lynx logo
lynx slogan #00072
Привет! Сегодня у вас особенно незнакомое лицо.
Чтобы исправить это, попробуйте .

А ещё у нас сейчас открыта .




секретный шифр д-ра Тьюринга, O.B.E:

включите эту картинку чтобы увидеть проверочный код

close

итальянский политик Чиччолина




   

№9407
10 964 просмотра
21 августа '19
среда
4 года 222 дня назад



Капитан Пауэр и солдаты будущего (2x2 Super Channel, 1987–1988)



включить энергию! [×]
  Написал Сунь Ятсен  
26


включить энергию!


Ведь сидел, смотрел этих солдатов и бравого капитана. Мне в это время умудрённые жизнию доброхоты говаривали: «Экую же дрянь и глупость ты, братец, смотришь! Пойди лучше „Огонёк“ почитай, там эпохальныя вещи пишут!» Не хотел я «Огонёк», хотел капитана, хотя к тому времени уж насмотрелся на капитанов до тошноты.
Tomorrow › А я вот тоже себя сразу вспомнил: раннее зимнее утро, на улице ещё ночь, и ещё долго продлится. А я стою в большой комнате и глажу пионерский галстук перед школой. А по чёрно-белому телевизору идёт «Капитан Пауэр». Вот глажу я галстук и думаю: «Какой к чёрту пионерский галстук? Какая школа? Когда люди такие вещи уже снимают».

В общем, это как раз в той же мере развалило страну тогда в 1991-м. Ну, после понятно, главного: стремления партаппаратчиков всех уровней вплоть до комсомольских вожаков разграбить её, рассовать по своим карманам. Что эти же самые рыла удерживали нас в послевоенной 40-50-х, а равно довоенной 30-х культурной парадигме. Ну, гляньте почти любой сталинский фильм — там по паре кадров обычно угадать можно. Вот позавчера только, перещёлкиваю, вижу нечто в характерных интерьерах: «да, это ещё Сталин, но уже какой-то уставший, думаю 52-й» — включаю аннотацию, да «1952». У нас ведь отголоски этого всего вполне и в 80-х встречались. Трудно объяснить, в этом надо прожить долгие годы, наблюдая трансформации различных стилей формирования мира вокруг, культурных потоков. Это эстетические категории.

Вот что мы все тогда с детства уже неплохо знали английский и умели программировать, и на магнитофоне слушали такую музыку, которую никогда не включили бы по их телевизору (в 90-х стали включать, причём ещё в советских, с 1990-го — а с 2005-го где-то быстренько придушили, снова своих Пугачёв с Кобзонами и Леонтьевыми по всему первому каналу) — и мы уже мыслили такими категориями: как бы побыстрее овладеть множеством нужных, современных, полезных профессий, и скоро двигать страну в мировые лидеры — и в ответ нам тридцать долгих лет безвременья, остановившегося времени, кромешнейшего из застоев. Всё это наше то советских 80-х, все наши порывы, мечты, надежды; увереность, что там же предположительно неглупые всё же люди сидят управляют всем — задушено. Чем дальше, тем больше ситуация возвращается даже не в 82-й, а в 52-й, если не 32-й.
Indian › Сейчас, глядючи в ретроспективу, я уже не сравниваю «тогда» и «теперь», ибо занятие это пустое, и, что главное, иссушающее, высокопарно говоря, душу; для себя я не так давно сумел сформулировать достаточно непростую штуку: моё личное, оценочное отношение к миру, в коем мне довелось существовать. Так вот: мне здесь не нравится. Поясню — допустим, я прихожу в некие незнакомые гости, будучи приглашённым туда каким-то мало мне известным человеком. Первое время осматриваюсь, всё разглядываю, украдкою даже пробую на ощупь. Далее начинаю общаться с присутствующими, даже выпивать с ними; но в некоторый момент времени понимаю то, что место это не моё, компания чужая, говорят о неинтересных/ненужных мне материях, люди неприятные, да и я им также неприятен и чужд. Тогда я тихонько, незаметно ухожу и более не возвращаюсь. Увы, из этих гостей уходить пока что не хватает духу.
Я тоже себя вспомнил тех лет. И знаете, что меня удивляло и восхищало больше всего тогда? Титры! И заставки! Не только и не столько спецэффекты самого фильма, ведь они рассматривались почти как сами собой разумеющиеся: Америка, ёпта! а именно вот та лабуда, что в начале идет, с буквами и словами! Вам, боюсь, не понять. Объясню: вам не довелось видеть титры и заставки «республиканских телевидений»!!! Эта убогая смятая бумага, приклеенная на картон, который мог еще шатнуться на экране, а порой, чего доброго, и упасть со столь же убогого пюпитра, исцарапанного и ветхого, принесенного на телестудию из загашников консерватории, ибо починке уже не подлежал, выставляя на всеобщий позор всю непроглядность, да чего там, тьму-тьмущую будущего тех, кто в мечтах летал на звездолетах! Поверьте, ничего мрачнее, безысходнее, чем республиканское телевидение тогда не было. Оно в провинции в те годы отставало от отсталого союзного лет на 10, представляете?! Но вот что удивительно: сейчас и у нас такие эффекты делать умеют. Нет, хуже, чем в штатах или в Росси, конечно, но не так отстало. Но вот контент, как говорят сейчас!!! Мама дорогая! Эта хрень похлеще той, черно-белой тьмы! И та же безнадега! И даже хуже: по сю сторону экрана мечтателей, спасающих мир, не осталось...
Elsh › Да, там уже компьютерная графика и спецэффекты. Притом, такого уровня, какого мы тогда и даже позже не видели на наших персональных компьютерах. Как помню, там были специальные графические станции™, Silicon Graphics, всё такое.

