Увидел на днях, у нас тут уже второй продуктовый мелкосетевой поблизости закрывается внезапно. Такой весь стоит в панике, наполовину разбомбленный уж, с полупустыми полками, остатки сливает.
Это верный признак процветания, всеобщего благоденствия, к которому привёл страну любимый режим — если даже лабазы спекулянтов едой, ставящих на всё тройную цену, не выдерживают, терпят невыносимые убытки и не видят для себя будущего спекулировать и дальше.
Потому что версию, что народ в радиусе километра перестал вдруг нуждаться в еде — как-то ещё не обдумал тщательно. Хотя, шутки шутками, а действительно, экономят все уже привычно, это заметно в очередях на кассу. И это в столице, заметьте — представляете, что в остальной стране, километрах в ста от райцентра где-нибудь?
Если кто работает в пищевом секторе, проясните ситуацию. Варианты:
1. Им всем аренду опять чиновники-барыги задрали.
2. Крупные сети додавливают мелкие.
3. Едой торговать стало немодно и не очень прибыльно — идёт переток капитала в более интересные отрасли. И алкоголем, который все обычно только и берут там.
4. Происки проклятых иностранных агентов. Жилистая рука Трампа.
5. Случайно так вышло, в целом по рынку всё в порядке.
6. Да, и есть и похуже симптомы.
7. ...
Кстати, а какая доля в продажах и выручке у наших продуктовых от еды и алкоголя? И не связано ли всё это с установкой минимальной цены в 200 р за 0.5? При
пока разрешённых самогонных аппаратах.
Понятна, да, совокупность факторов? Аренду всё взвинчивают приватизировавшие страну в свой карман. На еде народ привычно экономит. Алкоголь стал уже не втридорога, а в 10-30 раз (20 vs 200-600). Да ещё и знаменитые горбачёвские одеколоны и лосьоны теперь огромной редкостью стали; впрочем, в хозмагах ещё недавно были иногда — пока эти хозмаги не позакрывались все за последние годы, быстрее продуктовых.
Не в ту ли точку это всё движется, когда уже разрешить всё будет
умнее всего войной? Если 20 лет мира и стабильности постепенно привели к такому, и ведут всё дальше, и надежд на слом этого вектора никаких уже давно.
Что характерно, по телевизору стали снова показывать народные пляски в кокошниках под баян и визиты членов политбюро на последние заводы страны, их тёплые и дружеские беседы с трудовыми коллективами. Даже кажется комбайны видел в программе «Время», без которых в 80-е она вообще не обходилась. Не говоря уже про агитационные лозунги по всему городу: «Товарищи! Все на выборы! Голосуйте за блок коммунистов и беспартийных — основу народного процветания».
Они вернули СССР, именно в том самом плохом, что в нём было. После того, как окончательно уничтожили вообще всё, что в нём только было хорошего.
Помните, как все десять последних лет на весь интернет стоял вой этих сотрудников на зарплате: «вы что, хотите в этот тоталитаризм, где нехватка продуктов, дорогая водка, однопартийная система, охамевшие чиновники, всюду лозунги и пропаганда, Пугачёва и Кобзон по телевизору, США и ФРГ враги и нацеливают ядерные ракеты?» В последний год вроде перестали. Дошло что ли, что это у них превратилось в самоизобличение, в перечень наиболее серёзных бед того, что они тут выстроили в итоге.И накал Холодной войны на фоне всего, когда круглые сутки сразу по нескольким каналам народу аргументированно, в душераздирающих подробностях объясняют, в каком кольце врагов мы оказались, и как они все не дремлют. При том, что с их стороны действительно слишком много действий... если это они так просто подыгрывают, то ладно, годится. Взять что эту атаку летающих роботов на аэродром (привет нашим авиамодельным кружкам в советских пионерлагерях), что вот сегодняшняя
боевая атомная тревога на Гавайях — по самому жёсткому варианту, даже не учебная.
Тем более эта их странная выходка давеча по объявлению Новой Москвой бескрайних полей, лесов и болот в секторе аж до
Абу-ДабиАддис-АбебыУагадугуИвано-ФранковскаНаро-Фоминска.Они как обычно стырили мою старую идею, даже три: прекратить свою скотскую уплотнительную застройку; убрать эти толпы вороватых чинуш, изуродовавших нам весь город, куда-нибудь в менее исторически ценное место (хотя они уж всё уничтожили с 90-х, поздно); наконец вспомнить, что у нас самая большая по необжитым территориям страна; и перенести активность из нашего приполярья обратно на юг. Я понимаю, что для них и это сюрприз, но кочевые татаро-монголы нам больше не угрожают.
