На знаю, настолько они все ужасно играют... Точнее, сценарий так написан, реплики их. И преувеличенно прагматичная как мышь Догилева — вовсе не та Дульсинея, в которую мог бы влюбиться дон Кихот Миронова. И сам он — тем более не тот старый помятый алкаш странноватый советский интеллигент, которому суждено бы прельстить настолько намеренно вульгарную диву. Но в целом у них вдруг неожиданно на всём этом получается такая игра даже не вторых — а сразу каких-то четвёртых смыслов
Причем, сразу первая мысль из сократовой реминисценции той, при виде уж кадра в кадре, 300 на 200: «О, тут Догилева кажется, что играет прямо какую-то валькирию выше всего что каждый конунг может достичь, как та Мерилин Монро их почти». Хотя потом, посмотрев, тут же убеждаетесь, что нет, вы не Миронов, вы б от такой сбежали на первом же свидании. Потому что в детях главное не причёска — а вовсе напротив: характер. Негоже разбавлять бургундское плодово-ягодным. Получится в итоге купаж уровня наименее качественного своего компонета.
Но это лишь 1% из того, что у них получилось. Крайне, исключительно многоплановый фильм. Вот уровня их Феллини, Антониони и всех прочих. Включая ту сцену про арийскую дуру, что как раз сейчас показывают, про германскую деву златокудрую, которой приснилось, что её будущего сына убило крынкой пива в погребе. Не помню точно — давно слышал, слишком много лет назад.
Астрофизик Николай Гаврилович (Андрей Миронов), потративший пятнадцать лет на бесплодные поиски внеземных цивилизаций, не стремящийся и не сумевший приобрести в жизни материальный достаток, разочаровывается в своей работе и устраивается грузчиком в местный универсам, где влюбляется в симпатичную продавщицу гастрономического отдела блондинку Надежду (Татьяна Догилева), которую он видел каждое утро на автобусной остановке. Она также симпатизирует ему.
При этом сразу же оказывается, что деловая и сидящая на дефиците Надежда является полной противоположностью Николаю — она деловитая, пробивная, имеет знакомства со всеми «нужными людьми» и сама является таковой. Но при этом романтична и с восхищением слушает рассказы Николая о его научных поисках.
Обаятельная Надежда — человек торговли — является подлинной хозяйкой «настоящей» жизни, к которой она стремится приобщить и Николая, искренне не понимая отрицания её стараний. Но она уже всё решила и распланировала. Однако, не выдержав пребывания в новом статусе и в подобной атмосфере, Николай сбегает с собственной свадьбы.
Получив сообщение о подтверждении своего направления исследований, он возвращается к своей прежней работе, уезжая в долгосрочную исследовательскую командировку на Крайний Север. Надежда обещает «выбить» для избранника необходимый для его работы «дефицитный» радиотелескоп и едет вместе с ним.
Крокодил и его крокодилица — сразу мои любимые персонажи. Куда более жизненные, реальные. Такой второй план, скромная реальная рифма тому, что пытаются излишне гротескно, помпезно развернуть на первом.
Как-то спрашивал американцев знакомых в отношении чего-то подобного нашего советского милого тёплого лампового: «Господа офицеры, вы это, хоть немного проникаете за эту напускную водевильность их в те по-настоящему тонкие смыслы?» Не сказал бы, что получил на это сколько-нибудь чего-то обнадёживающего.
алкашстранноватый советский интеллигент, которому суждено бы прельстить настолько намеренно вульгарную диву. Но в целом у них вдруг неожиданно на всём этом получается такая игра даже не вторых — а сразу каких-то четвёртых смысловПричем, сразу первая мысль из сократовой реминисценции той, при виде уж кадра в кадре, 300 на 200: «О, тут Догилева кажется, что играет прямо какую-то валькирию выше всего что каждый конунг может достичь, как та Мерилин Монро их почти». Хотя потом, посмотрев, тут же убеждаетесь, что нет, вы не Миронов, вы б от такой сбежали на первом же свидании. Потому что в детях главное не причёска — а вовсе напротив: характер. Негоже разбавлять бургундское плодово-ягодным. Получится в итоге купаж уровня наименее качественного своего компонета.
Но это лишь 1% из того, что у них получилось. Крайне, исключительно многоплановый фильм. Вот уровня их Феллини, Антониони и всех прочих. Включая ту сцену про арийскую дуру, что как раз сейчас показывают, про германскую деву златокудрую, которой приснилось, что её будущего сына убило крынкой пива в погребе. Не помню точно — давно слышал, слишком много лет назад.
Крокодил и его крокодилица — сразу мои любимые персонажи. Куда более жизненные, реальные. Такой второй план, скромная реальная рифма тому, что пытаются излишне гротескно, помпезно развернуть на первом.
Как-то спрашивал американцев знакомых в отношении чего-то подобного нашего советского милого тёплого лампового: «Господа офицеры, вы это, хоть немного проникаете за эту напускную водевильность их в те по-настоящему тонкие смыслы?» Не сказал бы, что получил на это сколько-нибудь чего-то обнадёживающего.