Мы тут стали обсуждать разницу между музыкой 90-х и 80-х. И оказалось, что необходимо уже прояснять термины. Потому что в 90-е возникли и свои эпитеты, которые со временем надёжно затёрли в сознании людей память о прошлом. Министерство Правды работает успешно.
Дело не только в том, что кого-то убили. Ты понимаешь, что прошлое, начиная со вчерашнего дня, фактически отменено? Если оно где и уцелело, то только в материальных предметах, никак не привязанных к словам, — вроде этой стекляшки. Ведь мы буквально ничего уже не знаем о революции и дореволюционной жизни. Документы все до одного уничтожены или подделаны, все книги исправлены, картины переписаны, статуи, улицы и здания переименованы, все даты изменены. И этот процесс не прерывается ни на один день, ни на минуту. История остановилась. Нет ничего, кроме нескончаемого настоящего, где партия всегда права. Я знаю, конечно, что прошлое подделывают, но ничем не смог бы это доказать — даже когда сам совершил подделку. Как только она совершена, свидетельства исчезают.
И пока живы те, кто хоть что-то примерно помнит, это надо фиксировать. А то скоро совсем пропадёт память о целой эпохе и всей её культуре, уже уничтоженной повсюду к этому моменту.
Насколько я смутно помню, в 80-х, то есть весь период существования явления (а мы говорили, что оно и дальше живёт, но только в тех, кто вынес его в себе оттуда), оно не называлось «русским роком» — это был допустимый эпитет, но не самый привычный. Вообще тогда «русская» могла официально быть только «русская» колбаса и «русская» водка. Русских телевизоров, магнитофонов и табуреток быть не вполне могло. Тем более русской медицины, энергетики, мультипликации.
Насколько я помню, называлось это «советским роком». По аналогии с «советской эстрадой». В смысле: «нашим роком», «отечественным роком», роком в нашей стране. Термин «русский рок» появился именно в результате распада СССР потом уже. Как необходимая замена разом устаревшего эпитета «советский».
Давайте отдельно опишу все нюансы. Их много и они довольно тонкие. И из темы этого места совсем уж выбиваются.
Продолжим. Итак, там была полная аналогия с длительно предшествовавшей и закрепившейся повсеместно «советской эстрадой». Было бы дико сказать в СССР «русская эстрада». Но, заметьте, возможно и корректно в двух особых случаях, о которых ниже.
Не оттого, что национальная идентичность основного этноса подавлялась, а просто это слово было зарезервировано строго для противопоставления с прочими республиками: советский — вообще наш, нашей страны, отечественный русский — не прибалтийский, не азербайджанский, не молдавский, исключительно относящийся к РСФСР; причём, заметьте, не просто отделяемый по признаку применения русского языка: союзные республики им не менее оперировали, а именно и язык, и территория и ещё русский — когда надо прямо указать на дореволюционную природу понятия, там та же «русская литература», «русская народная песня»: её не делили на советскую и царскую, её этим словом уже объединяли а ещё русский — как известный американизм, когда наш Советский Союз они у себя смешно называют Russia. Не зная, что Россия — лишь одна из республик. Ну синекдоха у них такая, pars pro toto, и чудной, но простительный архаизм — с тех ещё времён, когда все эти англосаксы воевали в Севастополе против великого русского писателя Льва Толстого.
И вот когда Ельцин с собутыльниками развалил СССР, они быстро принялись внедрять взамен новые термины: жили мы в Союзе — теперь в России была у нас республика РСФСР — стала РФ, то есть, заметили? уже не советская и не социалистическая; что означает, декларативно: 1 — отменена выборность законодательной власти, 2 — социальных гарантий государство больше предоставлять вам не хочет и не будет, 3 — да и не республика больше (хотя по документам, формально вроде как республика — но кто ж сверяется с документами в наши суровые дни? кто про них вообще вспоминает? кто из теперешних политиков, даже вспомнив про них, не игронирует?) были мы советские люди — стали рассияани! (помните его эту характерную интонацию? помните, как это новое в обиходе, и одновременно архаичное диковинное слово резало слух поначалу? прямо вернулись времена Рюрика, Невского и Петра, угу). Была ведь краткое время иллюзия прямо снова Новгородской республики. То же самое, что вон в Киеве было в прошлом году. Потом жизнь неизбежно развеивает все слишком счастливые иллюзии.
Для заметно одичавших людей современности необходимо ещё особо заметить, что никаких особых коннотаций с КПСС и её идеологией в этом прилагательном не было. Они там у себя в кабинетах сами по себе, народ у себя на улицах и дома сам по себе. Когда надо было их особенно выделить, эти коннотации, говорили: социалистический (и часто тоже вполне нейтрально, как нечто просто относящееся к странам соцлагеря, не более — то есть «нашего полушария, прогрессивного»). Или даже коммунистический — вот это да, уже идеологически ангажированный термин. Практически синоним слову партийный (ср. христианский — церковный).
