Мераб Мамардашвили — Психологическая топология пути (Лекция 2, 13 марта 1984)
«И вот я помню, отвратительная была зима в Москве, мокрая и слякотная
Приведу социальный пример; он показывает, как функционирует наше мышление, когда мы психологичны.
Это происходило в 50-м году, я тогда окончил школу в Тбилиси, уехал в Москву, в университет, и попал в неожиданную для меня ситуацию очень интенсивной комсомольской жизни, что было каким-то непонятным мистическим событием для тбилисского школьника; я вообще не понимал, что происходит, как можно сидеть на этих собраниях, коллективно ходить в кино и т.д. Полная мистерия. И, естественно, я часто оказывался предметом проработок.
И вот я помню, отвратительная была зима в Москве, мокрая и слякотная; мы идём по улице Горького, и рядом со мной комсорг нашей группы. А я даже на улице оказался предметом очередной такой комсомольской проработки. И вот во время возвышенных речей моего приятеля к нам подходит мальчишка лет десяти, нищий, и просит подаяние. Нормальный человек, увидев нищего, не станет думать, что на самом деле он гораздо богаче тебя. Ты видишь реально. Но мой приятель этого мальчика не видел, он его не воспринял, поскольку он не был событием в его пространстве. Почему? По одной простой причине: этот мальчишка уже занимал место в его теоретической иерархии общества. Какое место? — Мы сейчас находимся на первом этапе коммунизма, и на этом этапе есть разница между людьми. Одни беднее, другие богаче, и поскольку мальчик уже был отобъяснён, можно было его не видеть. То есть — в своё сознание, в свою способность волноваться и переживать — не допустить событие, которое происходит у тебя на глазах (оно ведь физически происходит, а ты его не видишь). Есть какие-то магнитные поля, в которых мы можем находиться и видеть что-то вне этого поля или можем не видеть. Поле разворачивает наши мозги таким образом, что мы видим или не видим. Хотя, казалось бы, нельзя не видеть.
Как-то стоял на трёх вокзалах, или на Киевском или ещё где, не помню уже, ждал друга, рядом выходит из дверей вокзала, подходит к сержанту, уже полиции, мужик и говорит: «Потерял бумажник со всеми деньгами, нужен билет чтоб вернуться в свой город» — а тот ему и говорит: «Вон там собирают очереди на работы...» (там действительно есть такое место, возле пакгаузов — потом его несколько раз встречал, пробираясь из районов к метро, там реально толпа стояла таких бедолаг, как в тех советских книгах, обличавших гнилое нутро Запада, как в разгар Великой депрессии... впрочем, почему как?) «...отработаешь пару дней и купишь себе билет». Смотрю на него, мужик выглядит нормально, не как британский лорд, но и вон вокруг куда более потрёпанные жизнью обитатели весело тащат за собой модные гламурные чемоданы на колёсах, набитые всяким ценным барахлом. «Товарищ сержант, говорю, пусть идёт пишет заявление на имя начальника вокзала, ему обязаны по закону в такой ситуации выдать билет до дома, стоимость которого он затем вернёт. Тем более что паспорт вон у него есть, вы только что спросили». А он смотрит на меня и даже затрудняется ещё сформулировать — а я уже понимаю по одному его взгляду: он знает что говорит, он таких видит каждый день, на самом деле там нет никакой необходимости в билете, это была завуалированная просьба направить на работы, чтоб хоть немного денег добыть.
Без этого знания, что в 1984-м и 1950-м это новое общее явление нашего нового миропорядка было попросту немыслимо —
в наше время, в 80-е, привели бы в отделение, розыск родителей, детская комната милиции, детский дом...; в 1950-м — затрудняюсь сказать, родители скорее всего погибли в войну, да и в 20-е такого полно было... но всё же тоже, надо понимать, оргпреступность при Сталине такого вроде себе не особо могла позволить
— все рассуждения Мамардашвили выглядят несколько фальшиво: да ладно, вон, что ни попрошайка — то лишь очередной член организованной преступной группы, покрываемой властями же, открыто, под запись множества камер. Как те тётки с новорождёнными младенцами и ведёрками мелочи, ломящиеся распихивая всех сквозь переполненные вагоны метро.
