Д/ф Одиссея Александра Вертинского (Лентелефильм, 1990)
Кто читал «Дорогой длинною», мемуары его — в целом, это всё повтор, по мотивам его текста. Но кто нет — ну, пусть будет... такие экстракции популярные оттуда, перемежаемые отрывками из песен, чтоб больше передать суть.
Там задаётся вопрос, был ли он поэтом, и высоким ли.
Был, и даже много выше того, кто ставил этот вопрос так тогда. Отсылая видимо к их партийной сознательности: может ли поэт царизма, Серебряного века, белоэмигрант — быть выше их, верных слуг партократии. Может. И следом говорится куда более зрелое: пусть следующие поколения решат. Они вернутся ещё. Вернулись. И давно уж.
Рассказывал как-то, как все годы, что ещё не было ничего в интернете, а только всё продавали барыги на дисках на площадях столиц — всякий раз интересовался: а Вертинский есть у вас? Его вообще негде было тогда достать, долгие годы. Понятно ли это будет теперь, такое состояние? И всякий раз отчего-то как раз его вот у них и не было. Не совпадали катастрофически эти контрарные мировоззрения.
Он был поэтом высшего порядка. Из разряда мистиков, сновидцев отрешенных.
Indian › Как раз в те годы стали попадаться интересные вещи, коих уже, вероятно, не будет: так я приобрёл в «Мелодии» на Садово-Каретной двойной винил Вертинского, весьма неплохо изданный. Лежит, полёживает. Там же, но уж на развале, была приобретена чешская двойная виниловая же «Tabulatura». Лежит, полёживает. Спору нет, сейчас возможно найти практически любой интересующий меня виниловый или какой-либо другой диск, но вот цена? Тогда это было ещё и сродни приключению, наподобие поездки на луну за рубль.
Тут живут чужие господа И чужая радость и беда Мы для них чужие навсегда
Александр Вертинский — Чужие города
Пришедшая, увы, в упадок навсегда. Пришедшая, увы. Пришедшая, увы.
Был, и даже много выше того, кто ставил этот вопрос так тогда. Отсылая видимо к их партийной сознательности: может ли поэт царизма, Серебряного века, белоэмигрант — быть выше их, верных слуг партократии. Может. И следом говорится куда более зрелое: пусть следующие поколения решат. Они вернутся ещё. Вернулись. И давно уж.
Рассказывал как-то, как все годы, что ещё не было ничего в интернете, а только всё продавали барыги на дисках на площадях столиц — всякий раз интересовался: а Вертинский есть у вас? Его вообще негде было тогда достать, долгие годы. Понятно ли это будет теперь, такое состояние? И всякий раз отчего-то как раз его вот у них и не было. Не совпадали катастрофически эти контрарные мировоззрения.
Он был поэтом высшего порядка. Из разряда мистиков, сновидцев отрешенных.
Александр Вертинский — Чужие города
Пришедшая, увы, в упадок навсегда.
Пришедшая, увы. Пришедшая, увы.