Продолжим с роком в СССР. Как его мы тогда называли. Понятно, что все наши разговоры и мысли тридцатилетней давности — они не просто растворились в воздушном океане, а и сами мы уж что-то отчасти можем забыть. Большой срок уже прошёл. Это нам кажется, будто прямо вчера всё было — так свежи и ярки воспоминания и ощущения эпохи слома партократии и надежд на теперь уж точно гораздо лучшее будущее страны и нас в ней. Обратимся к документальным источникам. Чуть ли не единственным официальным письменным источником, изданным уже под самый развал страны — а заодно и жанра, так совпало — был, помимо всяких статей в молодёжных журналах «Юность», «Ровесник» (их тоже можно найти, но дольше копаться) — был уникальный тогда текст музыкального тусовщика и критика Артемия Троицкого «Рок-музыка в СССР: опыт популярной энциклопедии» (1990). Вероятно, единственная книга про советский рок, изданная в СССР.
Что и нормально. Потому что, мы выше рассматривали, советская власть тогда активно боролась со многим советским. Впрочем, это вообще естественное состояние на этой стороне планеты, преимущественно удалённой от солнца: враждебность и борьба власти со своим народом. Так вот с советским роком советская власть боролась особенно беспощадно.
А дальше было следующее. Мы поехали на какой-то фестиваль и сыграли там незалитованную программу. Нас отпустили с помощью Манагера, мы вернулись, а мне, по идее, нужно было время от времени отмечаться в психушке. В психушке я отмечаться перестал, разумеется, после того, как меня перестали привлекать по политическим статьям, а по врачебной бухгалтерии и бюрократии я должен был туда ходить, потому что им нужно было ставить галочки. Мне не надо было никаких таблеток принимать, ничего – я должен был просто приходить, они смотрели, что я нормальный, нормально разговариваю, и все было в порядке — до поры, до времени. Пока мы не дали этого концерта. Я прихожу на прием и чувствую – что-то не то, то есть, такое ощущение, что какая-то ловушка: они со мной этак разговаривают, и что-то такое вроде бы делают под столом, – то ли кнопку нажимают, то ли еще что-то. Типа: «Подожди, мы сейчас выйдем. А ты останься». Вот тут у меня сыграл инстинкт животный какой-то, – я понял, что меня поймали. А это было не в дурке, а в диспансере, и они пошли за санитарами. И я просто инстинктивно тихонечко открыл дверь, выглянул в коридор, – а мы были с Янкой, она меня ждала внизу – и я бесшумно, благо, в кедах был, сбежал вниз, посмотрел – они идут по другой лестнице. Я по черной лестнице вышел, говорю: «Все, Янка, уезжай в Новосибирск, меня сейчас тут вязать будут, деваться-то некуда…» «Я, – говорю, – просто так не дамся, буду отбиваться до последнего». Она говорит: «Дурак! Сколько у тебя денег есть?» Я говорю: «Сорок четыре рубля». Она говорит: «Иди, очень быстро собирай вещи, потому что к тебе сейчас приедут». И вот после этого в течение года была трасса. То есть, мы вышли – невозможно было появиться на вокзале, потому что вокзалы перекрыты и т. д. Мы отошли на какой-то полустанок, отъехали на электричке, добрались до трассы – и поехали. Ехали на третьих полках в поездах, нелегально, у нас не было денег – за сорок три рубля мы смогли доехать до Симферополя, и еще попасть на рок-фестиваль в Симферополе, билеты купить.
Да вот, отдельная книга об отечественном роке была, где как раз фокус на этой враждебности власти к поэтам.
Как видите, вполне уже «русский рок». И это, верно, и следом за Башлачёвым:
грозный смех русских колокольчиков
Да и всё уже, «советский» в 1994 стало окончательным анахронизмом. Да и книга крайне антисоветская.
Рекомендуется всем, кто думает, что БГ, Цой и Кинчев прямо в сказке своё акме переживали, что советский государственный аппарат им не мешал тогда жить и писать стихи. К нашему разговору, что российская власть во все века давила и в итоге губила своих поэтов. Со времён негра Пушкина, мрачного корнета Лермонтова, Хлебникова, Гумилёва, Есенина, Маяковского, Мандельштама, Введенского, Заболоцкого... Лелея надежду, что со временем все поэты станут Демьянами Бедными. Такая, довольно тяжёлая книга. Особенно на контрасте с их радостным творчеством и нашими ожиданиями, что и жизнь их была тогда столь же безоблачным мифом. А как же иначе?
Как-нибудь ещё вернёмся к ней.
Илья Смирнов — основатель «Урлайта».
В 1975 году ещё школьником создал неформальный клуб «Антарес», который считал себя, видимо, подпольной революционной организацией, но действия его носили демонстративно вызывающий характер: вплоть до официальных предложений МГК ВЛКСМ о проведении факельных шествий.
Окончил исторический факультет МГПИ им. В. И. Ленина, ученик В. Б. Кобрина.
В 1980-е годы участвовал в издании первых подпольных музыкальных журналов: «Зеркало», «Ухо». Был постоянным автором, а затем редактором журнала «Урлайт», во многом сформировавшем систему взглядов и стандартов журналистики на музыкальные темы.
Активный участник теневого концертного менеджмента. Занимался организацией первых полулегальных московских концертов Бориса Гребенщикова, Майка Науменко, Андрея Макаревича, Константина Никольского — за что неоднократно вызывался на «беседы» в КГБ и получал «прокурорские предупреждения».