Заметьте, как резко меняется мир, что без привязки к пониманию исторических реалий эпохи даже чистые рассуждения философа, который вовсе не об этом, не о частностях, не об имманентных случайных несущественных проявлениях — но о вечных законах, стоящих за ними, где-то вдалеке, как огромные скалы в тумане, незримо для суетящихся в толпе, как Фудзи на гравюрах Хокусая и Хиросигэ — выглядят как нечто явно надуманное, основанное на сугубо ненадлежащем примере, скорее опровергающем чем подтверждающем его мысль: «да как раз единственное что комсорг и мог — это не заметить, понимая, что и бизнес это давно тут всем надоевший, но главное, государство его родное лишь ухмыльнётся на него волчьим оскалом капитализма, если он дурак обратится за его участием».
Заметьте, как резко, и насколько не в лучшую сторону, изменился — только хотя б на этом несущественном примере, а на самом деле их не счесть, мы даже давно перестали их подмечать, привыкнув к их обилию ошеломляющему, нескончаемому — наш мир. На глазах.
Это очень важное понимание, которое, похоже утрачено массово. Помню, нас учили не подходить со своими мерками к историческим событиям и персоналиям. Указывали на то, что культурный контекст и соответственно требования к человеку, и нормы были другими. Учили сначала принимать факт как он есть, а потом пытаться осмыслить его.
Ты или сам это же точно знаешь, понимаешь и испытываешь, и сам уж про это много раз думал, когда подворачивался такой случай... или... а как?
Мы видим лишь то, что понимаем.
Хм, тут я как раз, выполнив такой быстрый пируэт мысли, вероятно, значит, тогда излишний, уткнулся сразу в то же самое, в эту же главную мысль, о чём и он в своём примере: если не понимаем — то, получается, и не увидим.
А если уже понял, но зацементировал эту мыслительную конструкцию уже особым, удобным для себя образом, а потом ещё и нагромоздил на неё полно всякого другого строительного мусора — тут уж всё. Такое он уж никогда не решится в себе раскапывать, вытаскивать, тем более перестраивать... Всё-таки не зря я поместил это к вам в зоопарк, в Психологию — на этом, думаю, очень много именно психологических проблем людей зиждется, если не все.
Так взрослые не увидят уже ничего, разве только, тоже бывает, случится в их жизни некий момент истины. Помрут обычно быстрее чем он с ними случится в данном конкретном отношении.
Вот и преимущество детей: их сознание открыто, гибко, растёт, развивается. Родничок не зарос. Кости не окостенели, наполнившись кальцием впитанных за долгие годы стереотипов.
Вот и ответ, зачем человек смертен. Кажется, я далеко не впервые прихожу снова и снова к нему опять. Затем, что он довольно быстро, предоставленный себе, перестаёт постепенно расти. Окостеневает. Надо менять на новых. Свежих. Срок годности.
Невозможно, но именно это и пытается делать психологически наша голова, мозги если хотите. Наши мозги только этим и заняты. Как процессор занят кучей процессов, пока я печатаю эти буковки на экране, как видеокарта, которая из точечек рисует мне на экране то, что я вижу. (Извините за техническую безграмотность, если что). Наши мозги все время выстраивают у нас в голове, то что мы воспринимаем, делают нам такой цветистый объем, добавляют звуки и запахи и еще температурный режим.
Мы знаем теперь достоверно знаем, что наша «реальность» отрисована в нашем же воображении нашим же мозгом. Так что догадка про майю — верное умозрительное попадание в то, с какими багами работает наш главный процессор.
