Советская симфоническая музыка 80-х. Того же, на днях ушедшего отсюда, из этого скудного мира, композитора Артемьева.
Поглядите как он владеет голосом. Как тончайшим, невиданным музыкальным инструментом. Вокруг всего лишь аранжировка. И джаз. Которому их тогда научили их африканские невольники. Нет, ну и гитара, понятно, она даже важнее.
Я тогда в 90-х познакомился с музыкантами, как раз создавал свою группу, искал единомышленников, общие смыслы; они такие: «Да что твой Моррисон, он даже не умел играть ни на одном инструменте». Да, но он владел голосом так, что вёл всю мелодику всех песен Doors. Наш голос — вот самый богатый в своём диапазоне и экспрессии, лучший инструмент. Логос.
Это обычное, я это тогда же понял, в 90-х, с музыкантами: они упарываются по своей технике вовсе не видя, не слыша, не замечая группы вокруг, песен, смысла. Им главное, вероятно, проявить собственное мастерство игры на конкретном избранном ими инструменте. Такая весьма китайская методика... вы ведь знаете? Когда ребёнка с детства сажают за станок и говорят ему: «Это твоя вселенная отныне и до смерти. Тренируйся!.. Потом может станешь непревзойдённым мастером, и мы, вся семья, все родственники, разбогатеем навсегда». И еврейская, кстати. Хм, а как они так договорились?
В результате рождаются шедевры ремесла.
Dylan Thomas — Under Milk Wood
[Silence]
FIRST VOICE (Very softly)
To begin at the beginning:
It is spring, moonless night in the small town Starless and bible-black The cobblestreets silent and the hunched courters'-and-rabbits' wood limping invisible down to the sloeblack slow, black, crowblack, fishingboatbobbing sea. The houses are blind as moles (though moles see fine to-night in the snouting, velvet dingles) or blind as Captain Cat there in the muffled middle by the pump and the town clock, the shops in mourning, the Welfare Hall in widows' weeds. And all the people of the lulled and dumbfound town are sleeping now.
Hush, the babies are sleeping, the farmers, the fishers, the tradesmen and pensioners...
Как примерно тогда говорилось, уже не вспомню через столько лет, что и про кого —
А, нет, сразу вспомнил, это про Летова было, и мне поведал этот их внутренний прикол: как Гражданскую Оборону не пускали на стадион на их собственный концерт охранники ретивые, давно умерший концертный директор давно умершего нашего советского ещё поэта, но не Летова, но не хуже, ну да ладно, что уж теперь...).
— «Ничего не скажу про того парня, но зато заметьте: на басу у него Хайнлайн, и это уже само по себе чего-то стоит».
Поглядите как он владеет голосом. Как тончайшим, невиданным музыкальным инструментом. Вокруг всего лишь аранжировка. И джаз. Которому их тогда научили их африканские невольники. Нет, ну и гитара, понятно, она даже важнее.
Я тогда в 90-х познакомился с музыкантами, как раз создавал свою группу, искал единомышленников, общие смыслы; они такие: «Да что твой Моррисон, он даже не умел играть ни на одном инструменте». Да, но он владел голосом так, что вёл всю мелодику всех песен Doors. Наш голос — вот самый богатый в своём диапазоне и экспрессии, лучший инструмент. Логос.
Это обычное, я это тогда же понял, в 90-х, с музыкантами: они упарываются по своей технике вовсе не видя, не слыша, не замечая группы вокруг, песен, смысла. Им главное, вероятно, проявить собственное мастерство игры на конкретном избранном ими инструменте. Такая весьма китайская методика... вы ведь знаете? Когда ребёнка с детства сажают за станок и говорят ему: «Это твоя вселенная отныне и до смерти. Тренируйся!.. Потом может станешь непревзойдённым мастером, и мы, вся семья, все родственники, разбогатеем навсегда». И еврейская, кстати. Хм, а как они так договорились?
В результате рождаются шедевры ремесла.
А, нет, сразу вспомнил, это про Летова было, и мне поведал этот их внутренний прикол: как Гражданскую Оборону не пускали на стадион на их собственный концерт охранники ретивые, давно умерший концертный директор давно умершего нашего советского ещё поэта, но не Летова, но не хуже, ну да ладно, что уж теперь...).
— «Ничего не скажу про того парня, но зато заметьте: на басу у него Хайнлайн, и это уже само по себе чего-то стоит».