В СССР на даче внезапно встретил хорошего друга, нам было лет по десять.
Звали его Паша (ну, по-нашему, и я был слишком мал, чтоб узнать его имя на персидском, фарси, и, главное, он свободно владел русским, чтобы мы говорили с ним как обычные советские октябрята/пионеры).
И он тогда сделал мне по-настоящему, по-восточному щедрый подарок. Что выглядел чудом на фоне наших тех советских штампованных оловянных солдатиков, и пластмассовых.
Я тогда только слышал, что Кинг Конг — это американский фильм про обезьяну (нам показали его тогда в СССР лишь через несколько лет, и тётка там была такая... ну вы поняли, взрослая и наверно оттого красивая, не то что наши дуры одноклассницы, что только и умеют, что не давать списывать, хотя иногда и давать тоже, так что не совсем дуры; но надо бы пересмотреть вдруг), и только догадывался, что Тарзан, человек-обезьяна — это, возможно не то же самое. Но что Гонконг (Hong Kong) на подставке этой обезьяны — это не созвучный Кинг Конг, а такая небольшая британская колония у побережья Китая — это уж знал. Откуда потом позже для нас возник целый Брюс Ли, что даже был круче Кинг Конга... Наверное уж невозможно передать людям XXI века наши те мифы 1980-х, когда не было ни интернета, ни википедии, на даже Encyclopaedia Britannica, а в нашей БСЭ обо всём этом не писали.А потом, на следующее лето, когда начались очередные каникулы, я доехал тогда на велосипеде до его дачи, и мне сказали его родные, что Паша уехал обратно в Иран. И всё, ничего уж не поделать. Так позже мы научились встречать смерть: как нечто, что разделяет нас, и всё теперь, и нет вариантов что-то даже сделать, чтоб исправить.
Полгода назад вдруг снова нашёл тот его подарок, особо искал. Всё помнил.
Коту Еноту он тоже очень сразу понравился, он его сразу покусал острыми клыками. Что одобрено пушистыми — одобрено свыше. Кота Енота я как раз сейчас вытаскивал из объятий смерти, что хотела и с ним нас разлучить, не слушая никаких доводов. И знаете что удивительно? Оказывается, у котов точно такие же лапки, как у той гориллы, что так мне тогда нравились. Да и у нас, в принципе, такие же примерно. Так детские игрушки подготавливают нас к пониманию многих взрослых вещей потом: что мир един, жизнь едина.И сейчас, когда и у них началась тоже война, только об одном думаю, как
тогда о котодокторе нашем украинском и всех наших бывших украинских русских рысях там: Паш, пусть только теперь ты будешь жив и здоров, и все твои. Пусть тебя не заденут ни осколки, ни пули, ни прочее горе. И никого из тех, кто тебе дорог. Мы тут в СССР всё ещё помним вас, как своих родных. И, ты знаешь, через десятилетия я вдруг нашёл время заново найти такой же точно как твой тот, давно утерянный родными пока я служил, подарок. Я его долго искал, много лет. Отчего-то этот твой подарок стал для меня очень ценным, символичным. Ну, он ещё и весьма эстетично был создан, подобного тогда было мало, я тогда как тоже местами временами отчасти немного художник сразу оценил.
По нашим новостям сегодня вдруг показали, что не только Израиль бомбит Иран, но и уж США включились. И показывают лица уничтоженных ими иранских командиров, а я всё думаю: а если вдруг покажут его, он тоже уж поседел с возрастом, как мы все, после многих испытаний: я даже не узнаю, что это убили его. И они все так похожи на него: у него был такой же прямой честный взгляд. То, за что эллины тогда вдруг, поняв, перестали враждовать с персами. Наша та давняя общечеловеческая трагедия, когда македоняне объединили ойкумену, начав с Персии, и вплоть до Египта, Афгана и Индии... а потом некие тайные силы снова всё разъединили.
Так что теперь нам впору не складывать бумажных журавликов в поддержку Японии, а вот горилл в поддержку Ирана.
