Почему исчезли теплоходы на подводных крыльях «Ракета» и «Метеор»?

Tomorrow › Я даже хотел убрать их излишне игривый (как недавно стало модно говорить, clickbait'ный) риторический вопрос в заголовке, упростив до Теплоходы на подводных крыльях «Ракета» и «Метеор» — потому что ежу ж ясно почему. В данном случае речному ежу наверное. Мы всё это тогда в прямом эфире, на собственных шкурках переживали и видели. Потому что страну разрушили, и с ней вместе все её прежние технологии и культуру... как тогда говорили, достижения™.

Вот как с тем недавним случаем: отчего это вдруг Ан-225 «Мрия» был последний в итоге уничтожен? И отчего их всюду давно десятки не летают. Как и те «Бураны», и «Ту-144» с «Конкордами». Те же экранопланы... много всего...

Ну, наверное каждый, кто сюда не напрямую из 1985 года прибыл на той машине времени, что в телефильме «Гостья из будущего» — тот наверное и сам всему этому был очевидец. Как разом были закрыты все НИИ в стране, и научные сотрудники, инженеры, конструкторы с уникальными специализациями, были посланы новым правительством голодать в неоплачиваемые отпуска, ловить в парках мышек и собирать жёлуди, чтоб сварить детям вечером суп. Если они проявят должный интеллект, удачливость и предприимчивость, как надлежит при их образовании и смекалке, Родина ведь их многие годы с детства именно к этому готовила... На долгие годы, до старости, до смерти уж, навсегда.

Потому что в одночасье была разрушена вся промышленность страны, наука и ВПК попилены и проданы. «Космонавта Юрия Гагарина» разломали на металлолом индусы в набедренных повязках на своих пляжах, «Рига» охраняет берега Китая от американской гидры, а «Харьков» — Индии, от ещё какого спрута. Какой там у них водится?

Кто тогда служил в 90-е, тот особо может много вспомнить, но не будем, это может не относиться, но всё равно слишком близко к военной тайне.


Но там и ваши версии вроде есть. Я бегло перематывал, нет времени самому всё смотреть, что-то такое было. Что жрали много. Ну да, тогда топливо было дешевле. Это нам преподавали тогда, сразу после того как он случился, как версию развала СССР. Но я в это не верю. Это уловка. Целый пухлый Гитлер предприимчивый эффективный менеджер чуть ранее не сумел уничтожить страну, а до него хищные усатые, тоже неплохо так обученные, белогвардейцы не сумели порвать её на сотни независимых винни-пухов (ну, кроме финского и польского) (вон, мне граф Игнатьев недавно снова напомнил своего знакомца кавалергарда Скоропадского и его военные трамваи) — а тут...

И мне непонятен тот фрагмент, где они: «Требовалось очень много топлива на разгон, на подъём на несущие плоскости...» — ну ладно, это понятно. Но вообще, по логике — подводные крылья как раз и призваны экономить топливо (а ещё и время, что тоже важно при масштабах нашей страны, и её развитой такой речной сети; оттого и реактивные лайнеры тогда тоже выдумали, не ради экономии вовсе) по сравнению с обычными нормально погружёнными судами, что тратят свой КПД на сопротивление среды.

Там про «...на небольшие дистанции» — но это же банальность и глупость: «ах, космические ракеты бессмысленны, оттого что не будешь же на них ездить в магазин». И где у нас в стране по рекам были небольшие дистанции? Ну пусти по ним наши обычные речные трамвайчики, да хоть на лодке вёслами греби. Давайте ещё разрушим все АЭС, потому что строить и эксплуатировать их очень дорого, гораздо проще и экономней отапливать дома буржуйками.

Я уверен: уже на этапе проекта, задолго до запуска в серию, было проведено особое изучение энергоэффективности и, как следствие её, экономической целесообразности. Мне дик вот этот их новый подход: «Ах, древние люди были туповаты и не умели считать, потому что у них ведь тогда не было наших электронных калькуляторов, а только их смешные деревянные логарифмические линейки. Оттого всё что они тогда наизобретали, нам сейчас не нужно». Ну, вообще говоря, они вообще всё тогда наизобретали и построили, чем мы тут все теперь пользуемся. Даже появившиеся в 90-х микроволновки — это наши обычные военные радары, а мобильные телефоны — вон, ещё в войну порнозвезда Ядвига Ламарр, что мы тогда знали по заставке новой версии Corel Draw как чрезмерно накрашенную тётку, придумала; ну, не полностью, но вклад её значителен.


Да, и если уж начинать вспоминать, Михаил Девятаев, о котором, давно забытом уж всеми, мы тогда первые в рунете заново всем рассказывали (да и не только, я про него и буржуинам много рассказывал, приводил в пример, в назидание), и которого через годы наконец заметили эти коммерсанты, и сняли свой очередной фальшивый, как только они теперь и умеют, фильм за народные деньги — он ведь, как помню, был чуть ли не первым командиром судна подобного типа? Давно было, могу быть неточен.

Indian › На Волге они были очень, весьма уместны: сколько ни видел — всегда ходили полные: удобно/быстро, не трястись в автобусе, не ждать его невесть сколько (это же не москва). Помню, как-то приехал в Ахтубу и чуть-чуть опоздал на последний автобус. Всё, до утра. Кормление комаров, джайнизьм.

