоро и до сих пор убеждён: тот, кто умея рисовать в растре/векторе или в 3D-приложениях, руками не нарисует даже очень одинокого петуха — не художник. Косный я, ретроградный.
Да, чуть не забыл: сигареты «Гнев» — это чудесно. Но, очевидно, ни производитель, ни потребитель сего не подразумевали. Да что говорить, люди были столь невинны, что называли, к примеру, благотворительное общество воспомоществования тяжело раненым нижним чинам — «Красное яичко».
благотворительное общество воспомоществования тяжело раненым нижним чинам
Да я и сейчас не вижу в этом ничего такого. Видно, надо б меня тоже хлопнуть за компанию, как пережиток старого строя империалистического. Милые, смешные — не стеснявшиеся ещё быть милыми и сентиментальными вполне открыто, напоказ. Гордые в этом, мужественные... уничтоженные в этом полностью, окончательно, тотально.
— А так. Вынуть пулю мы не сумеем. Операции в поезде запрещены. И потом — я не хирург. Спасти полковника можно только в госпитале. Но до ближайшего мы доедем только завтра к вечеру. А до завтра он не доживёт.
Зайдис вымыл руки и ушёл из купе. А я смотрел на полковника и мучительно думал: что делать? И тут я вспомнил, что однажды меня посылали в Москву за инструментами. В магазине хирургических инструментов «Швабе» я взял все, что мне поручили купить, и вдобавок приобрёл длинные тонкие щипцы, корнцанги. В списке их не было, но они мне понравились своим «декадентским» видом. Они были не только длинными, но и кривыми и заканчивались двумя поперечными иголочками.
Помню, когда я выложил купленный инструмент перед начальником поезда Никитой Толстым, увидев корнцанги, он спросил:
— А это зачем? Вот запишу на твой личный счёт — будешь платить. Чтобы не своевольничал.
И вот теперь я вспомнил об этих «декадентских» щипцах. Была не была! Разбудив санитара Гасова (он до войны был мороженщиком), велел ему зажечь автоклав. Нашёл корнцанги, прокипятил, положил в спирт, вернулся в купе. Гасов помогал мне. Было часа три ночи. Полковник был без сознания. Я разрезал повязку и стал осторожно вводить щипцы в ранку. Через какое‑то время почувствовал, что концы щипцов наткнулись на какое‑то препятствие. Пуля? Вагон трясло, меня шатало, но я уже научился работать одними кистями рук, ни на что не опираясь. Сердце колотилось, как бешеное.
Tomorrow › Даже круче: не просто «текстовый процессор WANG» (что уже тогда было сильным таким оксюмороном) патентованный прославленный — но вообще компьютер WANG (не софт — но железо, со своей операционкой, с эмуляцией DOS), прямо с такими выштампованными в пластике и отпечатанными металлических шильдиках логотипами. Так жалею, что всё, нет давно больше той фирмы.
Странно как-то: всякие гнилые недоумки, не давшие цивилизации ну ничего нового, вроде сначала микрософта (помните, как их травили за это в 90-е?), а затем и вовсе фейсбука и гугла, процветают — а по-настоящему пионеры индустрии, давшие нам всё, обанкрочены и забыты. Звериный оскал капитализма и свободного рынка.
Tomorrow › А они и в растре/векторе не умели никогда. Вспомните тот же феерически уродливый пиксельный системный шрифт MS-DOS (я тогда вдруг шрифт полуоси как-то встретил в интернете по 1.3$ за час при 28.8kbps — так особо сохранял скриншоты, изучал, думал мож портировать хоть себе несчастному). Ну и всё дальнейшее, включая пресловутый Comic Sans. Заветы сумрачного нордического Ибсена, Гамсуна, Сибелиуса Карлссона требуют всех этих подонков сразу, на месте, буде попадутся, ухуячить первым же подручным канделябром. В назидание потомкам.
Я вам большее скажу, секретное: цивилизация рухнула когда позволила в себе ничтожествам заместить реальных мастеров. Пусть и не поэтов, но ладно, хотя бы честных чертёжников. Всем этим пикассам и уорхолам рафаэлей и рембрандтов.
Мы когда-то говорили засимулякр™. В поиске по сайту, верно, полно.
