Рабочие лошади астрономии

У нашей обсерватории есть большой телескоп. Его масса сотни тонн, только его подвижная часть весит более 90 тонн и при этом движется за звездой с погрешностью 6 микрон. Диаметр главного зеркала здесь ровно 2 метра и 2 сантиметра. Материал основания — стеклокерамика, а на него напылена тончайшая пленка алюминия, которая закрыта ещё прозрачным защитным слоем фтористого магния, чтобы алюминий не окислялся. Самое страшное для зеркала телескопа — грязь, пыль и капли воды. Телескоп живет столько, сколько моют зеркало — потом зеркало стирается. Толщина напыления — 0,05 микрона. И хотя мы всё содержим в чистоте, а при входе в башню в тапочки переобуваемся — мыть зеркало приходится где-то раз в три года. То есть 10-15 помоек — и телескоп на помойку. Помыть зеркало — работа очень тонкая, делают это только женщины! В советское время мойщицы на оптических заводах получали больше директора завода. К нам, например, специально приезжает сотрудница Специальной астрофизической обсерватории из Карачаево-Черкесии. Там, в Архызе, есть шестиметровый телескоп, который она моет. Ну и к нам тоже приезжает. Мы сначала отмываем всё вокруг в радиусе 10 метров, но только без пылесоса, пылесосить нельзя — пыль поднимем и разнесем. Потом сам телескоп моем: внутрь трубы телескопа заходит эта барышня и моет зеркало спиртоэфирной смесью, то есть мойка бесконтактная.

— А в практическом плане для чего человечеству нужна астрономия?

Александр Васильевич:
— Не нужна абсолютно! Так же, как не нужны математика, теория функций, линейная алгебра, таблицы логарифмов и синусов и другой фундаментальный хлам.

Аркадий Валерьевич:
— Астрономия, например, ставит задачи для приборостроения. Вот мы хотим получать более слабые объекты — значит, инженеры должны строить более чувствительные приборы, более высококачественную оптику. Мы хотим наблюдать, допустим, в рентгене — значит, надо строить рентгеновские телескопы. То есть мы можем ставить задачи и тем самым давать толчок техническому прогрессу. А в целом это, конечно, больше для души ))

Александр Васильевич:
— Науку можно представить из нескольких принципиально отличающихся частей. Есть прикладные науки, они работают непосредственно на бизнес. Есть фундаментальная наука. Вот, скажем, зачем нужен каталог опорных звезд? Да напрочь не нужен! Но ни один спутник-геостационар в пространстве не сможет летать или стоять, если не будет пользоваться каталогом опорных звезд. Вот мы как раз работаем на справочник, на фундаментальные знания, которые создают фундамент для других наук.

Красиво. Надежно.
Фраза движется за звездой с погрешностью 6 микрон режет ухо и требует пояснений.

Enom › Да нет, не требует вроде. Очевидно, имеется в виду погрешность на конце того, что движется, а не звезды. Если найду время прочесть текст, может быть смогу ответить более конкретно.

Какая же офигенная по цветам и композиции основная фотография. Прямо весь наш сайт заиграл неземными красками. Захожу иногда, чтобы ещё полюбоваться.

Indian › Действительно хорошее сочетание. Нарядное.

Enom › А коты какие! А светотень от бегущих облаков на горных склонах. Фотограф умница.

И, надо признать, живём во времена визуального пира для всего человечества. Никогда прежде такого качества фотографий технически нельзя было добиться.

Помните всё это тусклое зернистое, на плёнке советских фабрик «Свема» и «Тасма»?

Но что характерно, такую фактуру снять получается именно на материале из той, ушедшей эпохи. В городе всё фальшивое рекламное, пластмассовое и покрашенное стало. С расцветом технологий ширпотреба из мира ушла его прежняя эстетика.

Только в таких вот заповедниках былого...

Indian › Не думаю, что горы можно назвать «заповедником былого» (хотя, думаю, что вы о шаровом цвете потолка в обсерватории и людях все еще смотрящих в небо и думающих в пустоту).
А там (в горах) всегда хорошо. И я бы не стал корить прошлую пленку за зерно — при низкой чувствительность его было мало.
Сейчас стал пересматривать старые фото и слайды (спасибо вам). Чего действительно не хватало — хорошей оптики. Не хватало ресурсов для приобретения. Плюс вечный дефицит. Неплохие, вроде-бы, фото выглядят жутко по краям. Аберрации всякие.
Что тоже, в-общем-то, не важно. Зато память. Нахлынувшие воспоминания.

Enom › У меня много корреспондирует с этим опытом личного. Я немного застал этого, такого, в последние годы СССР. И чуть позже тоже. Это был мир, в котором были настоящие смыслы и особенная красота.

Которую сейчас даже никому и объяснить не стоит пытаться — вот у китайцев и японцев для этого есть эстетические категории. А у современной цивилизации Запада там всё надёжно уже ампутировано давно.

Правда, я всю жизнь искал людей, которые видят это. Не нашёл.

Indian › И не найдете уже, пожалуй. Сейчас ни у кого нет времени. Никакого. Ни на что. Так вышло.

Enom › Помните, как астрофизики 80-х описывали ощущения наблюдателя, падающего в чёрную дыру? Вот у меня чем дальше, тем больше наблюдения за окружающим миром людей вызывают ассоциации с этим. Скорость падения всё растёт, и времени чтобы просто быть, всё меньше. И ускорение уже набрано на грани возможного для жизнедеятельности поглощаемого астрономическим объектом организма. И как остановить — уже не просто непонятно, а наверное, поздно уже и думать.

Indian › В таких случаях я вспоминаю В.Высоцкого с его «...летела жизнь в плохом автомобиле и вылетала с выхлопом в трубу...» Вот как-то такие у меня ощущения. У вас еще ничего — «черная дыра», голактего...