Гражданская оборона — В начале было слово (Сто лет одиночества, 1991–1993)
Как везли бревно На семи лошадях,
Сквозь игольное ушко, да за тридевять червивых земель, За снотворные туманы, за бродячие сухие леса, За дремучие селения, за кислые слепые дожди, За грибные водопады, за бездонные глухие поля, За рассыпчатые горы, за раззявые вонючие рты, По дощатому настилу, по тревожно-суетливой листве, По подземным переходам, по зарёванным прыщавым щекам.
В начале было слово, В начале было слово. Все слова — пиздёж!
На этом альбоме я расстался с «ГО». Что-то, на мой взгляд, ушло из них.
Tomorrow › А я напротив, вдруг увидел тогда, как подростковая ярость ранних альбомов, на уровне вот того, что мы тогда слушали в войсках, и как все сами мыслили — в единый момент выросла в огромное философское понимание сути мира. Так обрадовался тогда. Это был и закономерный, ожидаемый прогресс «Русского поля экспериментов» — но и качественный переход.
Кстати, этому была и вполне чёткая осязаемая причина, о которой он сам тогда вполне в деталях рассказывал. Как раз пояснив заодно, отчего «Посвящается сборной Камеруна по футболу» — я тогда, как он вышел и мы переписывали его, думал, что да прикалывается как обычно. Оказывается, нет.
Есть опыт, пережив который, обычно конечно помирают. Почти все. Но те кто вдруг выживет — имеют шанс вобрать в себя этот запредельный опыт, трансцендентный, смерти. В нём ничего хорошего нет. Но он позволяет уж на всё потом смотреть тут совсем другими глазами.
Λόγος est माया.
Зевес, строитель мира, обманывает нас, оглянитесь! Вы ведь всё верите ему.
Мы говорили недавно о Сократе... по всему, синкретизм стал чем-то — необходимым, да, единственно причём наверно — не только лишь вот в нашем СССР 80-х, но уже тогда, в V веке н. э. в Афинах.
Но как же мало вокруг тех, кто видит это и даже теперь, спустя две с половиной тысячи años de soledad (ещё один термин Летова того славного времени, когда что-то ушло из них, v.s.), прожитых впустую, в дурной бесконечности, в повтореньи всё тех же старых схем горя, страдания, взаимного порабощения каждого каждым при любой возможности. Из одного лишь их скотского страха перед самими собою.
Кстати, этому была и вполне чёткая осязаемая причина, о которой он сам тогда вполне в деталях рассказывал. Как раз пояснив заодно, отчего «Посвящается сборной Камеруна по футболу» — я тогда, как он вышел и мы переписывали его, думал, что да прикалывается как обычно. Оказывается, нет.
Есть опыт, пережив который, обычно конечно помирают. Почти все. Но те кто вдруг выживет — имеют шанс вобрать в себя этот запредельный опыт, трансцендентный, смерти. В нём ничего хорошего нет. Но он позволяет уж на всё потом смотреть тут совсем другими глазами.
Зевес, строитель мира, обманывает нас, оглянитесь! Вы ведь всё верите ему.
Мы говорили недавно о Сократе... по всему, синкретизм стал чем-то — необходимым, да, единственно причём наверно — не только лишь вот в нашем СССР 80-х, но уже тогда, в V веке н. э. в Афинах.
Но как же мало вокруг тех, кто видит это и даже теперь, спустя две с половиной тысячи años de soledad (ещё один термин Летова того славного времени, когда что-то ушло из них, v.s.), прожитых впустую, в дурной бесконечности, в повтореньи всё тех же старых схем горя, страдания, взаимного порабощения каждого каждым при любой возможности. Из одного лишь их скотского страха перед самими собою.