Indian › Хотели, как всегда, хорошего: зачем бедному цветокорректору мучиться с ванночками и кюветочками? Не надобно разводить сырость — вот тебе, цветокорректор-кун, фотошоп; исполни свои мечтанья и тайные прихоти, не вставая со стула. Промдизайнер, продай свой кульман или зажарь на его обломках шашлык — вот тебе, скромный певец прикладной красоты, корел, иллюстратор и фрихенд; не уставай нас удивлять. Верстальщик... эээ... просто-напросто вот тебе пейджмейкер с кварком, пусть жизнь твоя станет легче, приятнее (хотя бы тем, что из неё уйдут резиновый клей и техред). Но хорошее, как всегда, быстро уступило место тому, что обычно приходит на место хорошего.
Tomorrow › Кстати вот грамотные советские проектировщики-чертёжники, типа моей тёти славной, кульманы эти их горбачёвские декадентские кривоватые разболтанные пластмассовые всегда дико не любили, даже скорее презирали. Так до AutoCAD'а и дожили на своих прежних честных проверенных чертёжных досках старой школы.
Indian › Ежели я вспоминаю правильно, то самые удобные/практичные/надёжные кульманы были родом из ГДР.
Tomorrow › Сам не застал. Да, возможно. Немцы не похожи на тех, кто были способны делать плохой инструмент, особенно в 80-е.
И тогда расхлябанные рейсфедеры, которые тогда стали внедрять, могли быть некой попыткой изготовить подобие качественного оригинала.
Ну либо нашим мастерам это всё уже было органически не нужно: после 20 лет наработки гун-фу карандаша по доске все эти костыли пластмассовые... ну, вы понимаете.
Indian › Вот кстати о шрифтах: когда-то я прилежно посещал самые первые «Золотые пчёлы», специально ходил посмотреть, что на сей раз привезут заграничные шрифтовики, ходил и любовался; всегда заглядывал к «визиточникам», у них всегда находилось что-нибудь замечательное или просто интересное/полезное. Потом «Пчёлы» начали превращаться в обыкновенную тусовку разнополых клонов господина Лебедева и я их забросил: слушать, как кукушки хвалят петухов и vice versa — скука смертная.
Tomorrow › А теперь так и вовсе всё. После неожиданной, внезапной смерти сразу Ефимова и Якупова — всё, тот былой подъём шрифтового цеха закончен вместе с ними. Они его вдвоём двигали, после них никто не занял их места.
Я это только сейчас, впервые говорю, особо много лет ждал: вдруг что... Но нет, так ничего и не осталось с их ухода, не возникло после них.
Там даже хуже чем хвалят, полностью обратное: нет ни малейшего взаимного сотрудничества, нет сообщества. И, что характерно, и на Западе тоже. Вон Typophile лет пять лежал, если не семь — и всем, включая его создателей, было пофиг — очень знаковый такой знак, не находите? Времена старых мастеров, когда они обменивались опытом, дружили, прошли. Интернет не стал объединять, скорее разъединять.
Indian › Иногда, в пароксизме оптимизма (если можно так выразиться), мне кажется, что мы присутствуем при некоем медленном преображении, преобразовании реальности, данной нам в ощущениях. Началось всё это не вчера и, полагаю, не завтра закончится — скорее всего, мы не увидим результатов и с весьма малой степенью вероятности можем их предсказать; помните, как в конце девятнадцатого/начале двадцатого веков любили рисовать будущее окрылённые скачущим вперёд прогрессом художники? Дирижабли, дамы без шляпок, провода, телеграф в каждом доме и прочее в том же духе? Что-то они, безусловно, угадали, но облик мира в итоге стал совсем, совершенно иным. Вероятно, то же ждёт и нас — к добру ли, к худу ли, но всё меняется, но самое главное — нечто понемногу, почти незаметно начинает меняться в головах.
Tomorrow › С XIX века — определённо: человечество вступило в новую, быструю фазу развития, уже видимого в пределах одного поколения. Но вот XX век показал всю его незрелость, скорей готовность разрушать, убивать своих лучших — да и миллионы обычных заодно, просто так — чем совместно всё (согласно старым ещё, добольшевистским идеалам коммунизма, христианской общины) радостно развивать, сразу бросаться сообща в точки всё новых открывающихся возможностей.