Но безобразно её реализовали. Скомандовали: «Москва, расширься!»
Правда, метро наконец начали строить, причём именно как я в детстве придумал: вторую кольцевую станциях в пяти от первой, хотя бы для начала секторами. Но и тут всё сделали отвратительно: без пересадок и тупо перекрасив Окружную железную дорогу Николая II.
Потому что думать, как думают все привычно: это сам монарх решил постепенно додушить подданных, создать им невыносимые условия — она либо не вполне логична с его стороны; либо, в рамках всей внутренней политики с 90-х, делается намеренно, открыто, с понятными целями.
Вероятнее, что просто болото™ восстаёт против Цезаря. Хотя зачем им? он и не пытался никогда его осушать, как его новый заокеанский партнёр. Напротив, он этому болоту с давних пор первый гарант и покровитель. Разве что за компанию. Как раз антиподы со своим Трампом этот же сценарий уже совсем открыто разыгрывают.
Вот смотрите, какой есть сценарий катастрофы (praemonitus praemunitus): самодержец вдруг повторяет то же самый неожиданный для всех манёвр (устал, ухожу — реально замучали, ковыряйтесь как хотите), что и три его предшественника тогда, а никакой пользы от этого не происходит, сюрприз. Вся внутренняя политика остаётся прежней. С прежним вектором на постепенное, но активное разрушение страны. Но только теперь ещё и внешней политики мы лишаемся, что они тянули вчетвером: Путин, Медведев (не забывайте, именно он загнул тогда Мордотройду, в смысле Карлсону, салазки в Абхазии), Лавров и Шойгу сменяются Козыревым каким очередным и Грачёво-Сердюковым. И всё: страна опять в состоянии 93-го года, но уже без остатков советской инфраструктуры, которую с тех пор растащили и распродали. И, главное, у Сизифа, после всего, уж совсем нет сил опять куда-то там этот камень толкать. Народ реально устал, смертельно.
И на этом сыграют те царедворцы, что все эти годы и так открыто играют против своей страны и народа. Разыграют украинский вариант — с украинскими же печальными последствиями: старый мир разрушили, новый не строят, воспроизводят разруху и хаос.
Не рассматривайте это как прогноз, вообще настроен, что это случайные флуктуации, не более. Мой прогноз более уныл: что падение российской экономики и культуры вполне может длиться этими темпами ещё лет 30, и все мы так и умрём, не дождавшись перемен к лучшему.
Просто это крайне ожидаемо: именно долгие и беспросветные кризисы могут привести к неожиданной острой фазе. В стабильном развивающемся обществе такое куда менее вероятно.
Очень, очень, в превосходнейшей степени грустно и печально то, что смерть перестаёт казаться чем-то пугающим. Пугают, кстати, неизбежные болезни — а смерть начинает казаться благом (в сравнении с тем, что наступит на нас в обозримом будущем).
Краткая жизнь, насыщенная постоянными переменами к лучшему, новым и радостным — много длинней долгой, проведённой в дурной бесконечности, в болоте нескончаемого застоя. Время измеряется не часами, но событиями.
Озон с давних времён спекулирует книгами, внаглую выставляя то, чего у них в продаже нет и не было. А что есть — пытаясь продать в пять раз дороже рыночной цены. Вон вижу Апулея у них по 649 р. А в букинистических он всюду лежит по 100-150 р.
Надо будет мне наш книжный рынок дописать — всё времени не нахожу.
-Что они кричат?
-Продают.
-Что продают?
-Всё.
Вот эта квинтэссенция стала стремительно претворяться в жизнь, да. Остаётся лишь удалиться в башню, отнюдь не из слоновой кости, но из мёрзлого навозу и там, по меткому выражению народа-богоносца, сидеть и не чирикать.