Silicon Graphics

Основана в 1982 году Джимом Кларком как компания по производству графических терминалов. Первый продукт компании был основан на работе Кларка над «геометрическим движком» — программно-аппаратным обеспечением, позволяющим значительно ускорить рендеринг трёхмерных изображений. Silicon Graphics вышла на калифорнийский рынок акций в ноябре 1981 года.

Silicon Graphics внесла большой вклад в развитие компьютерной графики, в частности, она известна разработкой графической библиотеки OpenGL. Фирма также занималась разработкой известных high-end графических станций и систем визуализации: Indigo, Indy, Octane, O2, Fuel, Tezro, Prizm. Разрабатывала кластеры для комплексных вычислений (серия Altix), высокопроизводительные серверы.

Благодаря графическим рабочим станциям, созданным Silicon Graphics, на киноэкранах ожили динозавры в фильме «Парк Юрского периода», был снят «Форрест Гамп», началась новая эра использования компьютерной графики в производстве киносъемки, компьютерная графика стала объемной.

Рабочие станции Silicon Graphics всегда отличались высокой производительностью и имели очень высокую цену (до нескольких десятков тысяч долларов за машину высшего уровня). Только достаточно крупные организации могли позволить себе приобрести компьютеры Silicon Graphics. Со временем рабочие станции на базе x86 стали догонять по производительности RISC-системы Silicon Graphics, будучи при этом гораздо дешевле (в среднем на 25 % при эквивалентной производительности).


Elsh › Вот, кстати, о мечтателях: не так давно похвалили мне некоего литератора, Паоло Бачигалупи; я потратил время, прочёл несколько его книг: что тут сказать? Писатель сей Паоло посредственный — из него, однако же, вышел бы хороший автор манифестов и меморандумов. Как раз об этом он нам и пытается сказать: люди, разучившиеся мечтать, упёршиеся лбами в прибыль, разучившиеся думать, разучившиеся, собственно, быть людьми — обречены на цепь катастроф, каскадный, так сказать, отказ, и, в итоге на прозябание и даже на вымирание. Его книги стоит давать читать детям: а вдруг, внезапно?
Tomorrow › А вот это, батенька, хогоший как газ годный пголетагский лозунг (пойду пока тгибуну поищу):

Люди, разучившиеся мечтать, упёршиеся лбами в прибыль, разучившиеся думать, разучившиеся, собственно, быть людьми — обречены на цепь катастроф, каскадный, так сказать, отказ, и, в итоге на прозябание и даже на вымирание.