А общепланетарный упадок начиная с 90 года меня, например, повергает в уныние. Тридцать потерянных лет. Да, электроника, информационные технологии — здорово, чудесно и отлично. Но отчего по всем прочим областям такой провал? Мировая политика скатилась в совсем уж предвоенное состояние (осталось лишь какого-нибудь эрцгерцога из Конопиште выписать потолще). Индустрия, производство лишь благодаря Поднебесной внезапной и живёт. Про книги, фильмы и музыку мы говорили. Будто прямо вот отжирает цомпутер хищный все соки у биологического вида. Поглощает всё его внимание, творческий потенциал, на свои миражи.
Это примерно как стройка, где на каждого плотника или каменщика приходится по сто случайных людей, среди которых 80 занимаются торговлей, 10 втихую тырят стройматериалы, а пара так и вовсе бандиты и убийцы, и стройка их интересует в последнюю очередь, у них другие планы на мир. Кто их всех на нашу стройку пустил?
Что-то конечно, при этом всём, воздвигается постепенно...
Tomorrow › Думаю, движет ими то же самое, что и во всех прочих подобных случаях: люди, не знакомые с болью в своих собственных жизнях, довольные всем, обращаются к трагичному — как к возвышающему, новому для них, непонятному, волнующему.
Indian › Не сделать ли мне — в качестве некоего ремедиума от грусти — сообщение об «Adventure Time»? Понимаю, что о нём здесь наверняка писали, но вышло уж девять сезонов, можно попытаться обобщить и, извините за выражение, осмыслить увиденное. (О писателях я не забыл, но, как и говорил выше, дело это нелёгкое, черновик пока что приводит меня в ярость бессилия.)
Tomorrow › Да, конечно. Всё тащите. Мы тут пишем обо всём, что только по настроению вспомнилось — вон я наши детские советские книжки не раз вспоминал даже.
а) прочесть книжицу Акройда «Письма Платона»,
б) научиться слушать, не перебивая.
В целом же — интересно/познавательно, спасибо.
Ведущие — козлы. Но Станислав успешно от них двоих отбивается
Эти два балбеса в сравнении с Дробышевскмм детский сад с полным неуменьем даже слушать преподавателя!
Ведущие дегенераты какие-то. Наверное от гамадрилов произошли.
Ведущие не умеют вести эфир засоряя беседу своим перебиванием и крайне усложняя восприятие информации зрителем-слушателем.
В общем очень приятно и увлекательно смотреть и слушать, а ведущие отторгают своим поведением.
У неандертальцев объём мозга был больше чем у сапиенсов, у них были более совершенные каменные орудия и в отличии от сапиенсов был ритуал погребения. По многим параметрам они были умнее, и кто знает каким было бы это альтернативное человечество. Так что не нужно обижать неандертальцев сравнением с ведущими.
Что ж, это тоже ведь антропология: какие бывают типы человека мы можем постигать в чистой теории — а можем и вот из практики. Человек вообще такая странная зверюшка: главной своей целью ставящая усовершенствование своего мышления, своих моделей поведения. Если прочие пушистики делают это больше неосознанно, инстинктивно, то именно человек над этим зачастую специально думает много. Ну, или не думает, смотря какой человек.
Нет в обществе структур, что были бы наделёны волей к преодолению этого естественного неосознанного животного хаоса, постепенно захватывающего и разрушающего даже самые новые и перспективные его изобретения. Гниения. Государства и правители не думают их создавать, поскольку и сами рождены именно внутри подобных же систем, оперирующих целями выгоды, власти, внутривидовой борьбы — никак не пользы для людей, скорейшего развития цивилизации.
Как понимаю, издатели его тогда запустили, дабы, значит, нагнать пафосу пущего, поставить литератора на одну полку с Ѳёдормихалычемъ, Антонпалычем, Викторробертычем и Игорьфёдорычем (никогда последних двух, кстати, в наши годы не называли эдак на манер советской номеклатуры из кабинетов напыщенной, транслирующей друг-дружке свой решпект и уважуху™ ради кооперации в продвижении по служебной лестнице, и укрепления взаимной солидности). Потом оно столь же резко исчезло, как только рекламная компания закончилась, круги по воде утихли, мем состарился.
