Устойчивые
Бывают забавные ситуации, когда для чего-то в мире в нашем языке образуются настолько устойчивые словосочетания, что достаточно сказать из них одно прилагательное без существительного — и сразу ясно, о чём идёт речь. Или хотя бы примерно ясно, и безошибочно можно догадаться уже из контекста. То есть, прилагательное кроме этого конкретного существительного в данном контексте не особо и используется, как бы становится привязано к нему.
Давайте тут их собирать. Чтобы потом мы могли их сами использовать, к вящим лулзам.
Как всегда, прошу Yellow Sky и Kimmarie поправить, если профессионально это называется не так, а там «фразеологизмы», «идиомы». Я в этом дуб.
Например:
она ведёт себя как портовая
Мы как-то собирали, но всё забыл за годы, буду дополнять по мере припоминания.
тамбовский
белоглазая
богатырская
дамасская
жёлтая
... неведомая ...
Ну, если допустить, что всесодержащих в себе вселенных может быть много — стало быть на каждую вселенную по своей неведомой. Как-то так, я считаю...
Вселенная что?
И тут нам на помощь приходит уже столь любезно заготовленный вами ответ:
Вселенная неведомая... — ну и так далее.
Как жить дальше?
кара-калпак Ухум Бухеев? Не звучит ли это <...> таким
образом:
До сих пор продолжаются споры славянофилов и западников о происхождении слова «Вселенная». Славянофилы утверждают, что это означает «Все ленятся», западники, что «Все лены», где лен — земельный надел, получаемый вассалом от сюзерена. И если правы западники, то тогда ваша гениальная догадка о «Всех Ленах» требует всего-лишь небольшой обработки напильником.
Точную цитату найти лень. Где-то там примерно: 1 2 3 4 5 6 7...
Поймал себя на том, что никогда ни разу за всё время советского детства, когда Лениным просто всё прожужжали, я не соотносил это имя со словом «лень», как вот Малевич чудный. Принял эту официозную легенду о Ленском расстреле, и максимум на что меня хватало — шутить на тему: Танин, Катин... Малевич был гений. Не живописец, правда, а поэт и мистик — дилетанты его всё время путают. Впрочем, время тогда было такое, много было таких. Футуристы.
Гражданская
Русско-японская
Первая чеченская...
Македонский
Греко-римская
Атомный авианесущий
Штурмовая
Кассетная.
Гражданская, кстати, оборона.
Постойте. Так вот ведь, Вики говорит, что как раз эллипсисом, которым я назвал это чисто по логике вещей, классифицируя — оно на самом деле научно и называется. В нашем случае субстантивный эллипсис.
учёные...
Опять к нашим лингвистам: можно назвать это «отприлагательные существительные»? Или как оно?
второе
В разных языках эта картина может очень различаться. Например, в маньчжурском прилагательных нет вообще, а глагол можно считать разновидностью существительного, просто в этом языке существительные (их лучше называть просто «имена») могут изменяться по лицам и временам. Во многих тюркских языках (например в турецком) ситуация с существительными аналогичная. В монгольском прилагательные и глаголы спокойно можно объединить в одну часть речи. А бывают языки (например, разговорный индонезийский), в которых само понятие «часть речи» вообще либо очень проблематично, либо вообще неприменимо. Узнать, что перед нами — название предмета, качества или действия, можно только по позиции, которую это слово занимает в предложении или по позиции относительно остальных слов в словосочетании, поскольку никаких граматических суффиксов и окончаний, связывающих слово с парадигмой той или иной части речи, в этих языках нет. Английский в своём развитии идёт в этом направлении, при постоянном сокращении количества суффиксов, характерных для той или иной части речи, зачастую приходится полагаться только на соседние слова, чтобы узнать, какой частью речи является, скажем, слово «home» — существительным (дом), прилагательным (домашний), наречием (дóма, домой) или глаголом (предоставлять жильё, возвращать(-ся) домой). Такой переход из одной части речи в другую (естественно, речь идёт о языках, где деление слов на части речи актуально) называется «конверсия».
Я постоянно так вынужден поступать. Мысли тесно в скучных исхоженных общепринятых маршрутах. Мысль на внутреннем метаязыке шире и богаче того языка изъяснения, на который мы её каждый раз вынужденно переводим, чтобы произнести.
Несмотря на предельную искуственную вербализацию человеческого животного социумом, самое важное и глубокое, и настоящее в нас кроется в области невербального. Примерно то, о чём учили некогда американский антрополог Кастанеда, китайский шестой патриарх Хуэй-нэн, и не только они.
Например, редукция устойчивого сочетания железная дорога — она и непонятна, и не смешна. Прилагательное должно оставаться необычное.
Зеленые
голубые
оранжевая
Deep Purple
Не вспомню уже автора, было в журнале Жванецкого «Магаzин».