На что его жена, тов. Гумилёва, через много лет, как было тогда принято тогда в Норвегии у троллей, ответила:
Мой выбор — кингконги. Кингконги не лечат болезней, зато являются мифическими существами высокой культуры быта и отменного добродушия. Особенно те наши советские иранские кингконги из Гонконга. Где они намеренно поселились дабы охранять континент от местной годзиллы.
И вы тоже не особенно доверяйте этому своему знакомому. Медицина месопотамлян, славящаяся своими банками, горчичниками, пиявками, пожиранием огня и столоверчением предназначена сугубо для них самих, прочие народы от неё пухнут и дохнут. Примерно в таком порядке.
клизмирование [×]
Вдруг вспомнил. Готовясь к появлению котят, купил им новые чистые ножницы для торжественного перерезания пуповины, хлоргексидин, перекись водорода и маленькую такую резиновую клизмочку, на случай если понадобится освобождать дыхательные пути от слизи. Кто видел новорождённых котят — тот знает, какие у них смешные и трогательные мордуленции; и одновременно сразу видно: это львята, вырастут серьёзные звери.
Пушистые матери кошки в обоих случаях так посмотрели на мои приготовления снисходительно: «Иди лучше сходи пива себе открой, заботливый отец, без тебя справимся». Миллионы лет опыта. Ловкие. Лежит одна из них сейчас на коленях, мурлычет. Говорит: «Давай ещё котят родим? Мне понравилось».
Когда-то я даже видел икону этой собаки.
Кстати, про ассирийцев: лет так 20 назад был немало удивлён, вдруг открыв на Дубровке во дворе вместо шаблонного футбольного поля или детского сада внезапную ассирийскую церковь. В этом смысле их с персами трудно спутать: те шииты или огнепоклонники, зороастрийцы, а эти православные.
Кстати, из моего «кошачьего» опыта: иногда кошки мурлычут, дабы превозмочь боль. Все мои котившиеся кошки в процессе мурлыкали.
Возвращаясь к нашей теме: моя горилла неожиданно помогла Ирану, вон их показывают: радуются на площадях, злые иудеи почти перестали их обстреливать.
Там по ссылке на византийских иконах ХІІІ века вообще крокодилы. Причём такие, что завидев их, бежали б в панике крокодилы настоящие.
И снова лежит. У неё снова весна посреди лета, она даже не мурлыкает, а муркает особенно. Выражает свою радость. Её, кстати, Рысь зовут. Причём не я назвал, так совпало. Так назвали те, что спасли её изначально. Из совсем дикого состояния. По всему, что знаю, её где-то в лесу нашли погибающим крошечным диким котёнком. Она действительно очень похожа на рысь. Рассказывал тогда в подробностях. Мой способ выразить встречную признательность Багире и волкам, за то что спасли тогда нашего Маугли.
Жалею, что не забрал тогда раньше, сразу с её котятами. Но зато так радуюсь тому, что забрал позднее, когда меня поставили перед фактом утром: мы уезжаем, уже погрузили её в машину, может всё же заберёте, она не выдержит столь дальней дороги, через половину России. Ну, мне по тревоге не впервой подрываться, сквозь сны, что ещё продолжаются, спустился, забрал из машины, где она забилась в ногах на заднем сиденьи на резиновом коврике жигулей, где её тупо бы затоптали за тысячу километров пути люди, которым она и прежде была не так уж и важна; и всему уж была покорна, приготовилась к смерти. Полгода потом пряталась на кухне от нас всех под столом в свою особую норку, только мне дозволяла себя гладить и кормить. Боялась всего. Зато теперь какая же она счастливая девочка! Во всём видно, как она невероятно счастлива. Людей таких почти не бывает, и даже среди куда более счастливых по складу характера кошек — Рысь очень выделяется. Те просто довольны всем, как Будда Гаутама, а Рысь просто балдеет, насколько её тот ад сменился внезапным раем навек. Ну, пока я жив.
И, главное, нас они не спрашивают, рождаться им здесь или лучше не стоит. Поступают естественно, проявляют зрелую таковость, если опять вспомнить буддизм.