Не знаю, когда меня убедили всё же прочесть его Затворника, Чапаева и Стрелу, как интересного молодого автора, врубающегося в философию, дзэн и Кастанеду — я оценил. А когда он потом скатился в цинизм, пропаганду этого — ну что ж, он всё равно ведь в чём-то лучше остался, чем другой столп этих толп хомячков: Сорокин. И вон в живописи у них три кумира: Малевич, Дали и Пикассо.
Хотя тут первично скорее обратное: стал востребован именно цинизм, мизантропия, психопатическое мировоззрение, и высокоинтеллектуальное подведение ради развлечения рациональных схем под всё это — и смышлёный автор быстро схватил тему, перестроился с мистики на вот этот их извечный хоррор бандитский.
Как раз недавно Кинга вспоминали: тем же ведь прославился, притом что писатель превосходный, уникальный — не этим вовсе, а ужасами, оперированием читателем так, чтоб вызывать у него боль. Что, понятно, привлекает широкие народные массы
трудящихсянеосознающих этот механизм, его суть. Эпатаж, как основа современного искусства, начиная с XIX века: с По, Андерсена, Бодлера, Рембо...Люди борются со скукой своих серых бесцветных жизней между домом и работой зачастую весьма странными образами, добывая из себя адреналин туплением в буквари и телекран. Чем и пользуются ловкие предприниматели от литературы.
Цивилизация построена на этом, воспроизводит это.
Лавкрафта к ним, кстати, можно добавить много более позднего, весьма схожее ощущение ужаса, как базового ощущения от мира. Люди столь отличаются в том, каковым мир предстаёт им. Именно им. Кого ещё? Савинков, Шелли...
Так мы просыпаемся, вдруг усилием воли прерывая сон, внезапно ставший кошмаром, либо просто слишком нудно для нас затянувшийся.
А я не смотрел ещё. Как и «Тоторо», и некоторые другие. Берегу всё, уж много лет, до особых случаев — а то посмотрю всего Миядзаки — и всё, не останется в моём мире, для меня, новых его мультфильмов.
Вот, нашёл:
Да и году так в 90-м я, честно, не предвидел, что поиск в интернете будет столь простым, автоматическим и точным (оттого вон поисковики — новые магнаты, миллиардеры), предсказывал, что где-то к году 2010-му будут особо востребованы специалисты по поиску нужной информации в огромных хаотических завалах интернета. И что деревянные карандаши станут редкостью, как артефакт прошлых эпох из ценного, ставшего дефицитным, материала.
Тем более, учитывая, что у Гомера там такая массовка; а читали мы его все обычно слишком давно, ещё в первых классах школы. Надо б перечесть что ли, с другого уже, взрослого мировоззрения, больше обращая внимание на стиль, смысловые нюансы — а не голую фактологию, события, как только обычно и умеет детское мышление.
Гомера же стоит перечесть. Пока ещё не поздно.
Когда нахожу хорошую китайскую гелевую ручку, что пишет как рапидограф, оставляя уверенный след при малейшем касании бумаги (тоже отец рассказал в 90-х про это чудо), как вон в последний день ВМФ надыбал на Шаболовской (пробираясь тайными тропами, заранее затарившись хорошим пивом, которого нам там последние лет десять стараются больше не продавать внутри, во избежание эксцессов 96-го, например, когда все наебенивались и блевали, простите, по кустам сирени пышным окрест — в этот раз лишь какие-то немногие жирные пузатые под водку резво плещутся в фонтанах; даже не уверен, что это не купленные специально Кремлём комедианты и имперсонаторы, заместившие нас) — её тоже применяю. Но всё же карандаш даёт особую свободу в нажатии, пластику. Ну и ещё возможность стереть всё вдруг, и перерисовать заново.
И да, в целом, наша олдскульная бумага — по-прежнему непревзойдённа. Напечатанное с клавиатуры в текстовые файлы — так эфемерно, так ненужно. Печатаешь, и понимаешь, что печатаешь заведомый мусор, нечто никчёмное, преходящее. Что сохранится, закроется, потеряется и забудется.
И не можешь ни подрисовать ничего, ни разместить графически в нужных степенях свободы (в типографике это называется макетированием), добавить что-то поперёк формата...
Так что да, карандаш (и прочие графические инструменты былого) — наше всё.