С его деятельностью связано слияние известной части «рок-подполья» с диссидентским движением и политизация рок-музыки в СССР.
К нашему оригинальному разговору, где меня пытаются убедить, что «русский рок» — это не только 80-е, но и то, что появилось в 90-е. Что меня печалит.
Строго говоря, «Время колокольчиков», как его понимал Башлачев (и автор этих строк тоже) приходится на 80-е годы.
У меня есть предположение, что именно оттого в 90-х явление было уничтожено, что власть, которая так и не сменилась тогда, развалив страну под лозунгом своей смены — вся эта бюрократия, высасывающая из народа все силы — просто постепенно научилась эффективно бороться с поначалу новым для себя явлением, научилась грамотно душить его экономически и политически.
Культура вообще маргинальна. Я имею в виду, в наше время. Композитор ВладимирМартынов приводит такой пример: Екатерина переписывалась с Вольтером. Фридрих давал советы Баху. То есть, культурная и политическая элиты говорили на одном языке. А вы можете представить себе Путина, переписывающегося с Дерридой? Почему Екатерина так наехала на Радищева? Почему Николай объявил сумасшедшим Чаадаева? Потому что они были людьми одного круга. А сейчас это абсолютно разные компании. Еще Сталин мог вести какие-то разговоры с Пастернаком. Он хотя бы понимал, кто это. Сейчас уже не понимают. Для НИХ нас нет.
Хотя более склонен к версии, что этого даже не надо было: их действия по разрушению страны и культуры настолько эффективны и универсальны, что сами по себе сработали. Поэзия 80-х, «Бронзовый век» не замеченный Дугиным, перестал длиться, быть местом, где не просто стареют и умирают прежние, но возникают новые сильные поэты (а они возникают сами по себе всегда, но не всегда есть место, где они смогут проявить себя в качестве поэтов, и они так и проживают чужие обычные серые жизни — ну нет в эту эпоху в этой стране возможности быть хотя бы на полставки поэтом, а на полставки кочегаром — только кочегаром, времена другие уже, трудные).
Троицкий со многими тогда успел поссориться:
А дай сейчас тому же Шавырину или Троицкому живой Doors на сцену, и кончится это для Моррисона инсулином и вязкой. Потому как споет тебе Doors про чудо, а тебе этого допустить никак нельзя.
И нечего ссать, что кто-то из твоих «любимцев» с собой покончит или съест его Айзеншпис с Троицким.
— что не отменяет того, что практически со всеми он был знаком. И является для будущего весомым источником фактологии, где не добавляет от себя, придерживается сухого изложения фактов.
Итак, к нашему исследованию: русский рок или советский, смотрим, как он называет это в своей книге. Вот она лежит у меня, в бумажном виде.
Артемий Троицкий — Рок-музыка в СССР: опыт популярной энциклопедии (1990)
А вы можете посмотреть оцифрованный текст в интернете. [ 1 ] [ 2 ]
В пользу варианта: «русский рок»
И уже в предисловии Андрея Вознесенского он сразу показывает ту сторону, о которой я уже говорил: что «русский рок» было не строго недопустимо. Просто употребимо в коннотациях с русской литературой, русскими берёзами, русским полем экспериментов.
Здесь отчизна моя, И скажу не тая: «Здравствуй, русское поле, Я твой прожорливый долгоносик»
Кто основоположник русского рока? Может быть, Булгаков? Он первый написал «Роковые яйца». Может быть, Воланд? Не случайно же с высоких трибун рок называют сатанинской музыкой и ведут его генеалогию от Дьявола. Кто входит в галерею великих создателей нашего рока? Да есть ли он, русский рок? И не гибнет ли он, лишась запрета? На все это ответит поп-энциклопедия, составленная рок-подвижником Артемом Троицким.
А вот дальше, во всей остальной энциклопедии, сам автор уже преимущественно употребляет сочетание не русский рок, а советский рок. Но всё равно для начала поищем «русский».
Авангард. Он же — альтернативный рок. Подобно «русскому року», понятие это довольно расплывчато...
и привлечь к русскоязычному року внимание миллионной аудитории в СССР и за рубежом
всего того, что составляло духовную суть и русского рока, и предшествовавшей башлачевскому творчеству бардовской ветви отечественной культуры
Говоря о Башлачёве, этот эпитет предпочтительнее. А вот Егор Летов, напротив, был наиболее «советский». Фактически, всю эпоху у себя зафиксировал. Только её и брал как материал. Воспел, в определённом роде.
А использование им каких-либо расхожих мотивов или интонационных формул из русского устного музыкального обихода еще резче подчеркивало национальную природу мышления Башлачева, один из истоков которой — лирическая частушка-страданье.
Ещё одно национальное употребление.
О правомерности термина «белорусская рок-музыка» в республике до сих пор идут споры, но ясно одно, что о школе (по типу ленинградской или свердловской) пока говорить не приходится. Нет по-настоящему самобытных групп высокого уровня, а наиболее интересные коллективы отличаются от союзного стандарта разве что близостью к белорусскому фольклору или языку.
с которой фактически начался русскоязычный ленинградский рок
Тем не менее практика новосибирского «Калинова Моста» доказывает, что блюзовая ритмика и русская песенная гармония вполне совместимы.