Поэтому понимание невозможно в принципе, но может случиться, если научиться рефлексировать себя. Направить сознание на то, чтобы слышать и видеть, хотя бы частично, то, что есть, а не то, что ты себе придумываешь — это отдельный навык. Я этому училась специально и продолжаю учиться каждый день. Очень трудно, знаете ли свой шум в голове всякий раз отбрасывать, который там по умолчанию помимо моей воли происходит. Тогда какая-та мысль, что-то увиденное, услышанное может в тебе срезонировать и до тебя дойдёт, что там в этом другом человеке, который от тебя совершенно отдельно. Прежде всего следует вбить себе в голову, что другой человек — это не продолжение тебя, мир — это не продолжение тебя. Ты заканчиваешся там, где находится твоя кожа — а не вот это всё, что ты видишь перед собой.
Где-то у Пятигорского это было очень четко проговорено, что для диалога следует принимать то, что говорит другой, так как оно есть, без собственных искажений. Вот если кто-то о себе говорит, что он «христианин» или «буржуазный националист», или «комсомолец» на худой конец, то следует это принять как факт, а не спорить с этим, потому что ты не хочешь, чтобы оно так было или потому что у тебя в голове другое определение. Этот другой говорит о себе. Но в то же самое время, никто мне не запрещает иметь свое собственное отношение к этому факту. Высказывать его, или нет — это уже другой вопрос.
Нет, вроде всё так. Компьютеры вообще созданы на удивление логично (математики делали, конструкторы, программисты), и в целом, даже не особо пытаясь повторять нашу эволюционную структуру, они пусть и иным путём приходят к тому же результату. Любая работоспособная система вынуждена быть логично устроенной. Как бы кто ни решал уравнения, если в его мето’де нет ошибок — результат будет совпадать с правильным, единственно возможным.
К слову, о нашей вынужденной отваге совершать ошибки. Помните, я когда-то говорил, на заре этого сайта десять лет назад, да и раньше, что перфекционизм убивает.
Я, например, вовсе не уверен, это уже ваше медицинское образование, что кости формируются в жёсткую структуру именно и лишь из-за кальция — это не более чем некий воспринятый в детстве культурный шаблон с чуть ли не прежних веков, когда у человечества с медициной как раз были отношения весьма натянутые. И всё же набираюсь наглости написать именно так:
Кости не окостенели, наполнившись кальцием впитанных за долгие годы стереотипов.
Зная, что знать всего мы всё равно не можем. Тем более если совсем уж опять Сократа вспомнить, который о том, что и то что мы знаем, мы не точно знаем, если честно, что знаем. О чём и вынуждены по возможности не забывать. Но всё ж при том двигаться. Отталкиваясь самонадеянно и безрассудно, но вместе с тем и отважно, от той среды, что нам тут единственная и дана для того.
Ну разумеется. Мы, для начала, не знаем объём его понятия, что именно он в него вкладывает.
Поэтому, чтоб начать спорить аргументированно — надо проговорить с человеком так несколько дней кряду, выясняя всю специфику его смыслов. И для этого требуется редчайшее во вселенной: сразу два неглупых и одновременно честных человека, да к тому же и настроенных говорить о чём-то интересующем в данный момент обоих. Впрочем, чего это я? Об этом уже Декарт, про необходимость прежде всего определить термины. Чего никогда в поле, in vivo, не случается.
Это ведь основы логики, логического мышления. Без которого невозможно мышление вообще, иначе чем хаотическое... которым, увы, по тому что наблюдаем вокруг, увлекаются почти все.
Но, увы, люди в массе и не умеют пытаться понять суть тезиса собеседника, на каждом шагу — вон, полон интернет, любой обычный разговор в любой соцсети; но и свои не строят, выдают только шаблоны мышления.
— Я, например, убеждённый консерватор!
— Дурак ты, [потому что] все консерваторы дураки [у меня тесть был консерватор, и воспитал жену неправильно, а я с ней теперь мучайся].
— Сам ты дурак, потому что каждый кто настолько дурак что осуждает консерваторов — позорный либерал без моральных устоев.
— Так у меня моральных устоев как раз полтора чемодана в гараже лежат. И по участку расставлены, я на них помидоры выращиваю.
— Вот! А консервацией не владеешь. Сам и подтвердил что дурак. И все помидоры твои обречены в результате.