Владимир Маяковский, Александр Родченко. Папиросы «Ира». 1923 год
Тут ещё интересна, для посвящённых, латинская коннотация к названию сему грозному свирепому.
Кстати, о печати в файл: когда-то я поражался чуду появления зелёных буковок на мониторе «Robotron», подключённому к ЭВМ (если правильно помню — болгарской), занимавшей пол-комнаты. Ох, давно это было: в подмосковном тогда ещё не Королёве, а Подлипках-Дачных
В пост приглашается знатный патентовед Artifex.
Но и наш социалистический лагерь™ всё же успел отметиться. Вон, чуть позже тётя привезла из загранкомандировки™ северокорейский (понимаю, это мы теперь даже уж и представить не можем, особенно в отношении той их КНДР 80-х) автоматический карандаш. «Pyongyang, Korea. 0.5». И вот он тоже тут.
Да, и цанговый социалистический «Czechoslovakia KOH-I-NOOR Versatil 5205», вот он — что я выклянчил у неё совсем недавно сравнительно — особо потом затарился к нему кучей аутентичных чехословацких грифелей в сдвижных пластиковых корпусах.
И много более поздних моделей. С 80-х слежу особо за этим жанром промдизайна, стараюсь приобретать все его знаковые артефакты. Жаль, их немного с тех пор стоящих производят. Pentel металлический, из поздних моделей, разве что радует. И Faber-Castell, подаренный заказчиком в 00-х.
Хм, странно, я, верно, настолько всякий раз очаровываюсь случайно встреченными карандашами — что все вокруг мне их всю жизнь дарили внезапно, просто так. Или это знак чего-то другого, большего?..
Из автоматических раритетов где-то в закромах лежит (я наверное знаю, что лежит) английский карандаш родом из пятидесятых — для того, чтобы стержень вышел наружу, карандаш надобно крутить. Я уже боюсь его трогать, не хочу ломать.
Странно, думаю, как — у меня как раз вон можжевеловая настаивается второй год как. Пошёл, вынул из шкапу её, во всей ея можжевеловости, накапал в тончайшего стекла рюмку, причастился оного таинства. До сих пор вот продолжаю понемногу. Надо будет туда скоро ещё растворителя подлить, завершается; ну и можжевельника нарубить свежего. Хорошая ведь вещь можжевеловая, если с умом — неисчерпаемая. Но это джин, и то, наш советский, суровый. А виски так, особо если хороший — ещё лучше, шотландцы себе на уме.
Кстати, о виски: единственный виски, который мне более или менее пришёлся ко двору — японский «Сантори» в круглой пузатой бутылочке тёмно-зелёного стекла. Всё остальное выходит, не достигнув, так сказать, дна. А ведь раньше мог пить даже портвейн «Жосарат», изделие хитроумных узбеков.
изделие хитроумных узбеков [×]
На днях вон проезжал на велике мимо нашего советского небоскрёба Минатома — так религиозные фанатики ухитрились отхапать подле него всю площадь, шустро огородить её трёхметровым забором и впендюрить покамест временный барак, из досок, чтобы потом уж на деньги из бюджета отстроить себе окончательне мраморные хоромы белокаменные. У подножия Министерства Атомной Промышленности СССР смотрится особенно отчаянно дико. Передвещает уж не просто новые Чернобыли в изобилии — но полный, окончательный апокалипсис грядущий. Спасибо любимому правительству.
Они ведь понимают, что прикрывающиеся именем бога, чтоб творить богопротивные бесчинства ради своей выгоды — заранее, заведомо прокляты. Но они ведь, из всех нас, особо отборные — те, что не верят как раз во все эти глупости наивные.
«Pentel 0,9»
А я вон на Amazon'е и Ebay'е заказываю все такие расходники, откуда-нибудь из Токио, Тайваня и Сингапура. Доставка их стоит недорого, они лёгкие.
«Robotron», подключённому к ЭВМ (если правильно помню — болгарской),
Не помню, моё первый персональный цомпутер в СССР на работе отца был омериканский WANG, воспетый позже Степаном Кингом, и мониторы и принтеры к нему братской симпатизирующей Olivetti итальянских коммунистов — но да, соцлагерь наш был могуч: икарусы вон наши венгры ваяли, кетчуп болгары, чехи — карандаши и ластики...