А помните те наши советские синие кепки с надписью «Речфлот»? Мы тогда в пионерлагерях смотрели на них, как на явный и дикий китч... а вот сейчас я бы купил в универмаге такую. И даже много, чтоб дарить всем друзьям.

Видите, как с уходом наших жизней, наших прежних вариантов мира, становятся иногда важны даже заведомо несущественные, более того, откровенно воспринимавшиеся пошлыми уже тогда даже юными пионерами, вещи?

Дети смотрят в будущее.
Старики смотрят в прошлое.

Indian › Я стараюсь-таки смотреть в будущее; смотреть в прошлое непродуктивно, оно уже произошло, оно неизменно, оно не содержит в себе ничего, кроме списка разочарований. Кинг в «Needful Things» очень верно сказал (цитирую по памяти): тот, кто живёт прошлым, превращается в призрака.

Tomorrow › смотреть в прошлое непродуктивно, оно уже произошло, оно неизменно, оно не содержит в себе ничего

Напротив. Оно содержит в себе всё. Что и направляет, создаёт будущее. Тогда как смотрящий в будущее подобен тому воину Кастанеды, только не ему, а более глупому, что идя обращённым назад, обернул своё зрение куда-то туда, в направлении собственного затылка, где он естественно ну ничего не может ничего оттуда разглядеть.

Tomorrow › Кинг в «Needful Things» очень верно сказал (цитирую по памяти): тот, кто живёт прошлым, превращается в призрака.

Только вчера детально, скрупулёзно исследовал в крупном книжном, куда стал так редко заходить лет 20, и то за графическими материалами, не меньше часа, какие остались издательства (никаких, 2½ монополиста), и какие есть новинки (никаких, 10 давно раскручиваемых в инете авторов + 100 переизданий той классики, что мы читали уж в 80-х и 90-х, причём издают не все книги какого-то стоящего автора: а тупо у Булгакова: «Мастера», у Брэдбери «451°F», у Герберта «Дюну», у Азимова «Основание», у К. Ю. Цезаря... ну да, вы угадали, «De bello gallico», а нашу ту с ним о британской, редкую — не издают; Кондрат Югуртыч, сука ты, как ты мог так?)... Это я к чему всё рассказываю?.. И вдруг уж всё поняв и оставив надежды, как завещал мне Данте... опа! Два огромных стеллажа с вот реально ПСС Степана Дональдыча Кинга. И как раз спросил продавщицу, а чего так вдруг? Но тут же прежде сам поправил себя: «Нет, ну понятно. Оттого что при всех его халтурах вроде той Мизери, Розы и Сияния — это наиболее осмысленный из прочих современных нам тогда авторов был в 90-е. Как, к примеру, тот же Достоевский, что писал какую-то глупую чушь, недодетективы для совсем тупых, про убийство старушек... а промеж творческого момента вдруг как ляпнет нечто такое философское, хоть стой, хоть падай™, как говорили у нас тогда в СССР».

И именно «Needful Things» нахожу тогда, с флота, наиболее зрелой его вещью. Заметьте, мне было всего 19 лет. Я вроде не был тогда слишком стар, чтобы испытывать тоску по прошлому оттого только, что оно прошлое? Тем паче по их американскому прошлому.

Наиболее... ну, кроме прочитанных там же первых трёх книг (другие тогда и не были написаны) «Тёмной башни», «Firestarter», «Бегущего» (фильм с Арнольдом же потом сняли по мотивам? насколько он беспомощный и омерзительный по сравнению с текстом Кинга, даже Арнольд ничего не смог в нём изменить). Были и ещё неплохие работы, но я уж тогда перестал искать его новые, наткнувшись на много брака. Как потом и с Мураками, и сразу с Пелевиным и Акуниным.

И сразу сказал: «Ну да, при всех его недочётах и подчас явной халтуре... неровности, как говорили опять же у нас тогда... — он стоит этих двух полок». Непонятно только отчего все прочие ютятся, издаются только строго в объёмах своих magnum opus... можно я не буду это склонять, позязя? я крайне ленив стал. Как догадываюсь — pl: (neutrum же? раз magnum) magni (или всё же magnii? оно же вообще склоняется там? вот мне словарь говорит, что никогда, но я уверен что он врёт) operum? (кого-чего же? это ведь генитив?) вот видите скотство какое, оттого они все и вымерли.

Если чуть более серьёзно: такие вещи следует нарабатывать с рождения, как мы вот тут с нашим не менее великим и ужасным русским языком. Который никто в здравом уме никогда не учит, все естественно его впитывают до трёх-пяти лет, чтоб к семи-девяти уже вполне без ошибок писать, а к тринадцати так и запятые их каверзные научиться тоже наугад расставлять. Надо быть полным кретином, чтоб убить уже свою всю взрослую жизнь на изучение и запоминание правил языка, когда мы знаем изначально, что там правил нет, там благостный хаос царит, как царил всегда. И всё же мы как-то говорим на нём. И вроде без особых ошибок в каждой нашей строке... как такое может быть? о, а это как раз естественный главный вопрос чань-буддизма.


