Выкупил в эти выходные у барыг шкуру коровки счастливой, умучанной ими вон уж в наши те советские времена.
Офицерский ремень ВМФ, ф-ка Марксист, г. Ленинград. Всё как по уставу положено. Нулёвый, как у нас тогда говорили селяне военно-морские, муха не...
Ничего, в общем, не делала муха. Я тут уж целый месяц с внезапно столь ускользнувшего от нас всех лета сберегаю последнюю нашу драгоценную муху. А она, представьте, сразу почувствовала, наглая стала, поняла что ею любуются тут, в холодной осени, где не место мухам и нам, как таким виртуозным аэропланом вертикального взлёта, и вовсе больше не боится, напротив, позирует всякий раз, понимает что она тоже у нас давно домашнее животное, musca domestica. А я изучаю её шасси и крылья. Не рассказывал про тех пластмассовых мух, что мне дарили одноклассники и одноклассницы в 80-х? Теперь уж давно не найти таких чтоб подсадить кому на парту. Зато вот куда более прецизионные природные приходят к нам, чтоб напомнить. Чтоб поразить тонкостью своей инженерии природной дивной. Всякая живая тварь священна: от мушки и былинки — до коровки рогатой и нас, дебилов частично цивилизованных, прости Господи.
Невероятной красоты шелковистая шкурка. Как увидел в субботу — остолбенел. Специально вернулся сквозь весь огромный пасмурный город в воскресенье. Зная, что иначе пропадёт вскоре в общем хаосе навсегда, как обычно всё пропадает вскоре.
Вдруг почувствовал терпкий запах дублёной шкуры, и понял, что обязан отмолить у господа нашего Кришны. Нет, без шуток. Кто не понял — тем не понять. Осознать свой грех, участие в глупой круговерти пустого бытия, сообщить вышнему что осознал эту суть и действуешь впредь уж исключительно без внутреннего зла, не влекомый навязанными заблужденьями, вне первородного греха, поверх него лишь.
Милый мой зверь рогатый, вот ты и нашёл через 30 лет долгих того, кто будет продолжением твоей мощной души. Кто будет носить тебя как оберег. В котором столько смыслов. Для тех кто носит, обладает многими смыслами в себе. В следующем перерожденьи нашем совместном как сделают из меня шкурку — ты носи её, славный зверь, и будь благословен навек.
Смешная была сцена в субботу, минут через пять как ударил дождь ввечеру. Заруливаю под сень кремля, уступаю путь мужику что тащит тележку, идёт женщина мимо, говорит:
— Надо же, и барыги, и спортсмены тут.
Мужик такой оборачивается невпонятках, спрашивает окружающий космос:
— О чём это она?
Как главную цель выруливая своего Боливара стального по дощатым мостовым, главное чтоб не капало сверху противно и холодно, на вторичном контуре внимания отвечаю ему, стараясь мыслить логично:
— Ну как, я вот на велике, а вы вот с тележкой — про нас она, чего тут непонятного? Впрочем, ваш спортивный снаряд мне кажется даже куда более спортивным чем мой.
Не разделяю осуждение её людей по признакам и в моменте. Может он с тележкой своею — мастер спорта международного класса ещё с 1970-х. На нём же не написано.
Заметьте, как тётки наши чудесные с угрюмыми отчего-то рожами сразу добавляют на седьмой минуте огня, энергии в сцену, до того вполне себе такую спокойную, созерцательную.
Стократ благородней тот, Кто не скажет, следуя Басё: «Вот так же и в нашей жизни».
— Надо же, и барыги, и спортсмены тут.
Мужик такой оборачивается невпонятках, спрашивает окружающий космос:
— О чём это она?
Как главную цель выруливая своего Боливара стального по дощатым мостовым, главное чтоб не капало сверху противно и холодно, на вторичном контуре внимания отвечаю ему, стараясь мыслить логично:
— Ну как, я вот на велике, а вы вот с тележкой — про нас она, чего тут непонятного? Впрочем, ваш спортивный снаряд мне кажется даже куда более спортивным чем мой.
Не разделяю осуждение её людей по признакам и в моменте. Может он с тележкой своею — мастер спорта международного класса ещё с 1970-х. На нём же не написано.