Наивно подумал, что книга кликабельна и даунлоадабельна. Ну правильно — копирайт нужно чтить. Хоть иногда...
Spazm › Книга лежит передо мной, вот только закончил цитаты из неё перепечатывать. Друг дал почитать. А в интернете, при желании, найдёте, думаю. Кстати, вот.
А авторское право надо чтить, да. И так уже писателей не осталось, невыгодно — одни коммерсанты в стране. Жаль, тираж всего 4000, как теперь водится.
«Вероятность уцелеть самая большая была у механика. Он сидел низко, перед ним была наклонная броня. Нижняя часть корпуса как правило скрыта за складками местности. Чаще гибли те, кто в башне».
«За характерный внешний вид при двух открытых башенных люках, немцы прозвали БТ-7 «Микки-Маусом».
«Танкисты, чтобы не попадать в ситуацию «руками без кожи защёлку искал», предпочитали не запирать люк. На командирской башенке был двустворчатый люк, запиравшийся двумя защёлками на пружинах. Их даже здоровый человек с трудом открывал, а раненый точно не смог бы. Пружины эти мы снимали. Вообще старались люк держать открытым — легче выпрыгнуть».
«Для поворота башни с самого начала производства танка был введён электропривод. Однако танкисты в бою предпочитали вращать башню вручную. Руки лежат крестом на механизмах поворота башни и наводки орудия. Башню можно было крутить электромотором, но в бою забываешь об этом. Крутишь рукояткой».
«Триплексы на люке механика-водителя были совершенно безобразные. Они были сделаны из отвратительного жёлтого или зелёного оргстекла, дававшего совершенно искажённую, волнистую картинку. Разобрать что-либо через такой триплекс, особенно в прыгающем танке, было невозможно. Поэтому войну вели с приоткрытыми на ладонь люками».
«Комбат говорит: «Пойдёшь на лёд, прикрыть пехоту». — «Вы же знаете, танк весит 48 тонн. Лёд ещё тонок и не выдержит машину». — «Приказ надо выполнять, иначе пехота не пойдёт. Сделай так, чтобы когда станете тонуть, все успели выскочить». Прошли мы по льду метров 7-8 и всё. К вечеру просушили танк и через три дня опять были в наступлении».
Indian › 48 тонн это что за танк? КВ-1 если только.
Spazm ›Ну они же после обеда... Угу, или там ИС-2...
У меня уже на первых страницах масса вопросов к фактологии и стилю составителей. Даже обложку испортили: ну нельзя писать такими большими буквами автором книги с таким названием интервьюера, нашего ровесника. Незачем эти лозунги дурацкие — не ширпотреб же рекламируют. А шрифт конструктивистов Родченко-Стенбергов уже в 30-х годах был объявлен противоречащим генеральной линии партии, и ляпать его на обложку книги про войну — дикий анахронизм. Он скорее про НЭП и прочие радости молодой советской республики.
Но оставим это на их совести. Для меня книга ценна тем, что даёт эту войну глазами не пропаганды или стратегов, а живых людей, попавших в неё. В этом больше правды, и огромная ценность. Сами танки вы ещё из болот понаподымаете — а ветеранов на наших глазах уже почти не стало. А ведь когда-то нельзя было выйти на улицу, чтобы не увидеть орденские планки.
Это самое ценное, что мы потеряли за последние 20 лет — это поколение героев, давших нам возможность родиться и жить свободными. Хотя и других потерь было немало. И, такое ощущение, что никто даже и не заметил...
Когда люди забывают, что такое война — они начинают новые.
Indian › Когда люди забывают, что такое война — они начинают новые. + Миллиард
А «руками без кожи защёлку искал» — это из стихотворения Сергея Орлова.
У сгоревшего танка
Бронебойным снарядом Разбитый в упор лобовик, Длинноствольная пушка Глядит немигающим взглядом В синеву беспредельного неба...
Почувствуй на миг, Как огонь полыхал, Как патроны рвались и снаряды, Как руками без кожи Защелку искал командир, Как механик упал, рычаги обнимая И радист из «ДТ» По угрюмому лесу пунктир Прочертил, Даже мертвый Крючок пулемета сжимая.
На кострах умирали когда-то Ян Гус и Джордано Бруно, Богохульную истину Смертью своей утверждали...
Люк открой и взгляни в эту башню Где пусто, черно... Здесь погодки мои За великую правду В огне умирали!
1947
Он как раз и был тем командиром.