Да, я тоже всё об этом же много лет: мир, в котором поэтику, романтику заменила выгода, прибыль, суетная успешность — тем самым превращается в хлев, скотный двор, и, стало быть, обречён на гибель, на заклание, на переработку в колбасу.
Indian › Ох, пока ещё можно это — искать и находить трибуну. Всериоз опасаюсь того, что вскоре таковые речи можно будет произносить лишь с табурета. Или же с пенька, глядючи на обстоятельства. С этих предметов мебели много не скажешь, да и слушатели будут скорее зрителями, пришедшими ради, так скажем, другого. Ну вот Бачигалупи говорит покамест с трибуны, образно выражаясь; и что? Много ли людей его услышало? Те, кто таки-услышал, в основном смеются над его фамилией.
Tomorrow › Мы живём в век (в двадцать первый, кстати, от рождества Христова, что уже немало; но, что хуже, даже не двадцать первый, а тому куда много больше, от сотворения мира) когда у всех есть трибуна, и само это самим этим фактом обесценено.

Девальвирована мысль, способность рассуждать. Вот это самое страшное.
Indian › Девальвирована мысль, способность рассуждать. Вот это самое страшное. Пойду умру, как говорится.
Да, совершенно верно. Увы!
А ведь, коллеги, согласитесь: мы и сами не смогли избежать наихудшего последствия этого — не доверять людям, их идеям, их порывам, их словам... Ложь и полуправда поглотили не только ясные ориентиры, создаваемые человечеством, как вы изволили выразиться, со дня сотворения; не просто подменили собой правду, полсностью исказив понятие справедливости. Нет! Они покусились на самое, так сказать, святое — на милосердие! Извращено и искажено все, практически. И тут я вспомиинаю недавний разговор с другом, которому я стал сетовать на вот эти «искривления позвоночника» человечества. И тут он вдруг говорит: а ты как хотел? Я, признаться, осекся. А он продолжил: выбери любой период из Истории, на который ты хотел бы, чтобы наша жизнь походила. И это оказалось не просто, кстати. И вот я хочу спросить у вас, у моих мудрых друзей: а вы как хотели бы, чтобы было? Только без общих слов, примером каким-то. Уверен, что их, этих примеров, куча. Но интересно узнать и от вас.
Elsh › Бесплодное, разумеется, занятие, но, несомненно, забавное; как бы хотел я? Я бы хотел, чтобы авраамические религии не возникли, и даже предпосылки к ним не появились; а там глядь — и античный мир бы плавно перетёк бы во что-нибудь интересное и полезное, а не в Тёмные века и воспоследовавшие за ними столетия, мягко говоря, неумного и нерационального, вылившиеся в тот странный мир, в коем нам приходится жить, преодолевая отвращение.
Выбирать же некий «приятный» период из истории... Нечего там выбирать, увы. Не из чего.
Elsh › А ведь, коллеги, согласитесь: мы и сами не смогли избежать наихудшего последствия этого — не доверять людям, их идеям, их порывам, их словам...

Да что вы такое говорите? побойтесь неба. Это то же самое как сказать: я тут много слушал Шуфутинского и вокально-инструментальный ансамбль «Красная плесень», и после этого больше не буду слушать музыку — они все такие же, единообразны, им боле не доверяю.

Неужто надо снова, через тысячелетия после Конфуция и того же Сократа, открывать величайшую тайну, сокровеннейшее герметическое знание: что столь легко отличать свет от тьмы — но надобно для того иметь зрение?

Владеть для того надлежащими логическими, гносеологическими, эстетическими и этическими категориями как инструментами.
Elsh › а ты как хотел? Я, признаться, осекся. А он продолжил: выбери любой период из Истории, на который ты хотел бы, чтобы наша жизнь походила

Да полно. История × географию × социально-политические флуктуации не гомогенна вовсе. Полно было тихих заводей, и страшного всего. Кстати, профдеформация историков — они отчего-то все поголовно учат как кто-то кому-то рубил головы, свергал и шёл войной туда-сюда...