Нет, ну гляньте, обычные диалоги в интернете именно такие. Они очень весёлые, их действительно всякий раз занятно читать... но вот в них ни собеседники друг с другом не обмениваются знаниями по выбранной совместно проблематике, ни аудитории, случайному читателю, оттуда не выудить ничего. Полемос. А не логос, не диалектика. Отсюда — не синтез.
Сто процентов, особенно при вульгарном мышлении. Давайте проведем мысленный эксперимент. Покажите племени первобытных дикарей айфон, например. Как вы думаете, они его увидят? А если увидят, то как? А как они его опишут?
А вот мои все коты умели смотрелть телевизор. А этот последние еще и играет на дочкином айпаде — ловит мышку, которая бегает по экрану и пищит. Но вот что интересно, он судя по всему как-то понимает, что это такая игра и надо чтобы двуногий ее включил. Тычет дочку и айпад лапой, пока она не включит ему игрушку, когда у него есть настроение этим заниматься. Спрашивается, у кого сознание яснее — у человека или у кота?
У меня, лет в 13-15, в школе, это был один из первых фантастических рассказов. Как обычно, вроде, это общее правило у меня с ними, как они всегда у меня возникают — я это всё сам пережил в реальности, это всё мне очень живо приснилось, в полном цвете в максимальном разрешении. В общем, это единственное, что только и сподвигает писать: увидев прекрасный, увлекательный, чудесный мир, мы должны поделиться его красотой, его романтикой, особым стилем, с людьми. Прежде чем в итоге нас тут со временем не станет.
Писал его карандашом в общую тетрадь на пружинке. И потом, пока служил, всё погибло. Только карандаш этот, один из первых автоматических 0.5 мм, подаренный тогда отцом, на удивление, выжил. В принципе, надо бы заново написать, тем более что почти всё помню. Только вот вчера, кажется, впервые посмотрел «Люди в чёрном 2», и это был как удар по морде — там одна сцена фактически повторяет суть, сюжет моего того рассказа 80-х, увы нигде не опубликованного тогда.
В общем, суть такая: два друга, космические коммерсанты (это было отчасти влияние Шекли из «Химии и Жизни», про крокодила и детские страхи, ну, вы читали, лень сейчас искать, Грегор и Арнольд или что-то типа того — а отчасти Конан Дойла, которого я как раз тогда раздобыл и читал сплошь: один из друзей проявляет явные способности детектива, прикладного логика, как Шерлок), возвращаются на планету, где уж бывали раньше, населённую говорящими макаками... долго рассказывать, в общем в итоге оказывается что похищенная у них религиозная реликвия, которую они нанимают героев им вернуть, оказывается теми самыми часами... убей бог не вспомню через 30 лет как их звали, в общем того который более умный, Шерлок; которые он уж и искать перестал. И вот вижу вчера примерно тот же самый ход в фильме. Я всё равно перепишу заново, если будет время. Мне пофигу, у меня многолетний приоритет авторства. Даже пусть и не могу никак теперь его доказать. Единственное, не могу со вчера вспомнить, у меня тоже были там часы его, как в их фильме, или что-то другое, но того же рода? Непонятное принципиально аборигенам. Которые и без этих наших сложностей технического прогресса неплохо живут. Кстати, с тех пор часы перестали быть уже для нас чем-то имеющим утилитарный смысл. Или там у меня что-то другое было?
Это я к тому, что «у дураков мысли сходятся» — и я как раз, только вчера меня заставил фильм по телевизору об этом вдруг вспомнить, именно про эту проблематику апперцепции цветные приключенческие сны смотрел ещё в СССР.
Да, вероятно что именно часы, поскольку часы «Электроника 5», что тоже отец тогда подарил, были для меня неким действительно своего рода магическим артефактом. Символом на глазах наступающего фантастического будущего. Только что то обсуждение вспоминали.