Сергей Орлов (1921–1977). В июне 1941 стал бойцом истребительного батальона народного ополчения, составленного из студентов-добровольцев. Спустя два месяца его направили в Челябинское танковое училище. Первый сборник стихов Орлов выпустил, будучи курсантом этого училища, в 1942 г. В перерывах между сражениями он продолжал писать стихи и публиковал их в армейской газете «Ленинский путь». 17 февраля 1944 г. в бою за освобождение Новгорода товарищам по оружию чудом удалось вытащить командира танкового взвода Орлова из горящей боевой машины.
Домой после госпиталя демобилизованный по инвалидности гвардии старший лейтенант Орлов вернулся в апреле того же года. Пережив тяжёлую душевную драму (любимая девушка отказалась стать спутницей жизни человека с изуродованным лицом и плохо действующей рукой), он решил продолжать учёбу, уехал в Ленинград и поступил в университет. Вскоре, в 1946 г., вышла в свет книга стихов Орлова «Третья скорость»...
10 ноября 2011 умер Александр Михайлович Фадин, один из наиболее ярких авторов этой книги. Достаньте и прочитайте хотя бы его историю.
«Я жду. В той стороне, куда проскочили три наших танка, бой постепенно замирает — видимо, их сожгли. Минут через пятнадцать-двадцать я услышал, как оттуда идёт немецкий танк. Решил подпустить его вплотную и уничтожить метров со ста. И тут меня осеняет дикая мысль. Надо его уничтожить так, чтобы было красиво, чтобы потом мелом на нём написать: «Подбил лейтенант Фадин». Во дурь какая! Для этого его надо впустить на перекрёсток, то есть на пятнадцать-двадцать метров от себя, и врезать ему бронебойный снаряд в борт, когда он будет поворачивать налево (я почему-то был убеждён, что он повернёт на левую улицу). И вот держу вражеский танк на прицеле. Танк-то небольшой: T-III или T-IV. Он вышел на перекрёсток, развернулся налево, я доворачиваю башню направо... а она не поворачивается. Вражеский танк рванул вдоль улицы. Кричу Тюрину: «Заводи и выходи на эту улицу, расстреляем его вдогонку!» Но танк сразу не завёлся. Упустили!
Я выскочил из башни на корму. К задней части танка был приторочен брезент. Разведчики, сидевшие на корме, вытянули его края, чтобы подстелить на холодную броню. Выпущенный край брезента попал под зубцы поворотного механизма башни, заклинив её. Он не мог туда попасть, просто не мог!!! Я до сих пор не могу пережить, что упустил этот танк!
Я после войны рассказывал этот эпизод матери. Говорю: «Не мог брезент под башню попасть». На что она ответила: «Бог тебя сколько раз спасал? — 4 раза. Бог ведь один. Видимо, там честные люди сидели».
![[ uploaded image ]](/up/11-05/09-337-book-t-34.jpg)
А авторское право надо чтить, да. И так уже писателей не осталось, невыгодно — одни коммерсанты в стране. Жаль, тираж всего 4000, как теперь водится.
«За характерный внешний вид при двух открытых башенных люках, немцы прозвали БТ-7 «Микки-Маусом».
«Танкисты, чтобы не попадать в ситуацию «руками без кожи защёлку искал», предпочитали не запирать люк. На командирской башенке был двустворчатый люк, запиравшийся двумя защёлками на пружинах. Их даже здоровый человек с трудом открывал, а раненый точно не смог бы. Пружины эти мы снимали. Вообще старались люк держать открытым — легче выпрыгнуть».
«Для поворота башни с самого начала производства танка был введён электропривод. Однако танкисты в бою предпочитали вращать башню вручную. Руки лежат крестом на механизмах поворота башни и наводки орудия. Башню можно было крутить электромотором, но в бою забываешь об этом. Крутишь рукояткой».
«Триплексы на люке механика-водителя были совершенно безобразные. Они были сделаны из отвратительного жёлтого или зелёного оргстекла, дававшего совершенно искажённую, волнистую картинку. Разобрать что-либо через такой триплекс, особенно в прыгающем танке, было невозможно. Поэтому войну вели с приоткрытыми на ладонь люками».
«Комбат говорит: «Пойдёшь на лёд, прикрыть пехоту». — «Вы же знаете, танк весит 48 тонн. Лёд ещё тонок и не выдержит машину». — «Приказ надо выполнять, иначе пехота не пойдёт. Сделай так, чтобы когда станете тонуть, все успели выскочить». Прошли мы по льду метров 7-8 и всё. К вечеру просушили танк и через три дня опять были в наступлении».
