«Выбор прост: либо уволить треть работников, либо на треть сократить зарплату. После короткого совещания мы сокращаем зарплату в уверенности, что работники никуда не денутся, и после коротких уговоров вернутся на наше горе-производство в Шэньжене после двухнедельного перерыва.
Но это только начало. В игре Зои Свендсен World Factory (Всемирная фабрика) аудитория становится участником действа. Шестнадцать команд сидят за столами, и играют в тщательно продуманную игру, сценарий которой — управлять швейной фабрикой в Китае.
Как бороться с проблемными сотрудниками? Как обмануть клиентов, избегающих неэтических производителей? Что делать с вездесущей проблемой клиентов, не желающих платить?
Поразительно, как прекрасные, достойные, либеральные хипстеры с юга Лондона становятся безжалостными капиталистами за игровым столом».
«Классическая проблема, с которой сталкиваются все как один руководители: краткосрочные проблемы с наличностью против долгосрочной проблемы с выстраиванием отношений с сотрудниками и клиентами. И вот несмотря на гремящий повсюду, и на английском и на китайском, лозунг «Ваши сотрудники являются вашим жизненно важным активом» — собравшихся молодых специалистов неоднократно приходится уговаривать не относиться к своим сотрудникам как к грязи.
Организаторы игры собирали статистику по каждому решению каждой команды в каждой игре. Агрегированная блок-схема показывает, что каждый участник каждый раз поворачивает к деньгам от этики.
Комметарий Зои Свендсен:
«Большинство людей, получивших возможность поднять зарплату сотрудникам после её урезания, не делают этого. Да, такие решения существуют. Но принимаются они только если люди изначально стремятся к особенно этическим решениям. Таких людей немного. Мы понимаем это не только как стремление к прибыли, но и благоразумие, необходимость выживать любой ценой. Это мотивирует людей выбирать капиталистические маршруты».
Короче говоря, большинство людей понятия не имеют, что означает вести бизнес в 21-м веке. Да, поставщики продукции от Восточной Англии до Шанхая будут стараться сломать ваши этические кодексы. Да, деньги важны. Но реальные предприятия будут нести траты, влезать в долги и платить бездействующим рабочим с целью поддержания долгосрочных отношений, жизненно важных в условиях глобализации экономики.
Почему так много порядочных людей, когда их просят сыграть роль руководителей, становятся трущобными тиранами? Частичный ответ: капитализм подвергает нас экономической рациональности, заставляет нас видеть себя в качестве Генераторов Денежного Потока, источников прибыли и процентных активов. Но эта идея находится в конфликте с чем-то еще, присущим человеку. Некими неэкономическими приоритетами. И игра тонко показывает нам, что изменилось от Манчестера 19-го века до Китая 21-го.
Сегодня реальные владельцы дешевых китайских фабрик держат проигрышную борьбу против чего-то более сложного. Миллионы рабочих-мигрантов в свой обеденный перерыв подключаются к цифровым сетям, и ищут себе другую работу, с лучшими условиями. А еще правительственные и неправительственные организации, надзирающие над условиями труда. Всё это составляет некую систему, противостоящую попыткам капиталистов принимать разрушительные для людей и природы решения. Капитализм состоит не только из эгоистичных решений отдельных людей. Эти решения просеиваются через важные регулирующие фильтры.
Тем не менее, здесь нас ждёт жестокая идеологическая ловушка. Рынок выглядит как самодостаточный организм, для которого правительство и его регулирование (и желание работников иметь раз в год отпуск для своих целей), являются просто раздражителями. Но на самом деле он нуждается в государстве, которое и создаёт и воссоздаёт его ежедневно.
Банки создают деньги, потому что государство наделяет их такими правами. Почему государство производит таранные рейды по домам мелких наркодельцов, но закрывает глаза на руководителей банков, чьи сотрудники проворачивают многомиллионные мошенничества? Ответ: потому, что они имеют статус ограниченной ответственности, созданный в парламенте в 1855 году после политической борьбы
(речь идёт о Британии, прим. Ar.).
Наше очарование рынком не даёт нам увидеть что капитализм, — как состояние бытия, — это набор условий, создаваемых и поддерживаемых государствами. И вот сегодня они страдают от стратегических задач: долгового бремени при неудовлетворительном росте и низкой производительности. Не могут раскрыть истинный потенциал в инфо-тек революции, ибо не представляют себе, что делать с миллионами рабочих, потеряющих свои места.
Компьютер, который обрабатывает данные в игре Свендсен, мог бы легко сам управлять швейной фабрикой. Но вот чтобы произошла таки третья промышленная революция необходимо нечто, на что не способен одиночный промышленный босс: переупорядочивание капитализма к чему-то более лучшему. Пожалуй, в следующем раунде игры должны участвовать решения правительств, лоббистов и судей, а не только несчастных менеджеров.
Пол Мэйсон, редактор экономического отдела Channel 4 News. Игра World Factory идёт в здании театра Янг-Вик, Лондон, до 6 июня».
Оригинальная статья (англ.).
Перевод мой, авторский. 
Оттого я давно декларирую, что вид не наделён этикой, и по этой причине не то чтобы должен быть разрушен, но хуже — неизбежно уничтожит себя сам.
Оттого, если мы обращаем свои мысли на более совершенное устройство общества, каким оно должно быть — то в первую очередь следует устранить, как опаснейшую из опасностей, ситуацию, когда кто-то может оказаться принужденным к чему угодно просто под угрозой, что если он не подчинится, завтра он и его близкие подохнут с голоду. Это корень вот этого каннибализма отвратительного повсеместного.
Я, наверное, не нов в этом, однако все предыдущие социалисты пришли в результате к полнейшей профанации этого единственного чистого истока вообще всей такой концепции как социализм, без него нелепой. Кто читал Маркса и Энгельса, приведите, были ли у них точные совпадения с этим пониманием. Надеюсь, были, хотя бы у них. Желательно ещё, чтобы у Ленина. На Сталина, Троцкого и Мао уже не так надеюсь, как понимаете.
Снится однажды такому вот капиталисту, что приходят к нему его дети, и спрашивают: «Папа, а что мы будем сегодня кушать?» А у него нет ничего. Сам бы перетоптался бы как-нибудь, но дети?!
И настолько эта картина невыносима, что тут же бежит человек рубить зарплаты своим рабочим — зажравшимся бездельникам, которые явно не стоят этих двух юаней в месяц.
Это не комплекс, это точное понимание того, что она делает. Не очень здорово опошлять чудо спасения жизни вот этих пушистиков меркантильными соображениями. Будто делаешь это ради денег — так нет же.
Неспроста же медицина когда-то была декоммерциализирована, обобществлена, сделана бюджетной. Это ведь не большевики и всякие прочие социалисты придумали. Что иначе лечить будем только богатых, а бедные пусть дохнут. В том числе и раненые на войне. А что, если ты такой дурак, что попал под пулю, защищая страну, будь добр плати, у нас рациональные рыночные отношения.
Но и ответ так же точен. В искривлённом мире, где общество выстроено не по этическим законам, а как попало, где кислород ещё пока бесплатен, а вот вода и еда — уже за деньги, мы живём в отсутствии свободы. Чтобы просто наступило завтра, надо делать не только то, что мы выбираем для себя наилучшим, и что при этом востребовано людьми — но что при этом оплачивается. А это зачастую различные вещи.
Современный человек несвободен. При том, что уже есть все объективные условия его освободить. Вон, смотрите, почти все в постиндустриальной экономике уже занимаются чёрт знает чем, только не производством.