Никогда, вот с детства, не понимал то, что тогда в позднем СССР было принято ругать, как общественно порицаемую графоманию. Мода тогда была такая — осуждать этот невесть откуда вдруг взявшийся недуг. Тоже странное слово: «мода», теперь почти совершенно забытое. А тогда только все им и меряли мир вокруг: что модно, а что нет. Например, модными были джинсы, кроссовки, электронные часы как раз, и цветные полиэтиленовые пакеты с девками с модными причёсками, из, скорее всего, братской социалистической Польши — потому что ну не из Вьетнама же? В том смысле, что только с портретами их, а не то что вы могли подумать. Кстати, на стенах парихмахерских у нас тогда тоже такие женские фотографии экспонировались, что куда там их невзрачным Одрям Хэпбернам и прочим звёздам Голливуда, тем более загадочным девушкам Твин-Пикс. И вот как раз весь советский народ в едином порыве принялся тут и там открыто критиковать (тоже очень такое хорошее советское слово) графоманию. Это было время красивых терминов. Публицисты управляли сознанием масс. Ещё. Наряду с йогой,
телепатией, каратэ, пинг-понгом, макраме, шахматами, домино во дворах, туризмом (отличный способ знакомиться с девушками теперь: «Угадайте с трёх раз, что такое туризм?»), гиревым спортом, спиннингами, запусками многоступенчатых ракет «Союз», «Салют» и «Прогресс» кажется, причём Прогрессы вроде были грузовые? и всем таким, чем тогда техническая советская интеллигенция увлекалась.
Как можно быть таким идиётом, чтоб писать в качестве забавы? Это невероятнейший, тяжелейший труд.
Внезапно вспомнил название рассказа: абсолютное что-то там вроде... что у них могло быть абсолютного, если они под одеялом от крокодила прятались? а, ну да! «Абсолютная защита». Очередное подтверждение моей давней теории, что когда вы сразу что-то не можете вспомнить так давно утонувшее в десятилетиях прошедших событий — ну, просто отвлекитесь, не мучайте себя, команда по линкору вашего невероятного коннектома уже дана, успокойтесь. Обычно наутро завтра уже прибегает мичман откуда-то с нижних палуб, несёт давно забытую, потерянную папку.
Теперь надо б найти тот текст и иллюстрацию из «Химии и жизни». Те издания, иллюстрации, в которых мы впервые встретили авторскую работу, вы знаете, отчего-то имеют особую силу потом для нас, пусть даже пройдёт много лет.
Не знаю, насколько истинная теория — но она работает.
К слову, я вполне осознанно почерпнул полезность этого метода именно тогда из Конан Дойла кстати:
Единственное, в чём, по-моему, он не прав... ну то ли я тогда лет в 12–13 именно под влияньем этой шотоквы и сформировал правильно свой чердак... размеры его огромны, и всё туда отлично умещается. Если, конечно, действовать по той методе, что я описал: забывать более ненужное, свободно отпускать его на просторы, во мрак складов памяти, зная что если вдруг зачем-то снова понадобится — там транспортёры налажены, они доставят.
Но вроде бы мы тогда уже разбирали в одном из постов про коннектом, что современная наука выяснила, убедилась: ёмкость нашего мозга намного, заведомо превышает тот срок жизни, что нам отпущен, и нам гарантированно не грозит забить её под завязку, увы.
Ещё нашёл одну хитрость, упрощающую поиск и сохранение нужной информации таким образом — привяжите к запоминаемому какую-нибудь ассоциацию, как такой фал. И тогда если вы примерно вспомните, о чём шла речь (например, я часто развлекаюсь тем, что придумываю всякие смешные имена и фамилии для будущих персонажей, где антураж позволит такие фривольности, или вот смешные названия космических кораблей и всего такого), но забудете конкретное вычурное слово — ассоциация единственная поможет его вытащить, без неё слишком сиюминутное, мимолётное чтоб сознание захотело его основательно запоминать.
Интернет нам теперь ещё, понятно, отлично помогает. Фактически, настолько, что мы можем уже говорить о себя как о в некотором роде киборгах — часть нашей экспертной системы, базы знаний мы доверили искусственному всемирному хранилищу данных.
