Alenka › Это, кажется, была тогда такая особенно ужасная песня. Как с детства помню. Он ещё её в конце съел зачем-то. Или она его, что, естественно, ничуть не лучше.
От чего, понятно, поэт нас изначально предупреждает судорожно. Вот смотрите (я это ещё тогда в три годика из советской радиоточки просёк):
№1. Во-первых, голос у тётки страшный, воющий какой-то, надрывно-заунывный. Фу быть такой.Тем более по радио для детишек выступать.
№2. Потом: «Давно я тебя поджидал!» — вот что это вообще? Так к девушкам надо подкатывать? Пойди-ка убейся о домну чугунну, ловелас фабричный. Так маниаки токма, воспетые мумми-троллями в 90-х, и этим, как его, Антоном Гопкинсом кажется, могут. Нормальные сэры говорят: «Не изволите ли, сударыня, соизволить оказать мне честь вашим вниманием, пока я буду предлагать вам варианты всевозможные незабываемо провести уик-энд сей совместно к обоюдному удовольствию, моя радость» — ну или как-то так.
№3. Личико у неё тут конечно тоже весьма подстать голосу. Оскал даже.
№4. А на месте «В такую шальную погоду нельзя доверяться волнам» даже полным придуркам всё должно быть сразу дальше ясно. Всё, жопа, «Титаник» грядёт. С этим, как его, с тоже ужасной толстой рожей... ну который ещё был назначен потом кумиром миллионов девиц. Но Оскара ему понятно так и не дали.
В общем, я тогда в свои три года с этой страшной тёткой точно не поехал бы кататься никуда — это ещё хуже чем даже непосредственно с самой Бабой Ягой (сейчас про неё тоже все забыли — а это ведь были, вместе с Кащеем, Горынычем, Морозко и Снегурочкой — последние наши древнерусские ками).
Опа, и вот спустя скоро полвека и разгадка безблагодатности сей:
Первая настоящая песня, которую я услышала, был плач. Отца моего в солдаты увозили. Бабушка цеплялась за телегу и голосила. Потом я часто забиралась к ней под бок и просила: «Повопи, баба, по тятеньке!» И она вопила — «на кого ж ты нас, сокол ясный, покинул?» Бабушка не зря убивалась.
Да, новость прекрасна и совершенно не выбивается из общего контекста: вокруг происходит сплошное Одержание, Необходимое заболачивание, и — самое главное — новые отряды Подруг.
Владивосток-то ближе к Японии всякой — ему больше Годзилла грозит. И одновременно Кимы со стороны КНДР, а со стороны Китая — близлежащая Мудадзянь.
Лидия Русланова — Окрасился месяц багрянцем
От чего, понятно, поэт нас изначально предупреждает судорожно. Вот смотрите (я это ещё тогда в три годика из советской радиоточки просёк):
№1. Во-первых, голос у тётки страшный, воющий какой-то, надрывно-заунывный. Фу быть такой.Тем более по радио для детишек выступать.
№2. Потом: «Давно я тебя поджидал!» — вот что это вообще? Так к девушкам надо подкатывать? Пойди-ка убейся о домну чугунну, ловелас фабричный. Так маниаки токма, воспетые мумми-троллями в 90-х, и этим, как его, Антоном Гопкинсом кажется, могут. Нормальные сэры говорят: «Не изволите ли, сударыня, соизволить оказать мне честь вашим вниманием, пока я буду предлагать вам варианты всевозможные незабываемо провести уик-энд сей совместно к обоюдному удовольствию, моя радость» — ну или как-то так.
№3. Личико у неё тут конечно тоже весьма подстать голосу. Оскал даже.
№4. А на месте «В такую шальную погоду нельзя доверяться волнам» даже полным придуркам всё должно быть сразу дальше ясно. Всё, жопа, «Титаник» грядёт. С этим, как его, с тоже ужасной толстой рожей... ну который ещё был назначен потом кумиром миллионов девиц. Но Оскара ему понятно так и не дали.
В общем, я тогда в свои три года с этой страшной тёткой точно не поехал бы кататься никуда — это ещё хуже чем даже непосредственно с самой Бабой Ягой (сейчас про неё тоже все забыли — а это ведь были, вместе с Кащеем, Горынычем, Морозко и Снегурочкой — последние наши древнерусские ками).