Кроме того, а мы и есть все не более чем призраки. Гости на празднике Бон. Бесплотные свидетели пустой формы придуманного материального мира. Где куда важнее его перипетий (я же сейчас это правильно написал? никогда вообще раньше не использовал, меня ж не сбили тут куда более близкие обычные перепития?) — наши чувства и мысли в их отношении.

Tomorrow › Да, и фильтруйте в работах Кинга эти две его противоположные компоненты: где он чудесен и философичен подчас, чуть ни мистичен в поэтическом смысле — и где у него тупо скотские ужастики для совсем наглухо тупых жирных домохозяек в фартуках. Т. е. мистика контрарного типа, как мы рассказывали друзьям по палате в детстве: «В чорной-чорной палате пионеррр...лагеря.... Жил страшный...» — ой, а я уж и не помню. Помню только, что там либо в оригинале нашей устной традиции той было что-то гротескно смешное пушистое милое... то ли даже мы сами тогда всё это выдумывали. Всех это конечно дико веселило, всю палату. Или отряд? Вот я даже не помню. Вроде как и то, и то было, просто отряд мог занимать две и более палаты, и разумеется девчонки спали отдельно... до старших отрядов.


Так, кстати, и не могу до сих пор найти доказательства, что вторая часть, что, мне казалось, тогда я придумал в походе, когда кто-то сказал: «Подводная лодка в степях Украины!» — была где-то прежде наших 80-х. Старался расширить гротеск ситуации, не более. На прочие рода войск. Чтоб было всё уж в комплекте. Был крайне удивлён, потом увидев в интернете всё именно в полной моей редакции: «Погибла в неравном воздушном бою». Как раз тогда читал книги подряд про наших героических лётчиков. А Маресьев даже к нам в школу приходил в актовый зал (а я потом только об этом узнал, и так горько было, что даже не предупредили, хотя я один тогда верно читал из класса, тоже в пионерлагере, книгу о нём) — но успокоил себя сразу: да ладно, раз приходил, раз живёт у нас тут рядом, ну значит ещё придёт, успею... Н-да.


Вот, среди прочего вчера, не успела мне моя собеседница сообщить нечто самое важное (я особо потом её выискал в лабиринтах книжного подземелья, договорили) — как пролетает мимо подобная тётка с отпрыском: «Мне наши советские детективы для женщин». Моя собеседница в замешательстве, у нас с ней общий объём литературы, и как догадываюсь, она в подобном разбираться должна не более моего. Наморщиваю мозг, говорю:

— Агата Кристи, патер Браун Честертона...

Вудхауса намеренно пропустил, понимая, что хотя он и весёлый, и для девочек тоже — но это слишком сложная шутка для нашего цирка в данный момент; зато Горпожакса вспомнил, Горина, Поженяна и Аксёнова (честно, не подглядывал, но вроде верно помню через 30 лет): он тоже такой был лёгкий, шутливый, ироничный детектив, как тогда говорили.

О, а Alle Red, или как там, из «Смены», какой-то польки; туда же Лем и «Ва-банк» — поляки иногда умеют в юмор; «Проклятый изумруд» Дональда Уэстлейка и нечто удивительное то ли Росса Мак-Дональда, то ли совсем напротив какого-то другого Дональда? нашёл в ленинской и не особо запомнил, но оценил. И Рекс Стаут. Книги которого отчего-то тоже все поголовно забыли уж 30 лет как.

 — но не был оценён... это если под советскими подразумевается что у нас тогда издавалось.

Дойл всё же сугубо мужской писатель. Хотя был знаком с одной выпускницей школы, которой подарил несколько сборников сэра, она его ценила. А наши советские писатели и не писали детективы для женщин. Только в основном для мужчин, братья Вайнеры те же... и много всего там было, как и НФ, чего в этом м-не нового типа и не сыскать.

— Нет! Это всё не наше! А мне нужно наше!

Так не было ж... не наш совейский жанр вовсе.

И вдруг меня осенило! И даже вспомнил имена:

— Маринина! Донцова, — это включило утилитарную память в моей милой интеллектуальной собеседнице, и она ушла показывать полки, где она помнила такое. Где оно стояло по алфавиту. Нет, ну она и родилась после тех наших 90-х, откуда ей-то знать.

Представляете! они там теперь ставят всё по алфавиту, и почти нет полок по тематике: i. e. тупо 4 отдела: фантастика — классика — модные раскрученные бренды, книги по мотивам кинофильмов и комиксы про разговоры и убийства (Фёдор Михалыч, снова привет) — всякое умное включая Японию и Рим — бумага и маркеры.