Потом, как слышал, завод отобрали, обанкротили, уничтожили. И лишь некоторое время, несколько лет назад, недолго продавали уже совсем с другими этикетками какую-то совсем несъедобную бурду, уже чисто химическую, на которую они все перешли в 10-х. При том что и оригинальное было конечно весёлое такое, но не вполне правильно сваренное — ну, как тогда все делали, в 90-х и начале 00-х.
Боги, сколько же я за свою жизнь пива-то выпил. Впервые попытался измерить этот невообразимый объём, и прямо голова закружилась.
Из приличных питерских пивных заводов разве что «Вену» могу порекомендовать — Невское, Ленинградское, Вена. Исландский «Бочкарёв» раньше неплохое пиво варил, но странное дело — завод вроде есть, а пива «Бочкарёв» больше нет. Загадка.
Ну и куда же без упоминания «Балтики» — признанного динозавра пивного говноделия! Разве что их семёрка — хоть что-то заслуживающее внимания.
Выпито пива да, уйма. У Якова Исидоровича Перельмана были такие картинки в Занимательной Геометрии — «Бык, которого вы сожрали за свою жизнь», «Цистерна пива, которую вы выпили за 75 лет», «Газгольдер с водкой, которого вам на всю жизнь хватит».
А Разина сожрал Хайнекен тогда, как я вот уже много позже узнал:
Сначала пропали поставки в Москву, которых и прежде-то было негусто, искать надо было отдельные точки. А потом вот появилось нечто химическое безвкусное с другой этикеткой и уж без ассортимента того.
Прошлым летом узнал, случайно набредя на него во время своих обычных долгих прогулок по городу, у небольшой такой толпы охранников на проходной, что у нас в Москве Останкинский пивоваренный завод давно уже не производит пиво:
Это что ж надо было сделать с экономикой, чтоб алкоголь, который мы вон с Перельманом лопаем цистернами и газгольдерами (я б поправил: аквавитагольдер в данном случае) перестал быть прибыльным? Этим дебилам золотые рудники и алмазные шахты отдай в распоряжение, они и их вскоре вгонят в убытки. Кстати, никто не знает, почему в богатейшей стране мира мы живём хуже африканских племён?.. ну-ка... блин!.. я знал!
Впредь буду осторожнее
Уменьшил. Даже вспомнил, почти наугад, что тогда для этого запрограммировал в качестве быстрого решения — всего-то добавить перед адресом картинки #. Она сохраняет оригинальные габариты, но показывается на странице уменьшенной.
Скан «Химии и Жизни», который нашёл — чёрт знает какого типа с расширением, прости Господи, *.djvu. Понятия не имею, как оттуда страницу или картинку вытащить. Хоть как-то открывается, и то ладно.
Ну так я не гордый,
могу и водкой взятьвыдрал принтскрином две половинки энтого коркодила и свёл их в редакторе.Догадался что .djvu — потому что там такая неслабая шкала шакалов™ выплывает.
А всю нашу подшивку «Химии и жизни» отец потом порвал именно на фантастику, и на работе переплёл в два тома: нашей и зарубежной. Помню, помогал ему рвать журналы, они довольно легко расходились по клеевому шву.
Только много позже понял, какое это было варварство. Надо б теперь где-нибудь отыскать эти подшивки, купить — там много было и прочих интересных материалов. И, главное, картинок в этой их особой неповторимой нарочито неряшливой, небрежной манере: Мих. Златковский, Гариф Басыров... прочих пока не могу сразу вспомнить.
А ведь тогда нашёл на своих книжных полках эти два самодельных тома, что мы с отцом делали. Настолько привык, что почти всё что было в детстве — безвозвратно погибло, что даже не надеялся, что это будет среди того немногого, что сохранилось.
Советская отдельно, том потолще, и зарубежная фантастика, потоньше. Даже сразу вспомнил, что потоньше — это вероятно зарубежная. Но и советская в «Химии и жизни» была высшего сорта. Тогда вообще не принято было хоть в чём-то халтурить. Ни там, в странах капитализма, ни у нас. Разве вот иллюстрации рисовали...