Масштабы катастрофы (управленческой: что рынок 90-х государство не только не развивало, не боролось с его хаосом, не направляло в благоприятные для страны формы, но поделило между своими монополистами уже к 2005-му и фактически закрыло) — только где-то к 2005-му как раз и начал понимать. Что рынка не было и нет. Была декриминализация статьи 154 УК РСФСР — наглядно показавшая, отчего нельзя вот так брать и разрешать, не подумав прежде даже, как контролировать последствия, уголовные преступления: страну растащили полностью.
Зачем директору модернизировать подаренный ему вдруг добрым народом советский завод, чтобы лишь лет через 10 вывести его на интересную ему прибыльность — когда уже прямо сейчас можно продать его оборудование на металлолом, сдать в аренду цеха, продать золотую территорию в центре города под застройку... И на яхте на Багамы: достойная пенсия обеспечена на 500 лет вперёд.
И исполнительная власть всё это видела, и ничего не предприняла.
В итоге сейчас все капиталы в стране сосредоточены в руках тех, кто... как бы это помягче... не друг ей, а даже совсем наоборот, что в период первоначального накопления™ их деятельно продемонстрировал.
А теперь она опять в кольце врагов; и даже нападать на нас им уж не надо: достаточно эмбарго объявить, гадко хихикая и злодейски потирая щупальца.
Но нет, вместо того чтоб увидеть эту угрозу национальной безопасности™, они действуют строго наоборот: сами первые вводят продуктовое эмбарго.
Главное не унывать → уныние есть смертный грех, это сансара, и нерванной не светит.
Купил папиросы, бензин для зажигалки, — за ним, собственно и отправлялся в это увлекательное путешествие, кошкиных кормов, какую-то нарезку, издалека чем-то напоминающую мясо, яйцы и хлеба́. Пива купил и водки. Чёрта с 2 я ещё на так далеко пойду до весны, всё есть, а Норман™ — рядом.
Кесарю — кесарево. Тем более, что он, похоже, всерьёз это тогда воспринял, и таки собирает потихоньку все капиталы в стране в свой карман.
Атак чудесен тем, что там продаются почти бесплатно удобные красивые пластиковые миски, можно взять сразу штук 10 и носить с собой, раздавать стадам, у которых своя кормовая база обветшала.
Они куда милей мерзких скрипучих ворон и неопрятных голубей. Даже с виду, по повадкам, выглядят культурней, разумней и дружелюбней.
Если глобальное потепление продолжится — ждём эму и казуаров.
Главное дятлов не подпускать. Ребёнок, воспитанный дятлами — это опасно.
За окном луна двурога —
Сяду, выпью за Ван Гога.
Хорошо, что кот не пьёт —
Он и так меня поймёт.
™ (Лубнин)
Время проводить реминисценции смутные.
Охраняли его два трусливых юноши из постсоветской Средней Азии, почти не разумеющие на некогда общем для нас всех языке, что однажды на требование убрать вонючего попрошайку от их дверей, не сам же я его буду в своих белых перчатках и смокинге, слились с невнятными отмазками, что он им не мешает, и за дверью они не уполномочены.
И, одно время, недолго, наш характерный простой советский мужик, того старого типа, что давно не осталось, вымерли ещё в 90-х; вероятно, за бухло — потому что мастера видно сразу, издалека. Из тех, с которыми сразу как-то естественно, стихийно переходишь на обсуждение тонкостей дегустации пива и всего такого. Я ещё удивлялся, встречая его, что такой яркий джентльмен, готовый персонаж Диккенса, Лондона и послевоенных фильмов, делает в этом гнезде декаданса.
На кассе сидели тоже милые феи, по которым было видно, что платит им капиталист преуспевающий тысяч 10-15 в месяц. Как, впрочем, и везде, по всей столице давно уж. Если это не одичание — то что?
Народ там обычно выкладывал перед кассой на ленту транспортёра футуристического предкассового водку (благо, 10 сортов по минимально разрешённой государством заботливым цене от 210 рублей); жиромайонезные продукты калорийные: подсолнечное масло, майонез из него же восьми сортов (Это счастье. Что мне делать?), заменители сырков (плавленых [основной рацион] и глазированных [десерт]) тоже из него, после того как царь милостиво и с заботой о поголовье неразумном ввёл запрет на натуральный сыр на подмандатной территории. Да пожалуй и всё. Овощи хороши были, иногда, осенью. И эти, как их, частично мясные соевые полуфабрикаты.