А вот внятно описать, на что была похожа жизнь всего сто жалких лет назад в Российской империи или Франции, я уж не прошу ответ на пять — про Японию, или на семь — про Корею и Вьетнам какой — у них сразу пупок развязывается. Они так и продолжают своё: кто когда кого убивал и т. п. А вот описать смысл жизни крестьянина, рабочего, врача, учёного, художника, музыканта, поэта — во всей красоте уходящего лета... нет, пусть лучше 1909-го тогда, до Мировой и у нас и во Франции... К тому ж тогда Испанка как раз была — вот уж радости всем добавила, в их и без того непростые времена. Они максимум начнут интерполировать между «Летом господним» Ивана Шмелёва, Чеховым, Куприным, Буниным, Вертинским, Розановым — и Андреевым, Горьким, Блоком, Маяковским... Историография не изучает историю, не пытается сохранить знание о мире, его кратких хрупких ценностях — её внимание поглощено катастрофами и трагедиями, она нравственно вывернута и дефективна. Максимум, на что её хватает — залезть в политэкономию, где вообще на любое потрясение можно сообразить до пяти равноправдоподобных объяснений. Вот, скажем, отчего распался СССР? И когда этот процесс начался? А Британская империя? А что с Францией случилось, что после Наполеона они до Петена и Макрона докатились? А с Китаем что было сто лет назад, и пятьдесят, и отчего сейчас это все как странный кошмар, как нечто ненастоящее вспоминается?

Вернусь, в потоке времени чёртова прорва счастливейших времён и мест. Просто историки о них стыдливо молчат — там же ничего не происходило! никто никого не резал тысячами и миллионами, не было эпидемий, смен форм правления и социальных устройств...

Вон Хрущёвские 60-е, заметьте, насколько даже счастливые застойные 70-е уже были по сравнению с ними мрачным адом, когда все поняли, что время остановилось, и будущего нет, не будет, при таком векторе, ставшим точкой. А 80-е наши чудесные, когда уже после Чернобыля стало ясно, что всё — всё рушится. А вскоре и очереди в овощные, и талоны на мыло. А 90-е, когда 80-е уже, даже с их перестройкой, ускорением и гласностью, плюрализьмом, госприёмкой и долгостроями — стали казаться каким-то утраченным раем слепого Мильтона — потому что там не было хотя бы до сих пор продолжающихся зверских гражанских войн, терроризма, стихийных бедствий, с которыми чиновники даже уж не делают вид что хотят бороться (вы знаете, у нас тут всё лето горит Сибирь, и пока вроде не вся сгорела, но на днях были цифры, что сгорела территория уж нескольких европейских стран, и огонь идёт всё дальше) бандитов по ресторанам, вонючих бомжей на улицах, попрошаек в транспорте, уничтоженной медицины, образования, науки, промышленности, разрушенных заводов, распроданной ворью народной собственности... Но нет, эти же манипуляторы постоянно воют нам со всех своих телерадиоточек: а в 1917-й снова не хотите? а в 1937-й, 1941-й? Это как вот взять современного камбоджийца, и сказать ему: да у тебя вся история с динозавров — это один сплошной Пол Пот. А он бедный и не знает, что Пол Пота того было всего несколько лет, а всё остальное время, тысячелетия, такое даже в основном помыслить себе никто не мог.

Любой достаточно длительный interbellum (озверевших тиранов, церковников и демос, придурковатых политиков, как у нас исторически, что на ровном месте разрушают свою же страну — тоже считаем за войну, как и эпидемии), что в античности, что в средневековье, что в новое и теперь — в любой достаточно для своего времени развитой стране — это пусть и не рай на земле, но относительно, сравнительно с соседними хронотопами, спокойное, счастливое время.
Indian › Замечаете ли Вы, какой интересный и очевидный вывод следует из Вашего комментария?
Tomorrow › Тут три дня прошло уж, в которые я глубочайше был погружён в программирование немыслимых глубин и высот — так что за ненадобностью отбросил всё прежнее. Но смею предположить, что там выводов несколько. Если не много. И все равно интересные. Но, допускаю, Вы могли найти некий, который не приходил в мою межушную ганглию, к тому ж крайне ослабленную многолетним ежедневными возлияниями — тем любезней, нет, даже чудесней, и паки прельстиво, а нет, не паки, вельми, иже херувимы, было б ознакомиться, если соизволите.

