Русское поле (песня из кинофильма «Неуловимые мстители»)


Скорее из второй серии, нет? «Новые приключения...», или даже из третьей: «Корона...», где уж не про Гражданскую, а про эмиграцию? Да уж неважно, всё потеряли после 91-го. Надеюсь, хоть корона та ещё у нас, как и лет так пятнадцать назад была. Как бы ещё обменять их жизни, венценосцев, трагической императорской семьи, да что там, все наши жизни, миллионы их погубленных, на те их стекляшки. Ведь святы не символы власти — а души людские. Наша радость, наше изначальное счастье, с которым рождаемся в мир этот недолгий.

Уж скоро тридцать лет как не белогвардейщина настала наша родная, а куда хуже, интервенция.

И вдруг напомнили снова. И как тут быть теперь?

Последним, кого помню, кто был осмыслен весьма, был Егор Летов, с его тем переосмыслением этой песни. Даже не ожидаю что кто-то из нынешних равно помнит обе эти песни. Они вон торгуют прибыльно, у них всё заместила выгода, барыш. Это давно уж так, уж с девяностых. Ну, вы все видели их все эти годы. Они выщипали, как те английские козы (или овцы? эй, англичане, разберитесь там у себя, кто у вас там был?), за эти трагические десятилетия наше поле, с тех пор там у них только скалы и газон, да и тут у нас с Горбачёва и Ельцина давно уж больше ничто не растёт.

О том уж Конфуций учил, мы разбирали тогда. Что есть святая земля, оставленная нам чистыми предками, а далее... а далее настал сплошной кромешный ад.

Но мы всё равно все там — в нашей священной земле.

Не о том ли вещали и даосы, и чань-буддисты, и все вообще? Да и мы христиане.

Светит луна
Или падает снег...

Всегда ещё с СССР, в пионерском детстве, веселила эта их логическая дизъюнкция (если вообще верно помню — это ж столько лет прошло, как с тех наших кружков авиамоделирования до вот их нынешнего): светит луна XOR падает снег. Как будто не бывает всё это вместе, и, главное, нет ничего кроме этих двух состояний. Ничего, скоро придём мы... Прошли десятилетия, и вдруг настало будущее, где пришли люди с интеллектом куда ниже, значительно, ну да вы видите вокруг.

Чем не та древнекитайско-японская пейзажная лирика? когда вдруг понимаешь, что нет выше ничего порядка вещей, заведённого в природе. Философское понимание обречённости.

Счастьем и болью
Связан с тобою...

А это уж наше русское.

То что сбылось
То что в жизни сбылось

Кто написал это, был уж достаточно стар и мудр, чтоб понимать это. Я тогда в детстве, когда впервые понял, что понял эту песнь (о, а мы тогда смотрели эти фильмы ещё в советских кинотеатрах, ныне давно разрушенных новой властью, и билет стоил 10-15-20 копеек, могу быть неточен, не сохранилось у меня тех билетов; это сложное понимание; вокруг нас миллиарды тех, кто не имеет такой возможности, на мой взгляд базовой, примитивнейшей, что должна быть у всех вообще, даже вон у букашек в поле, что так же осмысленны и свободны в миросозерцании своём счастливом; и мы поняли это, как их ошеломляюще много вокруг нас, лишь с интернетом, когда всем им дано было равное право высказаться... а они лишь пустили пузыри, как новорождённые младенцы, ну вы видели; дальше, по всей видимости, будет только ещё хуже, человечество деградирует уж на наших глазах: где им понять эту песнь: «какие-то странные люди в старомодной форме поют про наши сельскохозяйственные активы») не заметил это. А теперь вдруг заметил.

На днях был случай. Жду в очереди на кассу. Девушка передо мной забирает покупки, расплачивается, поднеся телефон (так у них теперь модно стало) и уходит. Вижу, что она оставила свой телефон на прилавке. Понимаю её, так бывает тоже, когда программирую что-то, а вокруг кошачие носятся, и не до них: сознание её слишком было занято нашим главным беличьим: захватом и уносом в нору ценной добычи, когда телефон — лишь глупый инструмент для их глупых ритуалов социума; все изначальные белочки и вовсе все свои инструменты носят неотделимо от себя, в чём воистину мудры, как тот Диоген и Биант: omnia mea mecum porto. Окликаю её, она пройти-то успела три шага:

— Девушка, вы телефон забыли.

Она оборачивается, видит его и уж поворачивается, чтоб идти обратно и забрать его.

И тут, внезапно, продавщица тоже такая:

— Да, вот забыли, заметьте.

Я тогда списал это на то, что она просто заторможенная немножко. Ну ладно, бывает. А сейчас думаю: так она всё это время как раз на её телефон и смотрела. Он вовсе не в моём фокусе внимания был, я больше занят был придвиганием моих покупок по столу к ней, а в её.

Вот так же и вся наша жизнь, как говорил Басё. Впрочем, совсем по иному поводу, и вовсе не о том. Что те, кого мы там в их внешней политике считаем туповатыми, со времён уж Никсона и Рейгана, Горбачёва и Ельцина — они на самом деле ждут, что никто не заметит. Ну, вы знаете, сколько они крадут каждый день. Прикидываясь туповатыми, как тот их Зеленский, Трамп, Байден, Обамы, Клинтоны, Буши...

В их фокусе внимания всё, всё вообще. Включая самые секретные разведданные их ЦРУ, АНБ, ФБР и всего прочего. А они ходят такие качаются, как тот бычок, о котором уж мало кто помнит теперь...

Помните ту давнюю историю? Про того древнеримского рекса, который ещё до их псевдодемократии, неумело украденной у греков под их новой торговой маркой res publica, и тем более задолго до их императоров, тоже открыто придурков немалых, за исключением нескольких всего. Как он ловко всех обманул в давно позабытые всеми времена, прикидываясь просто сильно заторможенным. Примерно понял тогда, откуда автор у которого Шекспир взял этот сюжет, позаимствовал его сам. Особо учитывая, что Шекспир тоже был немало античности знаток милой нашей. А эти-то отчего так придуриваются? Или, верно, настали и для них такие же сложные времена?

Никому не известная скромная американская труженица тыла Норма Тестова (по мужу, да, уже тогда она была замужем, так что тем более непонятен весь последующий ажиотаж) перевыполняет свою трудовую норму в солнечной, тоже нашей бывшей республике Калифорния народной демократической, стонущей под ожесточёнными японскими бомбардировками.

А скольких таких же как она никто тогда так и не сфотографировал. Тем более на цветную плёнку.

Norma Jean Dougherty, who the world would come to know as Marilyn Monroe, working at a munitions factory in Van Nuys, California during WW2, 1945

Судя по тому, что мастер даже не смотрит на оборудование, что она конструирует — работник она была отменный. Даже нет, работница. В честь неё потом назвали тот гламурный советский журнал, глянцевый местами.

Отметьте, как были просты и некрасивы (как говорили у нас в СССР: «тяжела и неказиста жизнь простого программиста») усталые, утомлённые бытом лица серых обывательниц даже передового на тот момент Нового Света, только недавно отвоёванного у американцев индейцев, без появившихся лишь потом бигудей, помад для губей и прочей их туши для ресниц.

Не очень разбираюсь в американской технике 40-х, но очень похоже на те наши советские авиамодели. Только размером с современные ударные дроны. Кто-то может идентифицировать точно и рассказать, неужто США уже тогда применяли дроны против Оси? Или это и вовсе нечто созданное уж их новыми AI? Нет времени верифицировать источники.