Тут низкооплачиваемые провокаторы унд наймиты режима лет десять нас всех окучивают в интернете и телике, что вот, в СССР еды не было, народ с трудом искал нормальные продукты редкие. Сейчас-то хуже, и много хуже. Еды натуральной вообще почти не продаётся, и это в столице. Майонез, водка, лук, бытовая химия, пластмассовые ведёрки, всё.
И он не из скудности ассортимента закрылся, кстати — напротив, в нём было куда больше интересного и самобытного чем в соседней «Пятёрке» инфернальной.
Вся Москва стоит теперь в сыпи предсмертной этих «Пятёрок», скупивших все наши некогда такие разнообразные и независимые советские продуктовые ужасно тоталитарные и однообразные.
Реально народу жрать нечего. Хотя нет, есть ведь «Глобус Гурмэ», «Азбука вкуса», «Алые паруса» (привет умиравшему от голода Грину от тех, кто наследовал его землю) и прочие, не помню названия, гастрономы утончённые для господ — но за яствами изысканными надо всем миллионам жителей несуразных, мешающих только мудрым правителям их дальновидным, ехать в центр каждый день, в несколько столь редких пунктов раздачи элитарного хавчика. Когда в подземную электричку адову и без того не попасть, не отстояв очередь.
На срочной за такие предъявы у нас было принято сразу в пердак заряжать. Потому что иначе как-то ну не объяснить — нет во всей вселенной других адекватных для такого уровня осознания аргументов, только такой, единственный.
Отчего и приучился там давно в итоге писать всё по-английски, для зарубежных друзей, чтоб эти тупо не поняли и не перевели всё на свои, внедрённые им ещё в 80-х Горбачёвым шаблоны мышления. Созданные предателями специально для предателей.
Чтоб вам была чуть больше понятна моя боль: это профессора седовласые подобное высказывают. Представляете, каков уровень всех прочих?
Помню, как, работая после ДМБ инженером и заодно пытаясь себя найти по вечерам в литературных переводах, и зарабатывая какие-то весьма прельстивые деньги, в районе трёх средних зарплат, каждый день нёс в дом полную свою спортивную сумку (для инструментов), забитую всем, что только было лучшего на рынке: от деликатесной скандинавской сельди в винном соусе и пряностях, до бекона и сыра с плесенью. Это был обычный нелегальный контейнерный рынок у метро. Там был такой ассортимент натуральных, вкусных продуктов со всего мира, который теперь по всей Москве надо собирать в разных местах понемногу втридорога.
Литр почти не химического тогда, натурального ещё сока, стоил какие-то копейки. Пил его тоннами, вместо чая. Словацкое пиво по цене нашего, почти даром.
Это при том, что в целом чревоугодие мне чуждо, я обычно спортсмен и аскет.
А просто тогда никто и помыслить не мог, что весь город скупят сетевые монополисты. В каждом магазине, как и в СССР (в продуктовом, хозяйственном) — был свой уникальный ассортимент. Я вплоть до 12 года очень любил вот так просто заходить во все встречные хозяйственные и изучать, что нового, интересного и полезного можно там найти для дома. Это как экскурсия в музей. А теперь они уничтожены, почти все закрылись по всему городу за последние 5 лет.
«Ашан», кстати, аккурат после украинских событий и введённого ими эмбарго на импорт всего европейского, преобразился в самую неприятную сторону. Прежде там был лучший выбор из всех сетевых. Уходил оттуда всегда, оставив весь бумажник и еле неся пакеты. А теперь заходишь туда, вздыхаешь и направляешься сразу в отдел электроники. Ибо телесного путы, видимо, сброшены уж, радовать стало лишь обращение к чистым идеям и их цифровым интерпретациям (то ли тот летающий робот из сериала «Капитан Пауэр» меня покусал).
"...Меня еда арканом окружила,
Она встает эпической угрозой,
И круг ее неразрушим и страшен,
Испарина подернула ее...
...Я заблудился в грудах помидоров,
Я средь арбузов не нашел дороги,
Черешни завели меня в тупик,
Меня стена творожная обстала,
Стекая сывороткой на булыжник,
И ноздреватые обрывы сыра
Грозят меня обвалом раздавить.
Еще — на градус выше — и ударит
Из бочек масло раскаленной жижей
И, набухая желтыми прыщами,
Обдаст каменья — и зальет меня...