Это к чему я наверное? Что и он как они, тоже для таких тёток васнамном. Как, помните, что я только недавно отметил через много лет в том нашем «Твин Пиксе». Это у них омериканская нородная черта, давно уж: культ бытового насилия, вошедший и даже возглавивший национальную культуру. Что Кинг такой дихотомичный (Алёнка снова вдруг ушла, и теперь уж навсегда, а то б она сказала точнее; в их епархии такое всегда называлось более грубо: шизофреничным; Джекил и Хайд) — он сочетает редкие откровения уровня того вон Джона Донна и Вильяма Блейка со своим привычным, как я привык переводить до того, при социализме, литературно, по классической традиции: «бульварным чтивом», и как потом через много лет ихъ Тарантино ужасающихъ нравовъ сделал уж доступным им без перевода отныне: pulp fiction, кровью и кишками, что так иногда нравятся отчего-то самым хрупким и милым блондинкам... Если говорить всерьёз: он конечно придурок. Он всерьез нестабилен. Я б ему не доверил даже кактус в горшке подержать. Из него не просто с юности это лезет. Но хуже — он ещё и радуется этому, и делает на этом бизнес. И даже миллионы. Это постыдно.

А так он да, умнее большинства прочих. Такой типаж маньяка. Что вдруг понял, что куда прибыльней всё это сублимировать.

И вот я вижу, как вы делаете глубокие философские выводы из Кинга, не особо разделяя, где он нечто всерьёз, а где его обычный псевдомистицизм низшего толка типа Блаватской и тех нацистcких оккультистов.


Ой, у нас же верно снова опять, как и тогда в пионерлагерях советских, вечером кино в клубе показывают — снова «Твин Пикс» повторяют. Сложный фильм. Вот как раз про это, что я видимо пока безуспешно пытаюсь вам донести: что есть два пути всего. Либо к свету, как мой учитель агент Купер тогда говорил Лиланду Палмеру... либо во тьму. Это не шутки. Это как раз не голливудский манёвр. Весь фильм того глуховатого как раз об этом. Изначально склеен как такой Босх и де Костер — начав, продолжив и закончив деконструкцией реальности, как уж тогда стало модно — на самом деле отсылает к чему-то большему. Как тот Достоевский опять. Как те древнегреческие трагедии, которые чуть ни откроешь, тут же понимаешь: «Скудно и зверски жили товарищи греки!» Как, впрочем, и вся наша жизнь.

稲妻にさとらぬ人の貴さよ

Стократ благородней тот,
Кто не скажет при блеске молнии:
«Вот она — наша жизнь!»

Надо бы снова начать Басё вспоминать. Надо же, 11 лет прошло с тех пор.
Заметь, Басё. Чем это не блеск молнии твоей? И тех, кого ты оспаривал тогда. Но всё же да, и ты разумеется прав, как бывает всегда в дзэне. Но всё же полных всего. Огромных 11 лет, наполненных днями, снами, и многими вещами.

Indian › Делать нечто глубокое и, тем паче, философское из Кинга я не стал бы — и не стал. Кинг мне порой напоминает персонажа из его же «Sematary» — мрачноватого фермера в комбинезоне и соломенной хрестоматийной шляпе, который порою говорит нечто весьма впопад, нечто, перекликающееся с моими мыслями — но сжато, афористично. Там (в «Needful») есть ещё одна хорошая фраза — «бери, что хочешь — и плати за это».

Касательно до призраков: мне тут в ключичные конечности попалась книга некоей Татьяны Замировской, «Смерти.net». При всём моём глубочайшем неуважении к нынешней отечественной словесности, у Замировской вышло интересно. Вот представьте: Саша Соколов напоил Станислава Лема водкою, одел в женское платье и заставил написать гибрид «Соляриса» и «Гласа господа». Интригует, верно? Попробуйте, у девушки есть интересные мысли, хотя она и макает их непрестанно в постмодернизм.

Tomorrow › Я у него тогда в юности, когда читал его, видел некий уровень мышления. Но тогда же столкнулся со слишком многими его халтурными вещами. До сих пор он мне непонятен... или напротив понятен. В его такой разительной разнородности.

Объяснения такие: ну либо там трудятся литературные негры, что не удивительно, зная какой это действительно стал давно уж огромный бизнес на миллионы. Но скорее всего он просто всегда писал, не особо заботясь о качестве.

То есть, разрешил сам себе быть своим недалёким литературным негром. И он прав, я уж 30 лет не пишу заново те мои погибшие в середине 90-х книги, зная, что книги надо писать в высшие моменты сознания. А не как тупо нелюбимая работа: встал утром — и к станку, и наплевать на результат, лишь бы отработать до конца рабочего дня.

Иногда ему попадались состояния более значимого понимания. А когда нет — он всё равно писал. Надо же деньги зарабатывать. Его 'On writing' тогда позже это объясняет — он там рассказывал, как тяжело ему было в их сытом холёном американском обществе (прямо как Джеку Лондону), до первого гонорара. И, получается, для него это не более чем способ зарабатывать. Человек делает деньги. Притом, стараясь скопить уж давно на плюс тыщу-четыре лет... Может он что-то знает? Но нет, и это тоже объясняет то, о чём он рассказал. Я тоже, пережив довольно спартанские 80-е и 90-е, так на всю жизнь и привык экономить на еде. Вот привык и всё.

Но Кинг прав в этом больше меня. Он написал миллионы страниц с его безразличным подходом, а если завтра со мной что случится, все эти не написанные с конца 80-х книги так и погибнут вместе со мной. Как уже много раз могли. Именно это имел в виду, когда добавил тогда в наши приветствия: «Перфекционизм убивает». Убивает радость творчества, превращая его в тяжёлую, ответственную, невыполнимую работу... невыполненную в итоге, по итогам жизни.