Кроме шуток, правда буду рад, если видите здесь нечто, что я пропустил.
Indian › Очевидное подчас сложно заметить — так оно очевидно. Вывод простой, но, как ни странно, отсылает к сложным и печальным материям: в частности, к одному из фундаментальных законов построения социума — «при каждом удобном случае начинаем строить иерархическую пирамиду». Вершины пирамид человеки населяют политиками, которым делегируют полный контроль над собой. В политики попадают наихудшие представители человеков (наилучших и просто хороших и даже неплохих эта пакость не привлекает). Покажите мне войны, затеянные не политиками. Покажите мне гадости и глупости, которые вдохновляли и возглавляли бы не политики. Что надобно сделать для того, чтобы люди перестали хотеть становиться политиками? Что надобно сделать с существующими политиками? Что надобно сделать для того, чтобы люди перестали, наконец, строить пирамиды и занялись чем-либо полезным? У меня нет ответов, увы.
Tomorrow › Ну да. А... э-э, а разве все мыслители с античности, с Платона и Аристотеля, не о том же всегда, всю жизнь размышляли? Да, человеческое общество устроено настолько отвратительно, чудовищно, что в нём всякий раз происходит, воспроизводится отрицательный отбор — чем подлее тварь, тем выше она взлетит. И будет оттуда управлять всеми, причинять уж максимальное зло по мере своих талантов. И напротив, ум, рефлексия, нравственный закон внутри крайне мешает в этой особого рода конкурентной борьбе. И вот они всячески придумывали, как бы нам искусственно задать обществу такие условия, чтоб так не было, чтоб это ограничивать. Отсюда родилось право, юриспруденция, в частности государственное право — как система придуманных законов, пытающихся бороться с гадинами, что неизменно побеждают, неизменно разрушают человеческую цивилизацию изнутри. Увы, как видим, до сих пор все эти конструкции по большей части беспомощны.

Итак, вопрос древний, с истоков философской мысли, зафиксирован там: вот эти их формы правления... настолько древний, настолько важный, что собственно идёт из того истока, когда право и философия были, по сути, чем-то единым, и даже ещё не научными дисциплинами, а вот просто как тому же Аристиду, Фемистоклу и Периклу ум и сердце подсказывают, их уж даймоний.

И равно как древний — максимально значимый для мира. Стоит побороть этого главнейшего дьявола человеческого рода — КПД планеты вырастет сразу в разы, если не на порядки. Закончится вялотекущий тут тысячелетиями ад. Настанет то, о чём мечтали Христос и Будда. Даже не то чтоб мечтали — а прямо говорили: нет, тут этого просто никогда не будет; вот где-нибудь там, потом, вне этого мироздания...
Мы с вами, коллеги, немного упростили все это, но тем самым и ближе стали к истине, так сказать.
Получается, что тут вопрос лишь в одном: как сделать так, чтобы все люди, поголовно, так сказать, стали на одну, если не самую, то очень высокую ступень морали, которая не позволит им порабощать — обманывать, убивать, изгонять — народы и людей. То есть организовать или устроить каким-то волшебным образом так, чтобы независимо от результатов, например, выборов, к власти приходил человек, моральные нормы которого «высокочеловечны». (Термин так себе, но это всего лишь для ясности). Современная Европа далеко не показатель, но в какой-то степени, в сравнительной, в общих чертах стандартов морали политиков им достичь получилось. Но вся загвоздка как раз в том, что именно это стремления улучшить мир, защитить его от «проколов» в виде самобуров и тиранов, приводят к еще большим разногласиям и размежеванию. Ибо нет единого источника морали.
Elsh › Помните «Возвращение со звёзд»? Вот один из вариантов. Лем любил, кстати, к этой теме возвращаться.
Ох, не надобно единого источника морали. Уж был как-то такой — в Риме. Нет-нет, больше не стоит, не хочу.
Elsh › А у морали нет ступеней.

Более того, мы когда-то особо определяли термины, по Декарту: что мораль — это локусу присуще лишь, это субъективное социального, не более. А вот мыслить нам надлежить об этичном. О верифицируемом логически. Вечном, не преходящем. Том, что пребудет в веках. Пока не погаснет вселенная сама эта смешная малая. Со всеми её законами изысканными неизменными. Включая не только химию, и даже физику — но и математику саму.

И вот в этике тем более нет ступеней. Ибо в логике, откуда и она также, нет категорий «да, но нет», «нет, никогда, но всё же частенько постоянно», «да, и истина, но и ложь». Это всё уж отношения частных соответствий, о которых тогда Хлебников:

Игра количеств за сумраком качеств.


Есть вещи пагубные, и есть возвышающие весь мир вокруг.

Беда людей, что они так и не научились за миллионы лет эволюции своей с кистепёрых рыб в иле прибрежном их различать. А значит и не научатся.
   


















Рыси — новое сообщество