...Мы переходим рыночную площадь,
Мы огибаем рыбные ряды,
Мы к погребу идем, где на дверях
Отбита надпись кистью и линейкой:
«Пивная госзаводов Пищетрест».
Так мы сидим над мраморным квадратом,
Над пивом и над раками — и каждый
Пунцовый рак, как рыцарь в красных латах,
Как Дон-Кихот, бессилен и усат..."
Вам, преуспевающим довольным украм, не понять. Гибридная война, что вы так коварно против нас развязали, истощила нас и скоро погубит окончательно. Тогда как вы сыто строите там у себя капитализм, европейские ценности и общество равных возможностей. Ну, во всяком случае, я надеюсь.
Вон же, целый зоопарк выстроен. Ну, для этого странного древнего обычая записывать слова не по смыслу, а в рифму.
Спасибо за потомка княжеского рода из иудейского колена, скучал по нему.
Колбасы из мелко помолотых глаз и копыт тоже хватает. Но выбор среди продуктов всегда есть, и выбор хороший. Особенно если деньги есть. Что, учитывая цену европейских ценностей блистательных, весьма проблематично.
А вот пиво стало хуже. Маленькие нишевые крафтовые бренды исчезли, или перешли на ширпотребстандарты. Платежеспособный спрос упал.
Да и у нас широчайший и постоянно пополняемый где-то до 2008 года (и в итоге разогнались так, что чуть не каждый месяц появлялись новые марки, действительно с разным вкусом, иногда интересным) ассортимент пива уже давно это прекратил. Последние качественные новинки если поначалу и радовали, то через полгода стабильно становились неприемлемыми по вкусу. Выручает один лишь подмосковный МПК, делающий массово несколько видов питьевого пива. Не станет его — ничего и не останется.
Крафты были по 50 кажется до 2014, стали по 200-300. И заметно подкосило это всю ту было расцветшую нишу крафтовых магазинчиков и пивных разливаек — которые, впрочем, изначально были поголовно лживым бизнесом, имитацией, разливающим под видом живых авторских сортов только мерзкую кислятину какую-то дешёвую.
Да, даже пивные магазины стали закрываться. Верной дорогой идут товарищи: скоро такими темпами у них не только легальное самогоноварение и спекуляция окажутся нерентабельными, но и контрабанда и торговля рабами.
И обратное.
неожиданно пиво [×]
Потом «Оболонь», «Черниговское», и всё, что только просачивалось на наш рынок, позволяли наши монополисты, перешло в разряд общей химической кислятины, где ни вкусов солода, ни хмеля больше не присутствует. Увы. Вероятно, и уж с тех пор у нас же и наловчились делать — тупо по лицензии, как они и с евролагерами поступают, ухитряясь даже их ныне невысокий уровень ещё больше снижать. Такой маркер чёткий выработался: не брать ничего с этикетками европейских брендов (хотя казалось бы: вспомните ажиотаж 80-х вокруг импортного Туборга, Карлсберга, Хайнекена), обходить стороной — это всё у нас льют, причём как раз на тех заводах, что уже в 90-е дискредитировали себя качеством собственных тогда массовых сортов.
Да, надо признать, 00-е оказались самым сытым десятилетием. Для всех — не только тех, кто сытым был и в 20-е, и в 40-е, и найдёт способ жировать даже
есликогда марсиане нападут на Землю. Не таким уж свободным, как ельцинская анархия 90-х, при которой всё же не только для преступников была свобода, но и для всех вообще во всём — единственная его заслуга, как правителя. Но хотя бы пока относительно свободным, по инерции, и относительно сытым, тоже вероятно по ней же. Но бизнес уже был связан, и выживали не наилучшие, а имеющие покровителей.Всё равно что сказать: пессимизм в отношении Гражданской войны, Второй Мировой. Там ведь столько открывается возможностей всех их спасти, все миллионы погибших, если только подойти к этому рационально, оптимистически...
Что самое немыслимое: просто так значит, погибших? чтоб теперь снова своя же артиллерия работала по нашим городам, а лоснящиеся потомки фашистов смотрели на нас, как на дикий народец какой-то несуразный, что даже жить так с тех пор сам нормально и не научился, сыто, справедливо и счастливо. Все жертвы были принесены ради вот этих, набивающих свои банковские счета теперь в офшорах. Оптимистичней на это взглянуть? Согласиться, что так это даже и здорово как вышло, надо же?