В этом смысле, я у него многому с тех пор учусь. Видите, я начал с тех моментов, что меня в нём всегда шокировали... но всё же... это сновидец. Это многого стоит. Та же 'Firestarter', она ведь ранняя даже, нет? я не мог тогда проверить — многого стоит. В конце «Зелёной мили» — очень сильно всё написано. Тяжело и... великий писатель. Ну не всегда, но когда... — великий.

Вот я и говорю: вот он да, заслуживает этих внезапных курьёзных целых двух стеллажей. А вот Харуки Мураками, тоже неплохого, и тоже относительно современного, тех же наших 80-х, я там не встретил, был только Рю... или как его? Не читал ни разу, ощущение что его прицепом тогда, когда на Харуки запустили моду. Увидел впервые тогда, открыл, прочёл пару страниц и перестал интересоваться.

Indian › Кинг очень наглядную вещь сделал ещё в «It»: помните, там мальчик бьётся за правду со своим преподавателем словесности, в конце концов продаёт свой рассказ в журнал и, как символ успеха, вешает на школьной доске объявлений письмо из редакции? Покупают — значит, хорошо.
Ведь критерий же, верно? Человек, который хочет/собирается стать профессиональным писателем, должен думать о том, что его книги будут продаваться.

Да, Рю Мураками не очень интересен, я пробовал читать. Совершенно не понравилось.

Tomorrow › Верно. И подход такой... сугубо американский, прагматический, протестантский: «Доблесть — есть успех; а стало быть, всё что бескорыстно — изначально глупо. Иегова одаряет своих избранных богатством и славой. И кто пробьётся к ним пусть по трупам соседей, ценой любых предательств — всё, теперь стало быть его избранник. Потому что, понимаете? Ведь кто успешней — он ведь значит оттого что более полезен обществу — вы ведь не станете с этим спорить?»

Впрочем, вон у нас тоже те первые пламенные большевики в массе своей такие же были... предприимчивые. И да, вскоре отвоевали у мира и сограждан своё право на славу, власти и богатство. Тут надо рассматривать этот образ мышления как универсальный, увы, как присущий слишком многим и повсюду.

Даже романтик О. Генри, помните, пытался всё же выжать слезу из сограждан.

Ну да впрочем, перечитав в прошлом году или около мою любимую у него «Короли и капуста» — я вдруг понял внезапно: нам в СССР объясняли в многостраничных предисловиях, одобренных ЦК КПСС, (издательства «Правда», но это я наугад, лень лезть на полки за теми изданиями): «Да ладно, посадили скорее всего его незаконно, подставили, не мог такой высокоморальный человек, да ещё и талантлиый...» — а тогда недавно перечитываю впервые... а там образ мышления у всех его персонажей такой именно, жуликоватый. Ну, кроме того адмирала разве, «el pobrecito loco». Он там чуть ни впрямую признаётся, что ну да, срулил тогда именно понимая, что нахапал хорошо, щедро — надо бы отправляться есть лотос в тихие безмятежные южные страны.


'It' неплох. Но вот фильм, что выпустили потом, даже не захотелось смотреть — понимая, насколько современный Голливуд ушёл вот как раз в эту злую маниакальную клоунаду сам... а следовательно, они там будут смаковать именно неприятные моменты 'It'. Но сам текст неплох.

Мне ещё понравился тогда 'The Stand' («Противостояние», кажется). Такая тоже эпическая вещь, уровня почти «Тёмной башни», но, увы, без её мистицизма, романтики... трудно объяснить. Кинг ведь тогда писал, что увлекался картами Таро... или про него это писали ещё в советском журнале «Наука и религия»? Давно забыл. Надо б найти ту статью оттуда, у нас переопубликовать.

И только недавно обсуждали со знакомыми в другом месте: а откуда был, и верен ли тот слух, не помню, кто-то говорил давно, что Пелевин изначально и работал тогда в СССР в редакции «Науки и религии»? Как только услышал — во! так вот откуда вся его эта выгодная трансляция прикладной эзотерики для широких народных масс! Ну да, это сплошь тематика той «Науки религии», притом, с её фирменным скептицизмом, цинизмом: «Ну, мы же все советские люди, реалисты, материалисты и коммунисты. И мы эти все их заблуждения профессионально конечно рассматриваем, но порицаем. Ирония и сарказм — наше всё». Но могу ошибаться. Тут надо бы его самого спрашивать, а все совпадения — лишь совпадения, не более.