В музыкальном отношении «ДДТ» тяготеет к традициям 70-х: рок-н-ролл, блюз, хард-рок, часто с примесью интонации русской частушки, романса, бардовской песни. Именно это позволяет отнести лучшие песни «ДДТ» — «Не стреляй», «Революция», «Оттепель», «Церковь», «Террорист», «Мажоры», «Я получил эту роль» — к национальному русскому року, как к естественному продолжению фольклорных традиций отечественной культуры.
В традициях древнерусской смеховой культуры Мамонов демонстрирует изнанку жизни.
Успех «Калинова моста» во многом связан с разработкой ими сибирской версии «русского рока». Городские власти их игнорируют, рок-клуб по-прежнему держится на энтузиазме. В конце концов вторая волна захлебывается в казенном равнодушии.
«Калинов мост» — вообще феномен. Не просто русского рока, а какого-то древнерусского. Настолько сибирского, что прямо индейского. Мифа о мире, где только человек и природа. А вся эта суета цивилизации — она не стоит того, чтобы вообще упоминать о ней в песнях. Всего этого расчёта и быта. И где, по всей видимости, эта фальшивая, мёртвая сторона жизни вовсе не возникла.
Диапазон музыкальных жанров чрезвычайно широк — от русского романса, народных мелодий и джаза до рока.
Романс у нас без вариантов русский, оттого что, как жанр, дореволюционен. Как и частушка.
это стало нормой русскоязычного рока.
«дедушки русского рока» Ярослава Кеслера и Вячеслава Малежика (оба — «Веселые Ребята»)
Чёткое применение в общем значении, против моей теории.
Ансамбль «Скоморохи» пытался соединить рок-музыку с русским народным мелосом и классической русской поэзией ... в ускорении процесса развития русскоязычного рока.
Вот. Отдельная статья в энциклопедии.
Русский рок.
Примечательно, что это немудреное определение, призванное вычленить некое национальное начало в роке, вошло в обиход лишь в середине 80-х. До сравнительно недавнего времени даже лучшие наши группы просто пели о том, что думалось, играли музыку, которую любили, и мало задумывались о своей «национальной самобытности». В результате — звучали точно так же, как коллективы англо-американского происхождения. Со временем, однако, осознание определенной вторичности стимулировало музыкантов к поискам «своего» рока.
В чем же критерий «национальной принадлежности» рока? Никаких четких рекомендаций на этот счет не существует, поэтому попробуем сформулировать их сами. Для начала отметим, что явно спекулятивными были бы все попытки зафиксировать «русскость» на основании содержания песен. Невозможно всерьез утверждать, что, скажем, тексты «ДДТ» более русские, чем тексты «Алисы». Это глупость и вкусовщина, сродни расхожему тезису: «Есенин более русский поэт, чем Маяковский». Можно говорить об искренности, талантливости текстов, но разве можно заявить, что данная проблема «более русская», чем остальные? Сомнительно и определение национальной принадлежности по поэтическому стилю. Например, Б. Гребенщиков, бесспорно, многое почерпнул в западной рок-поэзии — однако он учился и у Вертинского, и у Окуджавы, и даже, по мнению А. Вознесенского, у Николая Заболоцкого. Рок-тексты, как правило, даже не столько эклектичны, сколько «бескультурны» — в том смысле, что они не являются продолжением традиций неких национальных поэтических школ. Наиболее вероятное исключение здесь — творчество Александра Башлачева, чьи блестящие стихи практически непереводимы с русского. Таким образом, более верной лакмусовой бумажкой русского рока представляется его музыкальная и сценическая эстетика. Разумеется, речь идет не о формальной обработке фольклорного материала, в коей поднаторели давешние ВИА, а об абсолютно органичном, творчески выношенном слиянии рока и национальной культуры. Формы такого взаимопроникновения могут быть самыми разными. Это «Звуки Му» с их гротескным, подлинно скоморошьим началом, уходящим корнями в средневековье. «Среднерусская Возвышенность» привнесла полупародийный антураж рока в контекст хлестких куплетов, тюремно-блатной традиции. «Калинов Мост» и «Вежливый Отказ» совместили мелодику и голосоведение старинных русских песен с ритмикой и саундом блюза и рэггей, соответственно. «Ноль» заиграл панк-песни без гитары, под баян, что тут же обнаружило их сходство с частушками. Все это любопытнейшие и зачастую очень неожиданные находки. Они гораздо больше говорят о национальном прочтении рока, чем надрывное пение о сермяжной Руси под стандартные аккорды хэви-метал.
Разумеется, российские группы не обладают особыми правами на свой рок. Самобытные формы рок-музыки существуют и в других республиках. С полным основанием можно говорить об украинском роке («Вопли Видоплясова», «Коллежский Асессор»), эстонском роке («Ин Спе», «Сингер Вингер»), латышском роке («Сиполи», «Жёлтые Почтальоны», «Турайдская Роза»), белорусском роке («Мроя», «Бонда»). Кроме того, в последние годы возник и своеобразный «советский рок», имеющий основой не национальные идиомы, а стилистику «государственного искусства», рожденного в советский период. «АВИА» следует эстетике массовых праздников 20—30-х (речевки, физкультурный парад), «Антис» воссоздает в виде гротеска казенный стиль периода застоя, «Неформальное Объединение Молодежи» обыгрывает китчевые псевдофольклорные формы конца 40—50-х. При том что реконструкция помпезных форм официозного искусства является здесь способом «сатиры изнутри», сам факт синтеза рока и «вульгарного соцреализма» абсолютно уникален и чрезвычайно интересен. Нет сомнения, что именно на пути творческого освоения «этнических» и «советского» направлений наш рок ожидают самые значительные открытия.