Есть данная ситуация, вот она, такая реальная, мы лично щупаем её каждый день; есть прошлое — в том виде, в каком оно случилось. Это не вопрос отношения. Прогнозов.
Вот, чтоб вам было веселее — вернёмся к нашему пиву: питерское пиво «Степан Разин» в 00-х стали возить в Москву, и это был настоящий праздник. Натуральное, честно сваренное, вкусное, да еще и сортов 10 сразу самых разных настроений. Вскоре, к 2005-му или около того, оно так же внезапно, разом по всему городу, исчезло — и очень надолго. И лишь к 2014-му, что ли, появлялось пару раз с новой уже этикеткой; и, как помню, завод к тому времени захватили уж новые владельцы, и всё там изменили. Это новое пиво пить было уже невозможно. Особенно помня, каким оно было прежде. Вот что, я с пессимизмом смотрю на пиво «Степан Разин»? А как только начну с оптимизмом — завтра же оно и появится повсюду снова в том своём, давно утраченном виде.
Впрочем, а что, от будущего у кого-то теперь, спустя эти десятилетия нескончаемой разрухи, есть оптимистические ожидания? Тогда пусть назовёт, сколько месяцев ещё ждать, когда всё вернётся хотя бы в состояние 40-летней давности застойной угрюмой ужасной: с целой страной, её прежними территориями, экономикой, культурой, социальной сферой, законностью, авторитетом в мире... Только пусть это быстрее будет, а? а не постепенно, незаметно — нам все эти годы десятилетиями всё объясняли, что улучшения идут уже, просто подождите совсем немного, скоро увидите их. А пока затяните ненадолго ещё на дырочку ремешки. Спасибо, только теперь мы, имея весь этот долгий опыт, знаем, что эта постепенность улучшений склонна занимать десятилетия и никогда не кончаться, приводя лишь ко всё новым бедам, к стремительному ухудшению, уничтожению всего, даже того немногого, что лишь недавно оставалось ещё.
Выше уже про это говорил, сейчас мы от того лучшего, этой морковки перед осликом, находимся не просто дальше, чем в 1991 году, когда была объявлена свобода, честный рынок и курс на всеобщее процветание и скорый бум экономики и всего — но мы уже на 27 лет дальше, в то состояние возвращаться теперь ещё лишних 27 лет. При том, что 1991-й был тяжёлым годом, много уж плохого к тому времени произошло, непоправимых потерь для страны, для всех; просто к 1980-му ещё дольше возвращаться, да и невозможно уж — все возможности в этом лучшем из миров со временем, как известно, закрываются, истекают.
Но оглянитесь вокруг — что из тогдашнего мира еще осталось в мире нынешнем? Только циклопические руины и залежи старых книг в недодавленных районных библиотеках в глубинке. Изменилось абсолютно всё. Глобальный транспорт, глобальный Интернет, глобальные деньги рвут в труху весь мир без разбора. Немыслимые и невозможные вещи происходят уже даже не каждый год, а практически каждый день. Даже климат включился в эту гонку хаоса.
Так в чем же смысл постоянных переживаний о вещах, которые от лично нас совершенно никак не зависят? Ну да, толстосумы набивают карманы мясом Родины. Ну да, привычный уютный мир треснул. Ну да, приемлемого будущего не видно. Хаос пришел к Космосу за долгами, и тот ему платит по счетам сполна. Вот, кстати, зима еще пришла некстати. Зачем же усиливать внешний хаос еще и своим внутренним?
И ладно еще, если бы вы веровали в какого-то такого особенного Бога, которого можно умолить своей печалью о несовершенстве мира. Или, допустим, вас расстреляли из пулемета, и жить вам осталось только тот краткий миг, что летят пули вам в грудь. То тогда всё это имело бы некий смысл. Но, насколько я могу судить, это не так. Тёплое живое солнце еще светит нам в окно совершенно бесплатно, а значит предаваться унынию время еще не пришло.
Вот вам, например, мнение авторитетного специалиста по переживанию трудных времён:
While there is a chance of the world getting through its troubles, I hold that a reasonable man has to behave as though he was sure of it. If at the end your cheerfulness is not justified, at any rate you will have been cheerful.