Я больше могу сказать о своих воспоминаниях о «Науке и религии»: запомнилось, как мы тогда на аэродроме всю ночь пили крепкий наш тот прежний советский индийский чай «со слоном» (заваривали, как помню, лезвиями на спичках в гранёных стаканах, а другого и не было — ещё продолжался Эсэсэр) и вспоминали с присланным из полка в ночное дежурство лейтенантом про эту «Науку и религию», пока не пришли девки из города, и тут же потерялись на нашем особом термине «баночка». Вот ведь реально братишка был, я уж тогда с учебки, с того кап-лея, и дальше, сразу понял: самые толковые на флоте лейтёхи и кап-леи, капитаны, когда пехи. Уже с кап-три и майоров начинаются такие тупые толстые протокольные морды, с редкими исключениями, типа вон того нашего уж предсмертного Брежнева бедного на трибуне, нет, даже много хуже. При том, что он бы, будучи в их возрасте, их гонял бы таких заскорузлых, как рексов. Вот недавно читал Игнатьева, рассказывал вам — вот это тот дореволюционный также высокий стиль благородного образованного русского офицерства. Дальше у нас в 90-х он тогда отчего-то терялся. Даже знаю, отчего: только что страну разрушили, перестали хором им платить хоть сколько, и все самые толковые хмыкнули и ушли на гражданку; и не было много десятилетий настоящих боевых старших офицеров в массе. Ветераны Великой Отечественной к нашему призыву давно ушли, а ветеранов Афгана не было, вероятно туда тогда в 80-е флот не посылали воевать, как в Чечню вдруг потом. Ну и вот, я тогда удивился, как многое мы с ним помним оба по каким-то тем нашим давним опытам, давно забытым, как мы в детстве читали этот журнал. Про то и говорит вся эта их религия, начиная с фараонов и пещер: что душа вечна, и не теряется за круговертью прочих пустых событий. Что мы все в едином пространстве мысли и знания, где ничто не теряется. Счастья тебе, лейтенант, видишь, через 27 лет я вдруг вспомнил о том нашем ночном дежурстве.

Я всего-то в начале лета вдруг вспомнил тот свой аэродром... полез в интернет посмотреть на него... как знал... давно уж всё там уничтожили. Впрочем, уже тогда всё к тому шло. Дико как-то... осознавать, что мы сейчас живём в каких-то 10% того мира, что был тогда у нас весь, со многими красотами. И даже эти ничтожные 10% уменьшаются каждый день, сжимаются как шагреневая кожа. Это не нам становится меньше доступно — нам, напротив, больше. Это мы вдруг перепроверяем состояние самого мира: ага, и это теперь давно уничтожено, и то, и... и вообще всё что было. А взамен — ну совсем ничего лучше не создаётся. Майя. Мандала. Вон, ту мою старую любимую Майю тоже разрушил недавно их циничный беспринципный Макдональдс, буквально за несколько месяцев до того, как сам в итоге был сметён с карусели перемен. До сих пор думаю: надо же какие уроды, мало того что уничтожили то, что десятилетиями до них было нашей культурной ценностью, особым приветом из 60-х, каких больше не найти — так ещё и сами потом всё бросили и убежали в испуге. Но это отдельный разговор.

Возвращаясь к высшим философским и мистическим смыслам Кинга (а в них он по праву высокий философ) — Лангольеры. Ещё вот вспомнил по этому случаю ещё одну его великую работу.

Может зря я его ругал выше? Может подобная критика так же низменна, как если б кто ругал Летова, за то что он в песнях всё время ругается матом?

Indian › Пелевин был интересен вначале, в рассказах, потом его словно подменили. Я очень давно его не читал и перечитывать даже рассказы как-то не хочется: они немножко одноразовые, как оригами. Не Чехов, одним словом.

К слову о макдональдсе: на садовом, неподалёку от ужасающей машы порываевой, была забавная почти полуподвальная столовая, в коей даже в девяностые можно было обильно, дёшево и почти что вкусно поесть. За ней присматривали милицейские. Потом, разумеется, всё закончилось. А в макдональдс я два раза ходил по малой нужде. Есть там опасался: уж лучше столовская котлета, я знаю, что в ней.

Кинг же никогда и не скрывал: он типичный, почти хрестоматийный янки. Ну вот такое у него мерило успеха, что ж тут поделать. Кстати, сейчас читаю его новый роман (после ужасного, ужасного «Института») — «Билл Саммерс», реализм, никакой мистики. Сравниваю с «Мистером Мерседесом» — гораздо удачнее него. Но вот ежели бы Кинг дебютировал с подобным — боюсь, мы бы с Вами о нём никогда не услышали; а ведь он написал «Историю Лиззи» и «Дьюма-Ки» (в который мистику вставил словно искусственную челюсть, не нужна она там).

Tomorrow › Пелевин был интересен вначале, в рассказах, потом его словно подменили. Я очень давно его не читал и перечитывать даже рассказы как-то не хочется: они немножко одноразовые, как оригами.

Так точно. Те же самые точно впечатления. Дебютные его вещи: «Затворника», «Стрелу», «Чапаева» так же прочёл с интересом: вот реально братишка, что так же врубается во все те наши позднесоветские смыслы из... ну вон, я вроде тогда рассказывал, из «Науки и религии» и прочего того нашего общего знания из советских журналов... но после... и уже в «Чапаеве» вдруг возникло ощущение, что он не более чем тот перестроечный лавочник в тех палатках ранних и средних 90-х, что перепродаёт наивному народу тогда водку «Black Death» в алюминиевых банках втридорога, и прочую импортную жевачку модную выгодную. Фарцовщик™ на Красной площади. Как во многом и Кинг. Тут же бросил его читать уже на следующей явно наигранной вещи после «Чапаева». Спасибо, я про дзэн и чань читал куда ранее сам, мне не нужны переводчики с человеческих языков на языки для недостаточно умных.