А. Троицкий
«Санкт-Петербург» (Ленинград). Один из пионеров русскоязычного рока...
Да и всё. 2 раза у Вознесенского, где он про Булгакова, рядом с которым, как и с Башлачёвым и Ревякиным, уместнее было говорить «русский», чем «советский». И 4 раза у Троицкого на всю энциклопедию. Причём, в кавычках, и не факт, что точно в значении отечественного, а не национального.
В пользу варианта: «советский рок»
Постепенно формировалась доктрина «советского рока»
можно сказать, что во второй половине 80-х советский рок наконец-то обрел реальное право на существование
забыто за 25 лет жизни советской рок-музыки
А мы помним, что до 80-х было много всего, что тоже было отечественным роком, но совсем иного плана.
стались белыми пятнами на нашей карте советского рока
Современный советский рок-авангард можно подразделить
оригинальное сочетание новой волны и электро-попа, не имеющее, пожалуй, аналогов в советской рок-музыке
вызывающий серьезные нарекания тех, кто высказывался за обязательность максимального приближения песенных текстов к советской действительности
Вот я фанат этого напыщенного советского стиля. Сейчас так разучились.
Становление «Автографа» — филармонического коллектива — приходится на нелегкие для советского рока годы. Поток запрещающих инструкций и жесткий отбор специальными комиссиями оказывают влияние на идеологию их творчества.
«Аквариум» (Ленинград). Группа занимает в истории и панораме современного советского рока особое место: именно ее творчество в начале 80-х послужило катализатором процесса консолидации ведущих творческих сил разобщенного самодеятельного рок-движения, помогло обогатить его язык многими достижениями мировой музыкальной культуры и привлечь к русскоязычному року внимание миллионной аудитории в СССР и за рубежом.
«Алиса» (Ленинград). Несомненный лидер советского рока последних лет...
очень удачно выступила на Днях советского рока в Италии, снялась в передаче Ленинградского телевидения «Музыкальный ринг»
Первые наивные примеры советского арт-рока явили латышская группа «2+ВВМ» Им. Калныньша и эстонская «Звук Подвала» (впоследствии «Шарманка») еще в 1968–1969. В начале 70-х при повсеместной популярности «Эмерсон, Лэйк и Палмер», Рика Уэйкмана и т. д. советский арт-рок стремительно вышел на серьезные рубежи. Впереди была Эстония...
«Аукцион» (Ленинград). Главная творческая сила группы — гитарист Федоров. Его стиль сложился под влиянием ска, рэггей, панк-рока, «нового джаза», советской эстрады 60-х. Федоров тяготеет к коротким, динамичным номерам, часто с «цепляющим» риффом в припеве и характерным распевом, хотя в последних программах его музыка обогащена элементами музыки Востока и современного джаза. На тексты партнеров — Озерского и Гаркуши — Федоров написал практически все песни, принесшие «А.» успех: «Деньги — это бумага», «Я не пример для подражания», «Волчица», «Несчастная любовь», «Нэпман», «Я родился под колпаком», «Книга учета жизни». Основная тема творчества «А.» — маленький человек в жерновах урбанистической цивилизации, чудак-одиночка, противостоящий равнодушному обществу. Важной частью творческой концепции «А.» является шоу, главную роль в котором играют двухметровый танцор-шоумен Гаркуша и импульсивный, подвижный Веселкин.
Да, никто тогда не думал, что Аукцыон со временем станет настолько другим. Только, пожалуй, Егор Летов настолько же изменился со временем, настолько же стал глубже.
Бард-рок. Влияние серьезной поэзии и особенно бардовской песни (В. Высоцкий, А. Галич, Б. Окуджава) на советский рок зрелого периода (с конца 70-х), пожалуй, не меньше, чем негритянского блюза — на американский. Оно сказалось на рок-группах всех направлений, включая панк... Если Андрей Макаревич сыграл ведущую роль в общей текстовой ориентации советской рок-музыки, то стилистически безупречный образец Бард-рока первым продемонстрировал «Аквариум»
Биг-бит глубоко повлиял на многие советские (особенно московские) группы 70-х — «Машину Времени», «Цветы», «Воскресенье»... Учитывая, что «Битлз» навсегда останутся у нас самой почитаемой рок-группой, можно быть уверенными в завтрашнем дне советского биг-бита.
необычный для советских рок-групп стиль — музыканты называют его «панк-энд-блюз» (по сути, ритм-энд-блюз с изрядной долей пост-панка)
Среди работ выделяется «Хали-гали» — один из классических артефактов неофициального советского рока.
Они были первыми и среди советских рок-групп, записавших пластинку на западной студии
популярных шлягеров известных советских композиторов ... В апр. 1988 на международном фестивале в Каунасе «Ванемыде» получила премию за оригинальное исполнение советской песни.
