Я тут случайно узнал, что означают красивые статуэточки в наших профайлах. Кроме этого, если получится присоединить видео, то можно абсолютно бесцельно потратить полторы минуты своей жизни. А если не получится, то награду «кривые руки» я забираю себе.
The Cyclotrope from tim Wheatley on Vimeo.
Вот поднимают вас ночью по тревоге. А вы весь предыдущий день программировали там нечто своё, жили мыслью в иных, куда лучших мирах, конструировали их. И тут бац опять внезапно...
Внезапное всегда случается внезапно.
...и всё. И пока ситуация не будет урегулирована, ну, в этом, в рамках наших идеалистических гуманистических смешных представлений о мире — всё, до этой поры я не имею права уснуть. Хотя спать так хочется. Так немыслимо и отвратительно то, как меня вырвали снова, в который раз уж, я привык давно, из должного бытия в это вот очередное недолжное, но зато как водится...
Мы представляем собой живой луч от знаний вселенной о том, что она о себе накопила местами — до вот непосредственной, внутри полного хаоса, ситуации, что она даже не собиралась порождать, но вот оно само уж, ввиду её осознанной, выстраданной, намеренной инертности в отношении всех подобных случаев. Мы — единственные кто действует тут, руководствуясь осознанностью. Но лишь всякий раз, когда настал повод действовать.
Это ли не точное определение ангелов в наших всех классических религиозных учениях?
Хм, глубокую вы тему подняли. Заглянув сюда из будущего. Это ведь на часы и дни разговоров. И как раз недавно вспоминали. Надо б ещё к нам для нормального заседания, коллоквиума, кворума где-нибудь в чешской пивной Ленина реанимировать (а то чего он лежит там всё как дурак без делу — не зря ж его стало быть мумифицировали тогда дикие пещерные пролетарии?) и, главное, заодно Кьеркегора, Гегеля, Шрёдингера и Авенариуса. Ясперса, Хайдеггера... дополните, я устал.
Как раз взялся за тяжёлый для меня тогда давно с первого наскока второй том Расселла — решил всё ж преодолеть. Нет, Тертуллиан, Ориген, Плотин, Августин — это как раз самые тонкие мыслители. А вот средневековое религиозное мракобесие, что после их ухода началось... В смысле, тёмновековое, потому что у нас стало давно обычным к средневековью как раз причислять вполне себе уже треченто-кваттроченто и чуть ли не дальнейшее.
Как раз сегодня слушал заново главу «Религиозное развитие евреев» — всё-таки Расселл поверхностен, скачет по кронам, как та белочка. Или нет? Впрочем, нет, белочка.
А то единственное что приходит: любавичские хасиды в дурацких шапках из убитых зверушек на манер сытых толстых польских феодальных помещиков зимой — что одно уж вызывает неприятие их модели осознанности: дикари выстроили карго-культ из котелков своих некогда угнетателей; а ведь совсем недавно ещё рождали в своей среде Маймонида и Спинозу.
Кстати, об этом же предыдущий фрагмент:
Надо добавить в наши тематические дни дни самоупования праведностью.
Заметьте в этой главе (чем и чудесен Расселл, и вообще вся их тонкая петербургская, пронизанная всеми солёными морскими ветрами британская аристократия старой закалки) как он намёками показал одновременно рядом: и отчего их Ветхий завет мы потом приняли в состав своих религий, стоило ведь, немало было значимых пониманий — но и отчего необходимо было уходить от такого зверского язычества, целиком сконцентрированного для многих в те времена (тот же Ося Флавий не даст соврать, подтвердит) на каких-то бесчинствах и сплошь одних жестокостях, и воспевании их, причём, церковниками той поры, до пришествия его, Остапа, наречённых дядьёв.
Я тут сегодня впервые,и сразу полную режиссёрскую длинную, все прочие не имеют значения, я особо уж изучил, версию «Once Upon a Time in America» посмотрел — не без дефектов фабула, как собственно и сознание её автора — но насколько прекрасен фильм, как композиция, как интеллектуальная конструкция, как уродливый, но всё же отчасти волшебный сон. Там тоже, помните? это место где: «А это мой дядя!» Молодцы. Они вообще всегда, с того же Флавия были заметно не без таланта.
В общем, это было самое плодотворное и информационно насыщенное время.