Пока у окружающего мира есть хотя-бы крохотный шанс пропетлять, ведите себя так, будто уверены в этом наверняка. По крайней мере сохраните бодрость духа. Герберт Уэллс. Старик в хаосе дожил до восьмидесяти, и весьма плодотворно.
Ваши неожиданные выпады в мой адрес странным образом почти попали: я верю в Бога, который является суммой всего, что происходит, всех сознаний, что живы, что способны сознавать, любить, страдать. Который есть вселенское движение вперёд. И да, я живу с полным осознанием, что пули уже летят, и пока они летят, я должен успеть жить, мыслить, иметь смелость относиться к этому миру, которого скоро для меня не останется, с удивлением и небезразличием.
Думаю, это и есть искомая вами бодрость духа — а вовсе не малодушие спрятать себя целиком в это повсеместное безразличие и цинизм, как поступает большинство вокруг. Что и формируют, становятся деятельными агентами в результате такого своего отношения к ситуации, тех, без них бывших бы сугубо теоретическими, бессильными, волн хаоса. Который есть движение назад. И который, как мы знаем из предыдущей истории этой большой и удивительной игры на сферическом поле, периодически, в отдельных местах и временах, возобладает.
Вождь, планетарная катастрофа уже произошла. Метеорит уже упал, и пыль застит небо, и динозавры должны вымереть или приспособиться. Энергия процессов такова, что ни ваша форма протеста, ни моя форма протеста, не значат совершенно ничего и нигде. Нигде кроме нас самих. Если ваша манифестация является источником ваших жизненных сил — ради бога. Для меня такая форма разрушительна.
Я осознаю то, что происходит. Стараюсь подметить побольше в этом. Потому что очень хорошо знаю, что в итоге все эти конструкции на пляже будут смыты волной. И следа не останется от всего. Ни памяти в мире. И здорово будет, если текст об этом останется где-нибудь там, потом. Потому что это кому-то там за горизонтом поможет избежать многих бед. Пусть даже сейчас никого вокруг нет, кто бы это смог понять и использовать.
Потому что миллиарды страниц текста, что каждый день сейчас генерирует человечество: всех этих картинок с сиськами и дорогими автомобилями, и новостей ни о чём как всегда — они потом, когда всё исчезнет и забудется надёжно, ни на йоту не дадут представления, что в наше время происходило. Это хаос как раз, который уж себя стал открыто описывать по своим правилам. Не стесняясь никого даже.
Космос? А, ну это карго-культ прошлого такой был, для умных, кто ещё его помнит. А чего, ведь это будет изящный реверанс в их сторону, выгодный способ попиариться, собрать лайки (1954–1957).
О нём вроде бы известно, что он сравнительно пустой и достаточно большой. А значит что-нибудь очень красное и красивое с колёсами в нём по идее поместится.
И за эти месяцы закрылся ещё и хозяйственный, последний в нашем районе крупный, в радиусе километров пяти, продержавшийся до этого всю эпоху путинизма, с прошлого века. Хотя все прочие хозяйственные, а их было много всюду, закрылись вот ещё в течение последних шести лет.
Рынки строительные закрываются, и продуктовые, эти, модели 90-х, контейнерные, «мелкооптовые». Зато открылся вот только барбер-шоп гламурный и бар-ресторан-бутик изысканнейших сортов канадского, бельгийского и всякого пива по 350 за бутылку, с порога убивающий все ваши обонятельные ганглии, которые вы было расчитывали чем насладить тут вдруг, витриной затхлой вонючей солёной рыбы. В обоих пусто: люди заглядывают через порог, пугаются и убегают.
Вообще это расслоение дичайшее социальное видно уж по их новой торговой инфраструктуре столицы: 90% населения на еде экономит, и закрывает всем нужный бизнес, как нерентабельный, не покрывающий в условиях наступающей, а то и наступившей, великой депрессии арендную плату астрономическую тут традиционно; а 10% не знают, на какие ещё безделушки, предметы роскоши потратить все эти горы денег, что на них сыпятся из щедрого народного кармана.
Выведен некий новый тип постсоветского человека, судя по всему: который сам даже побриться уж не умеет — лапки деградировали и до рыльца не дотягиваются; зато может жить без еды, что несомненно ценно и выгодно при его разведении. Декоративный карликовый.