Вишня Алексей. Музыкант, звукорежиссер, композитор, автор текстов. Сочиняет и исполняет музыку в стиле поп-рок с явным тяготением к диско. Для его сочинений характерна определенная дистанция между стилистикой диско и ироническими, нередко пародийными текстами; подобное сочетание, редко встречающееся в советской популярной музыке, отчасти продолжает гротесковые традиции альбома «Треугольник» («Аквариум»). Музыка В. отличается эмоциональностью, энергией и веселым драйвом.
Эпоха «постхиппизма» обусловила отсутствие в творчестве «Воскресенья» злости и агрессивности, участники группы не умели огрызаться так, как сделали через несколько лет панки. Романтический протест в песне «По дороге разочарований снова очарованный иду…» при соответствующем разборе может выглядеть так: по дороге фальсифицированной всеобщей народной радости времен национального торможения идет одурманенный средствами массовой информации простой советский человек…
Рок-герои сегодняшних дней создают свой сценический образ, надевают хорошо продуманную и придуманную маску, вне сцены изменяются неузнаваемо (свирепые металлисты, сокрушающие на сцене авторитеты и власть, дома разводят кошек и смертельно боятся участкового). Воскресенцы выходили на публику такими, какими были на самом деле: с кошками и участковым.
В начале 70-х Градский первым среди советских рок-музыкантов создает цикл композиций на стихи Бернса и Шекспира — своего рода энциклопедию рок-стилей: от блюза до рок-н-ролла (через 10 лет записано на пластинку). В 1973 пишет на стихи Маргариты Пушкиной первую советскую рок-оперу «Стадион», памяти Виктора Хары. Им написана музыка к первому отечественному рок-балету «Человек» по одноименному роману Р. Киплинга.
Неизменным оставалось музыкально-поэтическое кредо автора почти всех песен — Шевчука. Одним из первых в советском роке он поднял острейшие проблемы современности: засилье бюрократии, бедственное положение села, обилие пошлости в казенной культуре, дегуманизация общества. Наиболее важными в творчестве «ДДТ» стали темы ответственности художника за судьбы мира, нравственного выбора между конформизмом и подлинной гражданственностью. В 80-е группа стала одним из объектов, вокруг которых поляризовалось общественное мнение.
Помните, как его тогда Путин деланно не узнал? Поэта, под песни которого по телевизору он и его группировка и пришли к власти.
— А вы хотели бы переписываться с Путиным? — Зачем? Я и так слышу по телевизору, о чем он говорит. И мне это неинтересно. А ему вряд ли интересен я.
представляет советскую рок-музыку на фестивалях «MIDEM» и в Каннах
наиболее самобытных в музыкальном отношении групп советского рока
привлекает западных слушателей, которые до недавнего времени имели весьма туманные представления о советской рок-музыке
Стрём, стрёмный — рискованный, находящийся на грани дозволенного. Как правило, самым стрёмным считаются тексты песен, сомнительные в идейно-художественном отношении. Однако бывает и стрёмный имидж, стрёмная музыка. Собственно говоря, весь советский рок до некоторых пор был сплошным стрёмом.
Ну и ладно, там ещё около ста вхождений слова «советский», посмотрите, кому интересно.
И можем продолжить просто отдельными интересными цитатами из энциклопедии Троицкого.
...критика Артемия Троицкого «Рок-музыка в СССР: опыт популярной энциклопедии» (1990). Вероятно, единственная книга про советский рок, изданная в СССР.
Skladovoy › На этот сайт цензура не пускает. Нда, не думали мы в 90-х, что после прихода этих либералов и демократов у нас в стране со временем открытая цензура появится. Впрочем, царский двуглавый орёл как бы намекал.
Раз уж у нас набралось тут целых три исследования, давайте предпримем попытку вообще как-то их систематизировать. Соберём библиографию, что ли. А?
Тем более что по моей первой ссылке там уже лежит не только текст, но и попытка как раз собрать нечто подобное:
Смирнов — Время колокольчиков Козлов — Рок: истоки и развитие Рыбин — КИНО с самого начала Русская рок-поэзия: текст и контекст. Сборник научных трудов (Выпуск 1) Алексеев, Бурлака, Сидоров — Кто есть кто в советском роке Троицкий — Рок-музыка в СССР Рекшан — Кайф полный
Но все эти любительские проекты без своего домена на «Народе» уже к его появлению вызывали ощущение чего-то очень временного, непрочного. Ещё в 90-х, с прежних бесплатных хостингов. Была такая тогда идея и бизнес-модель, что авторов вокруг полно, просто они тупые и сами создать себе сайт не потянут — и кто даст им простой инструмент бесплатных публикаций, тот обогатится. Это уже позже возникло понимание, что надо создавать не места публикации, а места общения, сообщества. Что выродилось не в профессиональные сообщества, по интересам, по интеллектуальному уровню — а вон в хомячковые фишечки яплакалъ повсюду. Поэтому неплохо бы у нас всё продублировать на всякий случай, не ограничиться ссылками.
А пока добавлю к ним четвёртое, того же автора. Начал слушать прошлым летом в плеере, но пока отложил.