У меня уже на первых страницах масса вопросов к фактологии и стилю составителей. Даже обложку испортили: ну нельзя писать такими большими буквами автором книги с таким названием интервьюера, нашего ровесника. Незачем эти лозунги дурацкие — не ширпотреб же рекламируют. А шрифт конструктивистов Родченко-Стенбергов уже в 30-х годах был объявлен противоречащим генеральной линии партии, и ляпать его на обложку книги про войну — дикий анахронизм. Он скорее про НЭП и прочие радости молодой советской республики.
Но оставим это на их совести. Для меня книга ценна тем, что даёт эту войну глазами не пропаганды или стратегов, а живых людей, попавших в неё. В этом больше правды, и огромная ценность. Сами танки вы ещё из болот понаподымаете — а ветеранов на наших глазах уже почти не стало. А ведь когда-то нельзя было выйти на улицу, чтобы не увидеть орденские планки.
Это самое ценное, что мы потеряли за последние 20 лет — это поколение героев, давших нам возможность родиться и жить свободными. Хотя и других потерь было немало. И, такое ощущение, что никто даже и не заметил...
Когда люди забывают, что такое война — они начинают новые.
+ Миллиард
У сгоревшего танка
Бронебойным снарядом
Разбитый в упор лобовик,
Длинноствольная пушка
Глядит немигающим взглядом
В синеву беспредельного неба...
Почувствуй на миг,
Как огонь полыхал,
Как патроны рвались и снаряды,
Как руками без кожи
Защелку искал командир,
Как механик упал, рычаги обнимая
И радист из «ДТ»
По угрюмому лесу пунктир
Прочертил,
Даже мертвый
Крючок пулемета сжимая.
На кострах умирали когда-то
Ян Гус и Джордано Бруно,
Богохульную истину
Смертью своей утверждали...
Люк открой и взгляни в эту башню
Где пусто, черно...
Здесь погодки мои
За великую правду
В огне умирали!
1947
Он как раз и был тем командиром.
Сергей Орлов (1921–1977). В июне 1941 стал бойцом истребительного батальона народного ополчения, составленного из студентов-добровольцев. Спустя два месяца его направили в Челябинское танковое училище. Первый сборник стихов Орлов выпустил, будучи курсантом этого училища, в 1942 г. В перерывах между сражениями он продолжал писать стихи и публиковал их в армейской газете «Ленинский путь». 17 февраля 1944 г. в бою за освобождение Новгорода товарищам по оружию чудом удалось вытащить командира танкового взвода Орлова из горящей боевой машины.
Домой после госпиталя демобилизованный по инвалидности гвардии старший лейтенант Орлов вернулся в апреле того же года. Пережив тяжёлую душевную драму (любимая девушка отказалась стать спутницей жизни человека с изуродованным лицом и плохо действующей рукой), он решил продолжать учёбу, уехал в Ленинград и поступил в университет. Вскоре, в 1946 г., вышла в свет книга стихов Орлова «Третья скорость»...
«Я жду. В той стороне, куда проскочили три наших танка, бой постепенно замирает — видимо, их сожгли. Минут через пятнадцать-двадцать я услышал, как оттуда идёт немецкий танк. Решил подпустить его вплотную и уничтожить метров со ста. И тут меня осеняет дикая мысль. Надо его уничтожить так, чтобы было красиво, чтобы потом мелом на нём написать: «Подбил лейтенант Фадин». Во дурь какая! Для этого его надо впустить на перекрёсток, то есть на пятнадцать-двадцать метров от себя, и врезать ему бронебойный снаряд в борт, когда он будет поворачивать налево (я почему-то был убеждён, что он повернёт на левую улицу). И вот держу вражеский танк на прицеле. Танк-то небольшой: T-III или T-IV. Он вышел на перекрёсток, развернулся налево, я доворачиваю башню направо... а она не поворачивается. Вражеский танк рванул вдоль улицы. Кричу Тюрину: «Заводи и выходи на эту улицу, расстреляем его вдогонку!» Но танк сразу не завёлся. Упустили!
Я выскочил из башни на корму. К задней части танка был приторочен брезент. Разведчики, сидевшие на корме, вытянули его края, чтобы подстелить на холодную броню. Выпущенный край брезента попал под зубцы поворотного механизма башни, заклинив её. Он не мог туда попасть, просто не мог!!! Я до сих пор не могу пережить, что упустил этот танк!
Я после войны рассказывал этот эпизод матери. Говорю: «Не мог брезент под башню попасть». На что она ответила: «Бог тебя сколько раз спасал? — 4 раза. Бог ведь один. Видимо, там честные люди сидели».