Привет! Сегодня у вас особенно незнакомое лицо.
Чтобы исправить это, попробуйте ввести пароль. А ещё у нас сейчас открыта регистрация. | |||||||||||||||
На каждого жителя Лондона выпадает за год четыреста тонн сажи
Константин Паустовский — Повесть о лесах
Коля никогда не встречал такого неумолимого противника городов. В этом отношении Петр Максимович явно преувеличивал, принимая в расчет лишь города капиталистической цивилизации. По его словам, ничего не могло быть вреднее, чем старые города — скученные и нездоровые гнезда для нескольких миллионов людей, теснящихся на ничтожном клочке земли, тогда как просторная и пригодная для жизни земля расстилается рядом. — Биологический возраст человека составляет в среднем полтораста лет, — говорил Петр Максимович, — а люди современных цивилизованных стран живут только половину этого времени. Вторую половину их жизни ворует капиталистический город. Петр Максимович всегда ссылался на Лондон как на самый «отвратительный» город в мире. Тяжелый дым, висящий над Лондоном, приглушает солнечный свет. А кроме того, туманы! Установлено, что знаменитые лондонские туманы вызваны к жизни главным образом каменноугольным дымом. Чем больше дыма, тем чаще и гуще туманы. О чудовищном количестве дыма, заволакивающего Лондон, говорил простой подсчет количества сажи, сыпавшейся с неба на этот угрюмый город. Подсчет показал, что на каждый квадратный километр Лондона выпадает за год четыреста тонн сажи. Легкие у лондонцев не розовые, а черные. Нигде в мире так не развиты туберкулез и рахит. Недаром эта болезнь и называется «английской». Петр Максимович так убедительно говорил об оглушенном, отравленном, обреченном на преждевременное умирание человеке Запада, тоскующем по воздуху лесов, по солнцу, что вчуже становилось за этого человека страшно. У нас этого не будет и не может быть. Петр Максимович знакомил студентов с проектами перепланировки старых и планировки новых городов, где зеленые рощи подходили вплотную к домам и заводам и вклинивались в жилые кварталы. Разрушительная сила христианства
Константин Паустовский — Чёрное море (1935–1936, Севастополь)
При виде этой разбитой головы я вспомнил о разрушительной силе христианства, о скуке и изуверстве, пришедших на смену утренним культурам Греции и Рима. С гимназических времен я чувствовал отвращение к христианству с его манной кашей добродетелей, психопатическим Христом, — он казался мне молодым, хилым толстовцем, изрекающим слащавые истины, с его бородатыми святыми, похожими на ломовых извозчиков. Не только люди, но и идеи могут вызывать приливы неприязни. Засеки от монгольских набегов
Константин Паустовский — Повесть о лесах (или Преодоление времени, 1948)
За этим же чайным столом Коля впервые услышал от Николая Никитича рассказы о Мичурине и Докучаеве, о дубравах — «засеках», которые росли когда-то по ту сторону реки и охранялись стрельцами — пращурами нынешних обитателей Стрелецкой слободы. Эта сплошная полоса лесов спасала Русь от татарских набегов. В лесах прорубали с запада на восток широкие просеки. Лес рубили, или «засекали», так, чтобы вековые дубы своими вершинами падали к югу. Получался огромный вал из частых и крепких ветвей. Через него не могли пробраться не только всадники и пешие, но даже лесные звери. — Теперь, конечно, — говорил Николай Никитич, — засеки повырубили, и от них остались, пожалуй, одни названия. Вот, например, Козлова Засека около Ясной Поляны, где обитали львы, в частности Лев Николаевич Толстой. Идея этого зоопарка — чем он отличается от Книг и Цитат, для чего нужен, как его использовать.
среда |
|
|