На курсовую, а то и на диплом тянет подборка из самиздата, сохранил в своих вещах — потом почитаю, а пока поставлю-ка Urian Heep или Jethro Tull. Или выпью чая, да с кошкой указкой поиграю пойду, что лучше.
Насколько я смутно помню, в 80-х, то есть весь период существования явления (а мы говорили, что оно и дальше живёт, но только в тех, кто вынес его в себе оттуда), оно не называлось «русским роком» — это был допустимый эпитет, но не самый привычный. Вообще тогда «русская» могла официально быть только «русская» колбаса и «русская» водка. Русских телевизоров, магнитофонов и табуреток быть не вполне могло. Тем более русской медицины, энергетики, мультипликации.
Насколько я помню, называлось это «советским роком». По аналогии с «советской эстрадой». В смысле: «нашим роком», «отечественным роком», роком в нашей стране. Термин «русский рок» появился именно в результате распада СССР потом уже. Как необходимая замена разом устаревшего эпитета «советский».
Давайте отдельно опишу все нюансы. Их много и они довольно тонкие. И из темы этого места совсем уж выбиваются.
Продолжим. Итак, там была полная аналогия с длительно предшествовавшей и закрепившейся повсеместно «советской эстрадой». Было бы дико сказать в СССР «русская эстрада». Но, заметьте, возможно и корректно в двух особых случаях, о которых ниже.
Не оттого, что национальная идентичность основного этноса подавлялась, а просто это слово было зарезервировано строго для противопоставления с прочими республиками:
советский — вообще наш, нашей страны, отечественный
русский — не прибалтийский, не азербайджанский, не молдавский, исключительно относящийся к РСФСР; причём, заметьте, не просто отделяемый по признаку применения русского языка: союзные республики им не менее оперировали, а именно и язык, и территория
и ещё русский — когда надо прямо указать на дореволюционную природу понятия, там та же «русская литература», «русская народная песня»: её не делили на советскую и царскую, её этим словом уже объединяли
а ещё русский — как известный американизм, когда наш Советский Союз они у себя смешно называют Russia. Не зная, что Россия — лишь одна из республик. Ну синекдоха у них такая, pars pro toto, и чудной, но простительный архаизм — с тех ещё времён, когда все эти англосаксы воевали в Севастополе против великого русского писателя Льва Толстого.
И вот когда Ельцин с собутыльниками развалил СССР, они быстро принялись внедрять взамен новые термины:
жили мы в Союзе — теперь в России
была у нас республика РСФСР — стала РФ, то есть, заметили? уже не советская и не социалистическая; что означает, декларативно: 1 — отменена выборность законодательной власти, 2 — социальных гарантий государство больше предоставлять вам не хочет и не будет, 3 — да и не республика больше (хотя по документам, формально вроде как республика — но кто ж сверяется с документами в наши суровые дни? кто про них вообще вспоминает? кто из теперешних политиков, даже вспомнив про них, не игронирует?)
были мы советские люди — стали рассияани! (помните его эту характерную интонацию? помните, как это новое в обиходе, и одновременно архаичное диковинное слово резало слух поначалу? прямо вернулись времена Рюрика, Невского и Петра, угу). Была ведь краткое время иллюзия прямо снова Новгородской республики. То же самое, что вон в Киеве было в прошлом году. Потом жизнь неизбежно развеивает все слишком счастливые иллюзии.
Для заметно одичавших людей современности необходимо ещё особо заметить, что никаких особых коннотаций с КПСС и её идеологией в этом прилагательном не было. Они там у себя в кабинетах сами по себе, народ у себя на улицах и дома сам по себе. Когда надо было их особенно выделить, эти коннотации, говорили: социалистический (и часто тоже вполне нейтрально, как нечто просто относящееся к странам соцлагеря, не более — то есть «нашего полушария, прогрессивного»). Или даже коммунистический — вот это да, уже идеологически ангажированный термин. Практически синоним слову партийный (ср. христианский — церковный).
Что и нормально. Потому что, мы выше рассматривали, советская власть тогда активно боролась со многим советским. Впрочем, это вообще естественное состояние на этой стороне планеты, преимущественно удалённой от солнца: враждебность и борьба власти со своим народом. Так вот с советским роком советская власть боролась особенно беспощадно.
Илья Смирнов — Время колокольчиков. Жизнь и смерть русского рока (1994)
Выкладываю у нас, потому что у Мошкова она дана в совершенно нечитаемой оцифровке.
Как видите, вполне уже «русский рок». И это, верно, и следом за Башлачёвым:
Да и всё уже, «советский» в 1994 стало окончательным анахронизмом. Да и книга крайне антисоветская.
Рекомендуется всем, кто думает, что БГ, Цой и Кинчев прямо в сказке своё акме переживали, что советский государственный аппарат им не мешал тогда жить и писать стихи. К нашему разговору, что российская власть во все века давила и в итоге губила своих поэтов. Со времён негра Пушкина, мрачного корнета Лермонтова, Хлебникова, Гумилёва, Есенина, Маяковского, Мандельштама, Введенского, Заболоцкого... Лелея надежду, что со временем все поэты станут Демьянами Бедными. Такая, довольно тяжёлая книга. Особенно на контрасте с их радостным творчеством и нашими ожиданиями, что и жизнь их была тогда столь же безоблачным мифом. А как же иначе?