Так пишите про них всех. А то всё, я не буду держать этот сайт, раз это настолько десять лет никому кроме меня оказалось ненужным, невостребованным, многим и вовсе непонятным.
Тоже всякий раз ловлю себя на странном ощущении: в жизни не хватает информационной насыщенности. Даже сильно умные книги лениво стало читать, видя сразу, как много там на каждую стоящую мысль страниц откровенной воды. Что уж говорить про все прочие информационные каналы: телевизор, радио... а газет и журналов тех старых советских уж нет. И даже сайты за эти 25 лет успешно окончательно выродились...
Держу пари, вы куда больше меня умных книг прочитали. По крайней мере не выборочно, как я обычно, лениво перелистнув и отложив на когда-нть потом, на следующую жизнь, в которой меня уж Создатель наделит бесконечным временем на это всё — как и было обетовано собственно некогда.
Я тут как раз всё с мая подумываю переделать наш сайт под теперь уж совсем формат нашей той старой Библиотеки:
автор — книга — обложка — цитаты — бум!
Ожидаю, впрочем, в тех иных мирах будут уж их иные книги. Как те, что снятся нам всякий раз в наших снах. Да что печалиться? они зачастую куда интересней и, главное, невообразимо лучше оформлены. Это ли не ключ к пониманию, что этот вариант мироздания, куда попали мы — далеко не самый интересный и продуманный. Как, кажется, ещё Вольтер тогда шутил.
Это было время уже четвертой, по-моему, волны отъезда евреев, начавшейся почти сразу после Перестройки. Как-то так случилось, что к этому времени мы как раз увеличили нашу жилплощадь и у меня появилась своя комната. Большая, светлая, просторная, со своей «буржуйкой» или, может, не совсем «буржуйкой», а просто настенной печкой. Не камин, но тоже с теплом и огнем внутри. И шкаф! Книжный шкаф со стеклянными дверями! А тут все мои соседи и друзья евреи стали отбывать. И вот мы с отцом стали у них все скупать. Вы наверняка помните это время — букинистические магазины трещали от завала редких, а порой, и ценных книг. Только одних книг из серии ЖЗЛ мы приобрели чуть ли не сотню томов. Причем, сразу, оптом, так сказать. Тут такой нюанс есть про моего отца — он вообще не читал книг на русском, да и говорил на нем не очень-то хорошо, не то что даже правильно или грамотно. Но для меня не жалел ничего. Понимал, что книги для меня важны. Я ему безгранично за это благодарен! Я целыми днями шастал, можно сказать охотился, за книгами по квартирами друзей и букинистическими магазинами, а вечером когда он приходил выставлял ему счет: Достоевский — 10 томов — столько-то рублей, Толстой — 22 тома — столько-то, Бунин, Гоголь, Пушкин, Бёлль, Хемингуэй, Гамсун, Стриндберг. Минимум 2 тома от автора. И мы считали наш бюджет и выбирали, что важнее, нужнее, ценнее. Обычно почти ничего не исключали. Вот так, одним скопом, по 30-40 книг за раз тащили домой в коробках на своих горбах почти каждый день. К моменту развала Союза, примерно за год-полтора всей кутерьмы эмиграции, моя библиотека от нескольких томов выросла почти до 400 книг, преимущественно в сериях и собраниях сочинений. Но все больше художественной литературы. Войдя в раж, отец даже приобрел БСЭ в 52 томах. И это при том, что сам он читал только оппозиционные газеты...
А я читал книги. Как же я читал! Иной раз по две книги за раз! Не ходил на улицу, не встречался с девушками, не пил и не курил по подворотням, а читал. В туалете, за столом, в машине, везде! А теперь я тут, а мою библиотеку в Баку, по причине ремонта, сложили в коробки и спустили в гараж. Полки выбросили. Мешают... А перевезти их я не могу. И продать, тот же БСЭ, невозможно, практически. Хотя добрая половина там всего — особенно ЖЗЛ — сегодня уже не нужны и ни на что не годятся. Но я бы все равно хранил, хотя бы как память об отце. Ладно, может даст Бог, где-то уже осяду и перевезу туда. Может быть...
Я служил тогда. А после лет на пять-десять перестал читать, всё время уходило на работу, пьянки-гулянки, девок и свои уже профессиональные увлечения. Да и сейчас не то чтоб начал. Отвык.