Теперь вот только собрался отсканировать. И тут же оба котёнка кинулись мне помогать. Серый сразу сел сверху тоже пушистой жопкой прижимать артефакт древности к стеклу сканера — так что вся та котячья шерсть сверху — это он.
Сжал до 2000×2520, 2.6 MB. Больше, думаю, незачем.
Так обрадовался когда его нашёл. Совсем не ожидал.
Из змейки мне больше всего нравилось сферу складывать. Думаю, и сейчас бы сразу вспомнил движения. Навыки не пропьёшь. Даже уже примерно помню. Безо всякого реального материального напоминания. Там такой уголок нужно сложить по часовой стрелке под 90° — ну и дальше как яблоко или картошку чистишь, только наоборот.
Прав ты был, Платон. Тебя так до сих пор люди толком и не поняли. Что идеальное подчас куда вещественней, реальней эфемерного, материального. Материального уж 30 лет как нет, и никто не помнит — а идея его: вот она, прямо можно сейчас увидеть, пощупать.
И не то чтоб тессеракт имени Хайнлайна — но примерно его развёртку: такой православный крест кажется. Впрочем, тогда получается, та замысловатая сфера и была, собственно — тессеракт.
Змейки вот у меня как-то не было, но Кубик был. Не уверен, что я его смогу сейчас собрать.
Цилиндр-лабиринт? Всю жизнь думал, что это пушка на колёсиках там стоит под кроватью.
Отец собирал кубик на время, и из «Науки и жизни» уже кажется изучал формулы, и меня пытался научить — но я уже тогда видел там такую механистику скорее, как в шахматах. Мне было уже лет в 8-10 неинтересно решать задачи, требующие не ума, и лишь владения заученными формулами, трюками. Впрочем, меня от этого уже именно советская школа тогда напрочь отучила.
Да, сканы подшивок советских журналов видел лет 10-15 назад, и даже скачивал, но сейчас нет их на рабочих подключённых в системник дисках. Всё жду с тех пор когда они читалки выпустят формата A4 в полноцвете. А они уж десять лет не торопятся, так и застряли на том убогом grayscale.
Наверное тогда будет проще отдельно вертикальный монитор взять. А то можно и не дождаться уже предсказанного, давно ожидаемого развития технологий. Как, рассказывал тогда, мой дед-фронтовик предсказывал в 80-х, когда купил нам вместо чёрно-белого телевизора цветной «Рубин», что ещё совсем скоро и можно будет телевизор повесить на стену в рамку — как вот эту репродукцию Шишкина...
Он и сам понимал тогда — а я маленький ещё нет — что не доживёт. Зато я доживу. Он для меня это уже предсказывал, не для себя.
А вот не надо грязи. Всё советское детство, и потом, и в 00-х, и даже теперь, когда у них появились многозальные мультиплексы, что бы это ни значило — мы ходили в кино не иначе как в компании обычно. Потому что это повод встретиться. А кино ты в зале всё равно смотришь один. Сколько бы вокруг тебя там ни сидело в ужасающей темноте своей прочих зрителей. Как раз крайне удачный пример для философа: сколько б миллиардов людей ни жило на планете кроме тебя, до тебя, после тебя — перед богом ты предстаёшь один, смерть твоя случится с тобой одним, мысли твои — в пустоте бесконечной вселенной, где не будет для тебя других мыслей, не твоих. Всё что происходит — происходит сугубо с тобой. Это и есть разгадка, что такое человек. Это то единственное, для себя, него самого, с которым всё только и происходит. Вселенная, заключённая во вселенную.
И даже когда две вселенные... а они разные, это тоже важно, они всегда разные... смотрят казалось бы в одном кинотеатре один и тот же фильм — это разные фильмы.