Не Чехов, одним словом.

Странно, но у меня к Чехову такое же отношение тогда было в детстве, когда я принялся вдруг его читать. Меня вон тогда давно, я вам рассказывал, просто поразило тогда то безмерное, искренне преданное ему, мистическое рвение к Чехову Паустовского... хотя как раз Паустовский никогда не позволял себе пустых сентиментов, всё по делу, и тем более наигранных эмоций.

Возможно, я просто не всего Чехова читал. Только его самые глупые рассказы для большинства, и то в детстве. Был такой случай лет 15 назад: нашёл на откосе возле одной из наших славных старых царских железных дорог огромнейшую древнюю гайку, скрученную и выброшенную путейщиками, взял её на память... а потому подумал: ой, так был же на то тот Чехова рассказ кажется? Ну и выкинул. До сих пор жалею. Видите, как Чехов нам не самый верный проводник.

Tomorrow › А в макдональдс я два раза ходил

Я все эти 30+ лет оное не иначе воспринимал.
Как сеть общественных ...

С девушками сразу, с 90-х, когда вдруг в метро она такая:
— Ой, мне вдруг надо сразу выйти. Давай выйдем.
— Где у нас ближайший Макдональдс?
— Следующая Пушкинская (или Китай-город, и т. п.)
— Всё, выйдем там.


Прошлым летом было похожее воспоминание, захожу в кабак на нашем дивном Соколе:
— Где гальюн?
— Там, направо и потайная дверь.
Вот, только недавно пересмотрел «Твин Пикс», и только сейчас вспомнил тот случай — и вдруг понял, что то был тот самый знаменитый чёрный вигвам, где всё скрыто за бархатными портьерами. Ну, я не Дэйл Купер, я скорее его туповатый брат Чип Купер, я выполнил свою первоочередную боевую задачу, и ушёл оттуда. Пока вроде невредимым.

Следом думаю: вот же моя родная церковь из детства, что была рядом с моим детским садом. Ну-ка зайду, такая дверь в прошлое. А там по пути церковная лавка обширная, а это идея, зайду-ка куплю хлеба, а то весь день на ногах, и ел последний раз позавчера, к красному вину в моей руке как раз подошёл бы хлеб, это так символично, меня тут тогда во младенчестве советском коммунистическом и атеистическом насквозь примерно здесь тогда, верно, и крестили. И здесь же потом причащали ещё безбожно чёрствыми их просвирами, окаменевшими уж. А там в лавке хлеб вдвое дороже, если не втрое и вчетверо, и всё прочее вообще. Я их спрашиваю:

— А чего это вы церковники продаёте всё нам, христианам, настолько дороже, чем вон рядом вокруг вас все миряне? Даже простой хлеб. Я вправду голоден, я зашёл к вам купить хлеба. А у вас он стоит столько, что лучше я пойду. Ваш, стало быть, истинный бог Маммона?

Это был такой спокойный, ироничный вопрос.

В ответ же в продавщице церковной лавке проснулись демоны, и я увидел тот самый, не совсем забытый типаж крикливой скандальной советской толстой продавщицы, всегда готовой отстаивать свою выгодную должность любой ценой, пусть ей даже придётся для этого убивать покупателей:

— Отчего это! У меня и духовник имеется!

Я от тебя и не исповеди прошу. Я спросил как христианин. Я ожидал честного ответа на искренне сформулированный и поставленный вопрос. А не уловок и глупых отмазок. Вон, у Гитлера и Геббельса тоже были их католически-лютеранские духовники и сторонники во множестве. В самых высших рангах вашей иерархии, вплоть до Папы Римского, как говорят.

Печально было. В СССР хотя бы церковникам и их приближённым не позволяли торговать настолько внаглую ничем кроме разве свечек. Да и то, разве и это был не грех? Помните как тогда Ильф и Петров про свечной заводик отца Фёдора? Разве ж они стали неправы в этом с тех пор как пресеклась их наша та советская власть?

И спросил себя тогда: что за боль тебя снедает? Может это ты неправ? Да нет же, разве не оскорбительны для всех нас дела их, мы же помним так, будто только что это с нами самими произошло:

Приближалась Пасха Иудейская, и Иисус пришел в Иерусалим и нашел, что в храме продавали волов, овец и голубей, и сидели меновщики денег. И, сделав бич из веревок, выгнал из храма всех, также и овец и волов; и деньги у меновщиков рассыпал, а столы их опрокинул.

И сказал продающим голубей: возьмите это отсюда и до́ма Отца Моего не делайте домом торговли. При сем ученики Его вспомнили, что написано: ревность по доме Твоем снедает Меня.

На это Иудеи сказали: каким знамением докажешь Ты нам, что имеешь власть так поступать?.. (Иоанн 2:13–18)

После этого чудовищного я не пошёл дальше в храм моего детства, как желал того до этого страстно. Мне хватило. Меня будто сам мой создатель толкнул в грудь огромной рукой и мягко сказал: «Не оскорбляй себя более общением с подобными». У тебя же такой хороший светлый день был и вечер, и пусть он продлится таковым, незачем.