Как раз тогда вдруг предельно осознал, что всё стоящее уже прочитал там прежде в детстве, и теперь скорее стоит тратить время не на чтение менее талантливых книг, а на написание своих, задуманных тогда уж, прежде.
В начале 00-х вдруг вознамерился ознакомиться всё же с прочими авторами, не столь известными: но это было сплошь разочарование, уж не раз разбирали тут, что модный Джойс, Кафка, Бэрроуз-мл., Анаис Нин, Бротиган и даже тот же Хантер Томпсон (хотя фильм получился отличный, да и книга, что уж там) — это на самом деле такие слёзы. И в плане литературного стиля, но, главное, в плане интеллекта, духовной, душевной... общей, в общем, зрелости авторов. Ну и опыта их ещё жизненного. Вон, военные мемуары ещё куда ни шло читать: там и опыт, и сразу внезапно из него — цена всем вещам автору вдруг известна.
Помните, рассказывал как-то, меня ещё за несколько лет до этого школьный учитель истории, истинный философ, предупредил: взрослым, выросшим, вдруг внезапно становятся интересны больше мемуары, чем беллетристика, фикция.
Я вот тоже давно собираю. Причём, серия довольно испохаблена была парткомом, и я всякий раз в букинистических выбираю из неё, из целой полки, только в основном почему-то иностранные имена. Притом, что не сказать бы, чтоб не убеждённый и даже местами оголтелый до маразма патриот. Впрочем, глядите сами, вот они лежат рядом:
Гончаров (а это, для сведущих, вовсе не придурочный тошнотворно-нравоучительный Обломов в духе их той моды, как и Толстой с Достоевским и Салтыковым, а целый чудесный «Фрегат „Паллада“»)
Джек Лондон
Бернард Шоу
Еврипид
Цицерон
Катулл
Франклин
Паскаль
Тагор
Лумумба
Хо Ши Мин
Дефо
Гашек
Рихард Зорге
На самом деле, крайне редко попадаются стоящие книги из этой серии теперь, в последние 10 лет. Всё больше стоят в ряд на полке букинистического унылого нынешнего по сорок томов чего-то вроде: Вожаки комсомола (я не шучу), Котовский, Крупская, и даже Правофланговые комсомола. Да, действительно, как мне говорили торговцы всем этим нашим прежним — нам нынешним, где-то до 2005 года часто в макулатуру сдавали Брокгауза и Ефрона — а потом всё... всё стоящее сдали. Все стоящие прежние умерли уж тогда, к тому примерно году.
Моё вымершее племя. Вот уж не ожидал, что тот, столь остроумно высмеянный потом целым блистательным, всегда ироничным Марком Твеном Фенимор Купер с его «Последним из могикан» окажется в наши дни столь пророческим. Точным и предельно поэтичным трудом, работой великого визионера.
А я как раз купил тогда. Взамен тех книжных полок во всю стену своего детства — точно такие же, советские, и тоже во всю стену. И всё равно вся моя новая библиотека туда давно перестала помещаться, и больше в коробках лежит и стопках.
Но я бы все равно хранил, хотя бы как память об отце.
Это надо делать. Хотя бы оттого, что после 1991 года таких книг, такого качества, такого ассортимента больше не выпускают. Да вон, взгляните на них: они уж давно не в состоянии ни одной не уродливой книжной обложки нарисовать, даже по старым текстам давно умерших авторов, что не была бы жалкой пародией на упаковку китайских носков, на изобразительной культуре чего они и выросли, сформировались как личности. Это теперь уже настоящие реликвии, что надо передавать своим детям и внукам.
За те годы свободного сканирования до новой 4-й части путинского ГК, и тем более когда она уж вступила в действие, когда они в своём униженном раболепстве перед глобальными американскими корпорациями всё тогда окончательно придушили, и более уж прямо запретили нам сохранять всё последнее и делиться этим с людьми — и то никто даже не сумел и близко отсканировать их, перевести в цифровую форму, как та птица Зоран из сериала «Капитан Пауэр», чтоб это хоть отдалённо соответствовало качеству наших настоящих бумажных советских изданий. Уж не говорю про дореволюционные; причём, во всём мире — до 1914-го, 1940-го качество книг было куда выше. Потом убили массово слишком много миллионов. И среди них, вестимо, и тех кто умел делать такие книги.