Как и мы. Мы тоже созданы не для такого формата: тесных бетонных камер в многоэтажках. В которые они нас утрамбовывают уж двести лет, и всё интенсивнее. Заметьте, всё человечество, по всей планете. И кошачество с собачеством. Особенно занятны их кварталы тридцатиэтажных муравейников последних пятнадцати лет. Я уж на закате СССР предсказывал нечто подобное. Правда, для Китая, и лет так через 90, не раньше. Вот они воплощают мои те прогнозы с опережением, ускоренными темпами.
Отчего бы кошкам не жить в городе? Я вовсе не против этого, лишь заметил, что на природе им естественнее и, полагаю, приятнее и веселее. Мы все родимся понемногу, так сказать.
У меня была счастливая возможность убежать из человечника, я ею воспользовался — а сотни тысяч прочих индивидуев, увы, не смогли.
А меня в детстве, напротив, всегда восхищал домик дядюшки Тыквы: пусть мал и недостроен, зато в солнечной Италии, на курортах. Вот и Максим Горький тогда... зря вернулся. А также хижина дяди Тома, хижина Торо, и общий дикарский modus vivendi Гекльберри Финна. Маугли и Робинзон ещё. И вот Кинг Конг и Тарзан.
что на природе им естественнее и, полагаю, приятнее и веселее
Но только когда поблизости люди, чтоб покормить их и вылечить, когда совсем становится плохо. Вы заметили, что даже в обширных лесистых московских парках (их только несколько лет назад принялись благоустраивать, а прежде всегда стояла чаща и бурелом) кошки, пусть и встречаются изредка, сам был тогда свидетель, рассказывал — но куда реже чем в обычных наших старых дворах. Где находятся те, кто их кормят.
Как помню, кто-то высчитывал, средняя продолжительность жизни кошки в диком виде, на природе, полной опасностей и самой главной: ежедневных голода и жажды — три года. И это в городе, где полно двуногих источников пищи. Хотя и источников опасностей тоже.
Оттого они и наши спутники со времён тех же вон месопотамлян, ариев и прочих финикиян: они сразу поняли, что без человека (и его мышей), вдали от него, их выживаемость сразу заметно так понижается. Хотя конечно на природе им естественнее, приятнее и веселее. Только нечего жрать, вокруг сплошь опасности, и нет крыши над головой даже в летние дожди, не говоря уж о сугробах и морозе зимой. Кошки-то, в целом, сформировались в тропиках. А сюда расширили ареал только вместе с нами, тоже тропическими обезьянами.
У меня была счастливая возможность убежать из человечника, я ею воспользовался
Я как раз сегодня нарезал круги по относительно центру, Таганке. Насколько же там изуродовали эти суетливые люди, что съехались сюда отовсюду за одной целью: за деньгами, ту же нашу Таганку 80-х. Вернулся в свой курортный район, и заново его оценил: что тут нет всей этой их глупой суеты. Зато все блага цивилизации даже лучше чем в центре, где всё давно вытоптано неким инопланетным бизнесом. Так что не обязательно уезжать в тайгу, и в столице можно найти старые славные районы.
И вот, к чему я это, переходя по многочисленным пешеходным переходам через площадь, откуда виды вдаль подчас эпические, но всё это в основном асфальт и бетон, и даже люди там ощутимо лишние, должны уступить своё жизненное место машинам, стоять по пять минут по команде бездушного робота, реагируя на красный свет лампочки по заветам естествоиспытателя Павлова, ждать, пока они все проедут, вдруг задумался: а вот кошки если в этом районе где-то и живут — то не ближе чем в полукилометре, вон там далеко, где-то в немногих уцелевших дворах. Так что понимаю тех кто приехали к нам уже в 90-х и позже, и не любят Москву: да вы сами же её и изуродовали, переформатировали под себя, по уровню своих душ, создав такой горизонт событий чёрной дыры, гравитационный колодец, коллапс, при котором все самые предприимчивые стремятся в центр, делать там свой бизнес, и уничтожая там всю прочую жизнь, не только даже разумную; а кроме центра вы Москву даже не видели. А увидеть её всю иначе чем из окна машины, обойти её, увидеть каждый район, каждый двор хотя бы единожды — жизни не хватит.
Это всё проклятый Обама. При Рейгане такого безобразия не было.