От них всегда на квартал такой смрад пережаренного по три недели омерзительного какого-то противоестественного нерастительного и неживотного даже масла стоял, что иначе чем вот так я никогда с юности, как они только вдруг появились у нас, а не осмеливался их использовать. Только раз, кажется, на Кузнецком мосту... или уж не помню, центр он такой мелкий и одно в другое переходит, сливается, меня уговорили пойти купить там «кофе на вынос»... вот кофе у них был неплохой. Вспомнил, мы в итоге погрузились в телепортер на Третьяковской. Там ещё прежде много раньше была отличная палатка с кассетами, где я покупал в конце 90-х The Pogues, Dead Kennedys, Джа Дивижн, родные издания тогда ещё вполне живого и бодрого Егора ГрОб Рекордс, и кучу всего ещё. А Джа Дивижн у меня тогда одолжил да так и замылил школьный дружок. Я тогда вам давно вроде с неё что-то такое цитировал.

Но в «Старбаксе» всё равно лучше. К тому же я не любитель кофе, считаю его напитком для наркоманов, кто пытается бороться им с усталостью и сном, подстёгивать себя, что есть омрачение. Тем более что настоящий великий кофе у нас, на моей памяти, умели варить лишь ещё в СССР, в каком-то университете международных отношений или нечто вроде, где-то далеко на автобусе от Речного или Водного, куда нас засылали от школы учиться их новой тогда мировой экономике и бизнесу. Вот там они умели. Там гуща была в половину крошечной дизайнерской чашки с толстыми стенками, но... это был кофе! А после всё — это слёзы.

Простите за невольную тавтологию. Я сперва написал отчего-то в нашей древней форме «снедает», и лишь теперь прочёл это и в цитируемом тексте, когда стал post factum расставлять там переносы строки, хотя с детства тогда, и всегда, помнил из него лишь суть, сюжет, смысл общий.

Надо б мне всё же полностью когда-то прочесть Библию. Если успею, если доживу. Это, минимум, чудесный учебник нашей русской словесности. Ну а как постигну всю русскую часть — так и латинской следом, и греческой. Умные люди писали... как в том анекдоте про «Малую землю» Брежнева, и это без иронии. Я и её тогда, эоны назад, помните? тогда читал и вам цитировал. Будто в самом деле теперь в другой прошлой жизни.

Indian › Я покупал пластинки в комиссионной барахолке, примостившейся в магазине мелодия, которая была следом за домом артистов балета, почти на углу садового и каретной. Чего там только не было... Кассеты слушал на кассетнике с помойки — я его немножко починил, и он в благодарность запел и заиграл. А потом я нашёл золото и поменял его на CD-проигрыватель и покупал уже всякие пиратки болгарские да польские. А совсем уже потом всё это стало не нужно, превратилось в хлам и вернулось к истокам.
Хороший кофе, кстати, варили в кафе «Турист», что почти напротив знаменитого чайно-кофейного магазина, выстроенного в колониальном стиле. Впрочем, всё это мертво и находится в статическом архиве, в так называемом «прошлом».
И садик «Эрмитаж» чудесный, до превращения его в это, как его... неизвестное науке бурое вещество. Превращение произошло аккурат после того, как я увидел там в лёжку пьяного Лужкова на сборище так называемых, извините, за выражение, меценатов. К слову, я был там нелегально, через кирпичную стену. К тому времени внутри все уже были настолько пьяны, что не распознали во мне социально чуждый элемент. Метро закрылось и пришлось мне идти пешком аж до красногвардейской, всю ночь и утро, ибо и денег-то на метро у меня не было. Кстати, я заметил, что чем меньше денег, тем фантасмагоричнее всё вокруг, словно смотришь кино, сидя по неправильную сторону экрана, бесплатно и нарушая.

Tomorrow › «Смерти.net»

Меня тогда поразил шедевр Ромыча Неумоева «Смерти нет». Его Лаэртский ставил (ну как ставил: один раз всего поставил, мне хватило, я запомнил), диджействуя по ночам в начале 90-х. Я тут у нас его вероятно демонстрировал давно.

После 90-х я перестал даже искать новых толковых авторов. Равно у нас и за рубежом. Поняв, что нет больше того вала лучшей мировой литературы, открывшейся нам вдруг в той «доконвенционке» начала 90-х.

Вон, видели? показывал у нас недавно, один такого научного склада мыслитель (историк-социолог) Фурсов, подтвердил со своей лесной кафедры на озёрах (красивейшие места, если кто знает, как мне рассказала одна моя знакомая советская писательница, что теперь вдруг тоже живёт там, надо б снова её проведать, соскучился — там у них тогда в войну была женская снайперская школа, оттого и улицы так названы) те мои давние догадки, что ну да, конечно же, этот общий спад культуры не мог иметь естественные причины (я ведь правильно понимаю, что естество человеческое неизменно в веках, с пещер: вспомните древнегреческих философов... да и вон даже дочеловеческих кошек наших, их предельную осознанность) — ну да, конечно же это всё было проделками этих вон ребят, что уж давно неустанно намеренно гадят всем, и тем зарабатывают себе на лишние дворцы с павлинами.

Да, демонстрировал. Нашёл сейчас, добавил ссылку.. Оттого что самому захотелось снова переслушать.