Вы верно много раз уж замечали, что и мы сами в разные промежутки времени не равны себе. И один и тот же фильм, особенно с некими признаками талантливости в нём, смыслов (потому что сколько ни вглядывайся в чёрный квадрат — он зелёным кругом вряд ли станет) можем смотреть через годы всё с новыми и новыми смыслами, уровнями восприятия, зачастую подчинённых и нашему локальному настроению, да. Вон, та же «Кин-Дза-Дза», например, для меня. Это такая на удивление многоплановая эзопова басня.
Пространство рознит вещь от вещи, время — вещь от самой себя. Кажется это чуть ли не досократики, Гераклит, с πάντα ῥεῖ которого это уже немало перекликается, или Демокрит... и чуть ли, переслушивая недавно как раз эти лекции Мамардашвили, не у него это встречал, причём он мог как раз и указать на источник, но забыл тогда запомнить.
«Потому что ну кому теперь нужны ваши кинотеатры отсталые? У всех же давно видеомагнитофоны».
А как расправились, стали взамен чего-то другого уж, что продолжают разрушать, вхреначивать свои вот многозальные мультиплексы, о которых я выше. Потому что ну как же: кинотеатры снова вошли в моду, даже не так, это слово они не знают, оно наше тогда было, вымерших, уничтоженных народов. Они это теперь, верно, должны называть: «стали привлекательной бизнес-моделью и приносят баснословные прибыли».
Правда, с тех пор, с сытых 00-х, многое изменилось, и не думаю уж что в поголовно давно голодающей, вымирающей стране кому-то как тогда массово снова требуются залы для просмотра за 500 рублей фильма, который все и так могут посмотреть, не отрывая опорно-двигательный аппарат от предметов интерьера.
Мне б его проблемы, ах, как ужасно, меня заставляют коллективно ходить в кино с сокурсницами. Уточнённейшие эльфы... Увы, давно покинувшие наш край, отплывшие в свой Эльсинор... уйди, Шекспир, я вообще Толкина призывал... в Нуменор?
Сразу тогда нашёл, переслушивая, зимой, весной или в начале лета, но всё недосуг было потом находить в тексте и сюда отдельно писать. Опять же, вполне такая Гераклитова мысль, уж той старой онтологической школы, что занималась нахождением сперва главных, базовых законов мироздания.
А этика, да и мораль, что уж — всё та же. Она вечна. Неизменна. Иначе, как говорил... не помню, кто-то из даосов или чань-буддистов? не заслуживает имени своего высокого.
Чтобы убедиться в этом... вот, подберите очередных котят погибающих. Они не знают «ни чинов, ни имён», как сказал возвышенный поэт, сравнительно недавно ещё, ни что такое этика ваша наша, ни тем более про мораль и историю её флуктуаций в культуре наших цивилизаций обезьяньих причудливых. И никогда они не поступят так, что кому-то придётся отобъяснять™ их поступки прикрываясь, что де время было такое, надо было быть подлецами всем. Они скорее погибнут. И погибают, что уж тут...
Вот физика, та да... она уже теоретически может быть иной. Правда, мне сейчас трудно это всё в деталях представить, я ещё не готов. Слишком свыкся с детства с этой, нашей, местной.
Однако, например, в невесомости, сюрприз, будет действовать всё та же наша этика. Без изменений. Даже если вам скажут, что никакой планеты под ногами у нас никогда больше не будет.
А я вдруг поймал себя на днях, что мне даже нравится такая удивительная зима, как в этом году. Именно оттого что земля сухая. Да и тепло. Снег так и не успел толком выпасть ни в ноябре, когда он уже обычно ложится, ни в декабре... сразу стаивал вскоре. И тем уже прекрасно, что нет этой привычной жидкой чавкающей скользкой грязи под ногами.
Хотя, конечно, наше обычное ноябрьско-декабрьское сплошь серое унылое небо и сумрак весь день напролёт из-за него... живём как в облаках, что опустились на землю и вобрали нас в свою толщу... сами по себе угнетают, даже без этой городской снежной грязи, перемешанной миллионами ног.
Такая экзотическая европейская зима, будто попали в другой климат, куда-то на берега Атлантики с их Гольфстримом, хотя бы Балтики. Аккураттная и чоппорная, оппряттная.