Спляшем?
Аукцыон — Карандаши и палочки (Юла, 2011)
...КНР — фарфор, МНР — фаянс... Надо бы вспомнить, что давали нам Куба и Вьетнам? Ну, кроме марок, сушёных бананов и бальзама «Звёздочка».
Беда в том, что не только никто более тут этого не заметит, и не оценит — но и не практикует сие ни в малейшей мере. А зачем — незачем ведь, невыгодно, не платят.
Моя личинка была тогда слишком мелкой. Она помнит наши чудесные табачные киоски — но её тогда больше влекли киоски «Союзпечать» и «Мороженое», их же она находила абсолютно неприменимой и бессмысленной частью мироздания. Впрочем, думаю, правильно: выкурил вот трубку на закате, понял, что как-то мимо. Не стоит курить старые досанкционные табаки, предваритльно как следует нагрузившись можжевеловой.
Чортъ, а вот ананасы я действительно зря тогда пропустил. Мы так о них всегда мечтали. Потом они стали чем-то настолько обыденным. Что даже уж и незачем боле. До сих пор где-то на кухне банка валяется, выдержку приобретает, если ещё в суп не пустил.
Да я и сейчас не вижу в этом ничего такого. Видно, надо б меня тоже хлопнуть за компанию, как пережиток старого строя империалистического. Милые, смешные — не стеснявшиеся ещё быть милыми и сентиментальными вполне открыто, напоказ. Гордые в этом, мужественные... уничтоженные в этом полностью, окончательно, тотально.
Странно как-то: всякие гнилые недоумки, не давшие цивилизации ну ничего нового, вроде сначала микрософта (помните, как их травили за это в 90-е?), а затем и вовсе фейсбука и гугла, процветают — а по-настоящему пионеры индустрии, давшие нам всё, обанкрочены и забыты. Звериный оскал капитализма и свободного рынка.
СибелиусаКарлссона требуют всех этих подонков сразу, на месте, буде попадутся, ухуячить первым же подручным канделябром. В назидание потомкам.Я вам большее скажу, секретное: цивилизация рухнула когда позволила в себе ничтожествам заместить реальных мастеров. Пусть и не поэтов, но ладно, хотя бы честных чертёжников. Всем этим пикассам и уорхолам рафаэлей и рембрандтов.
И тогда расхлябанные рейсфедеры, которые тогда стали внедрять, могли быть некой попыткой изготовить подобие качественного оригинала.
Ну либо нашим мастерам это всё уже было органически не нужно: после 20 лет наработки гун-фу карандаша по доске все эти костыли пластмассовые... ну, вы понимаете.
Я это только сейчас, впервые говорю, особо много лет ждал: вдруг что... Но нет, так ничего и не осталось с их ухода, не возникло после них.
Там даже хуже чем хвалят, полностью обратное: нет ни малейшего взаимного сотрудничества, нет сообщества. И, что характерно, и на Западе тоже. Вон Typophile лет пять лежал, если не семь — и всем, включая его создателей, было пофиг — очень знаковый такой знак, не находите? Времена старых мастеров, когда они обменивались опытом, дружили, прошли. Интернет не стал объединять, скорее разъединять.
А общепланетарный упадок начиная с 90 года меня, например, повергает в уныние. Тридцать потерянных лет. Да, электроника, информационные технологии — здорово, чудесно и отлично. Но отчего по всем прочим областям такой провал? Мировая политика скатилась в совсем уж предвоенное состояние (осталось лишь какого-нибудь эрцгерцога из Конопиште выписать потолще). Индустрия, производство лишь благодаря Поднебесной внезапной и живёт. Про книги, фильмы и музыку мы говорили. Будто прямо вот отжирает цомпутер хищный все соки у биологического вида. Поглощает всё его внимание, творческий потенциал, на свои миражи.
Это примерно как стройка, где на каждого плотника или каменщика приходится по сто случайных людей, среди которых 80 занимаются торговлей, 10 втихую тырят стройматериалы, а пара так и вовсе бандиты и убийцы, и стройка их интересует в последнюю очередь, у них другие планы на мир. Кто их всех на нашу стройку пустил?
Что-то конечно, при этом всём, воздвигается постепенно...