Как-нибудь ещё вернёмся к ней.
К нашему оригинальному разговору, где меня пытаются убедить, что «русский рок» — это не только 80-е, но и то, что появилось в 90-е. Что меня печалит.
Хотя более склонен к версии, что этого даже не надо было: их действия по разрушению страны и культуры настолько эффективны и универсальны, что сами по себе сработали. Поэзия 80-х, «Бронзовый век» не замеченный Дугиным, перестал длиться, быть местом, где не просто стареют и умирают прежние, но возникают новые сильные поэты (а они возникают сами по себе всегда, но не всегда есть место, где они смогут проявить себя в качестве поэтов, и они так и проживают чужие обычные серые жизни — ну нет в эту эпоху в этой стране возможности быть хотя бы на полставки поэтом, а на полставки кочегаром — только кочегаром, времена другие уже, трудные).
Троицкий со многими тогда успел поссориться:
— что не отменяет того, что практически со всеми он был знаком. И является для будущего весомым источником фактологии, где не добавляет от себя, придерживается сухого изложения фактов.
Итак, к нашему исследованию: русский рок или советский, смотрим, как он называет это в своей книге. Вот она лежит у меня, в бумажном виде.
Артемий Троицкий — Рок-музыка в СССР: опыт популярной энциклопедии (1990)
А вы можете посмотреть оцифрованный текст в интернете. [ 1 ] [ 2 ]
И уже в предисловии Андрея Вознесенского он сразу показывает ту сторону, о которой я уже говорил: что «русский рок» было не строго недопустимо. Просто употребимо в коннотациях с русской литературой, русскими берёзами, русским полем экспериментов.
Здесь отчизна моя,
И скажу не тая:
«Здравствуй, русское поле,
Я твой прожорливый долгоносик»
А вот дальше, во всей остальной энциклопедии, сам автор уже преимущественно употребляет сочетание не русский рок, а советский рок. Но всё равно для начала поищем «русский».
Говоря о Башлачёве, этот эпитет предпочтительнее. А вот Егор Летов, напротив, был наиболее «советский». Фактически, всю эпоху у себя зафиксировал. Только её и брал как материал. Воспел, в определённом роде.
Ещё одно национальное употребление.
«Калинов мост» — вообще феномен. Не просто русского рока, а какого-то древнерусского. Настолько сибирского, что прямо индейского. Мифа о мире, где только человек и природа. А вся эта суета цивилизации — она не стоит того, чтобы вообще упоминать о ней в песнях. Всего этого расчёта и быта. И где, по всей видимости, эта фальшивая, мёртвая сторона жизни вовсе не возникла.
Романс у нас без вариантов русский, оттого что, как жанр, дореволюционен. Как и частушка.
Чёткое применение в общем значении, против моей теории.
Да и всё. 2 раза у Вознесенского, где он про Булгакова, рядом с которым, как и с Башлачёвым и Ревякиным, уместнее было говорить «русский», чем «советский». И 4 раза у Троицкого на всю энциклопедию. Причём, в кавычках, и не факт, что точно в значении отечественного, а не национального.
В пользу варианта: «советский рок»
А мы помним, что до 80-х было много всего, что тоже было отечественным роком, но совсем иного плана.
Вот я фанат этого напыщенного советского стиля. Сейчас так разучились.
Да, никто тогда не думал, что Аукцыон со временем станет настолько другим. Только, пожалуй, Егор Летов настолько же изменился со временем, настолько же стал глубже.
Помните, как его тогда Путин деланно не узнал? Поэта, под песни которого по телевизору он и его группировка и пришли к власти.
Фёдоров это уже заранее предвидел и предсказывал:
Ну и ладно, там ещё около ста вхождений слова «советский», посмотрите, кому интересно.
И можем продолжить просто отдельными интересными цитатами из энциклопедии Троицкого.
В том же году изданы «Путешествия рок-дилетанта» Житинского.
Посему дам ссылку на эту книгу на сайте автора:
Александр Житинский — Путешествие рок-дилетанта (1990)
Раз уж у нас набралось тут целых три исследования, давайте предпримем попытку вообще как-то их систематизировать. Соберём библиографию, что ли. А?
Тем более что по моей первой ссылке там уже лежит не только текст, но и попытка как раз собрать нечто подобное:
Да и на сайт Золотое подполье у нас вроде были ссылки прежде.
Но все эти любительские проекты без своего домена на «Народе» уже к его появлению вызывали ощущение чего-то очень временного, непрочного. Ещё в 90-х, с прежних бесплатных хостингов. Была такая тогда идея и бизнес-модель, что авторов вокруг полно, просто они тупые и сами создать себе сайт не потянут — и кто даст им простой инструмент бесплатных публикаций, тот обогатится. Это уже позже возникло понимание, что надо создавать не места публикации, а места общения, сообщества. Что выродилось не в профессиональные сообщества, по интересам, по интеллектуальному уровню — а вон в хомячковые фишечки яплакалъ повсюду. Поэтому неплохо бы у нас всё продублировать на всякий случай, не ограничиться ссылками.
А пока добавлю к ним четвёртое, того же автора. Начал слушать прошлым летом в плеере, но пока отложил.
Артемий Троицкий — Подлинная история рока в России