А какие они дивно гибкие и приятные на ощупь! Давал, пребывает в недоумении, в шутку делал вид, что хочу воткнуть обратно — негодует. Как можно, говорит, это же мои щёчки!
Не шутите с кошками. Категорически. Нельзя.
Это наше обезьянье чувство. Из которого, боюсь, и рождены все пороки нашей вот обезьяньей цивилизации. Кошки всегда предельно честны. И с ними надо быть во всём честными, искренними.
Вообще всякий достаточно развитый человек, изначально, с рождения думающий о том, как бы не испугать другие сознания, не травмировать их чем — так же будет обращаться и с кошками. Особенно с ними, прекрасно осознавая, что их уровень рационального осознания нашего общего мироздания — примерно где-то сравним с нашим в возрасте двух лет. Вы станете пугать двухлетнего ребёнка? Естественно не понимающего ваши аллегории. И имеющего на то полное право. И без надежд научиться этому. Да и незачем.
При том, что мужество и любовь (волевую, эмоциональную часть — то, что некогда отделяли как душу) они проявляют в такой наполненности, которая 90% людей не суждено испытать. Ну, у них на то и жизнь труднее.
Indian › У кошек есть чувство юмора, но оно проявляется довольно редко (по отношению к человеку) и лишь при избытке досуга и пищи; к тому же оно, как и многое у хищников, довольно-таки своеобразно. Но, увы, не у всех кошек: моя старушка всегда-то была, прямо скажем, невеликого ума, а под старость сделалась неостановимо разговорчивой и совсем серьёзной. Однакож незлобивость как была ей присуща, так с ней и остаётся — гневается на замывание задницы (очень пушистые штаны, а аккуратность никогда не была ей присуща), но даже и тогда не царапает и не кусает.
Tomorrow › Да, может быть. Тут для начала надо бы определить, что есть юмор, наше чувство юмора. Помните, кажется Хайнлайн как-то задавался этим вопросом в одной из своих вещей?
Я определяю для себя это как парадоксальность ситуации, при том не несущая угрозы ни для кого, зла. Странное искажение общего рутинного порядка, ощущение нелепости, но вместе с тем дружелюбности момента. Выверт мироздания. Впрочем, это определение не исчерпывающее. Мы смеёмся, регистрируя такой момент — будто мир приглашает нас посмеяться над его устройством: и мы благодарны ему за такое доверие к нам.
Также смех тесно связан с игрой, игровым поведением и настроением. И тут кошки блистательны: они очень любят играть.
Но наши шутки, в основном вербальные, производные от ноуменов у нас в головах и общем культурном поле, которое и позволяет нам обмениваться ими, заведомо зная, что все вокруг поймут — для них совершенно непостижимы. И выглядят как что мы над ними издеваемся. Или, что даже хуже, у нас самих кукушка отъезжает? Человек должен быть для кошки предсказуем, понятен — посколько и он и она знает, что весь её мир, вся жизнь зависит от него.
Indian › Всё же их юмор есть исключительно юмор хищников; порой они приглашают нас в эти игры, всегда так или иначе связанные с погоней, ловлей, ритуальной игрой с добычей, которая на глазах переходит из ранга собственно добычи в ранг еды (поскольку живу не в городе, много наблюдаю кошек на воле — как, что и зачем они делают). Собака любит подвижные игры с переменной погоней, возможностью покусаться (не в полную силу, это же игра — но укусы становятся всё сильнее, я намеренно заставлял себя терпеть, определяя, насколько далеко пёс может зайти в игре). Мои псевдодомашние кошки считали забавным, к примеру, забраться на стул, задвинутый под стол и, соответственно, скатерть, и оттуда внезапно напасть руками (с когтями, конечно). Или же спрятаться в угол/под стол и потом внезапно же броситься сзади на голую пятку и слегка её укусить. Игры с точкой от лазерной указки... Кошки прекрасно понимали, что это вариация солнечного зайчика, и, уствши, садились и смотрели на руку с указкой — конец игре, поваляем дурака в следующий раз. Самое интересное тут то, что меж собой кошки играют лишь в детстве, потом же приходит пора иного; взрослыми играют они именно с нами.
Tomorrow › А то мы сами не хищники.
Забыл добавить вчера суть того что сказал — такую, вкратце: Если мы смеёмся не вместе с кем-то — мы смеёмся над ним. А это уже агрессия. Так давайте смеяться всегда только вместе с нашими кошками. И пусть это будет смех хищников.
Да, вот тоже хотел добавить, что самая искромётная шутка, которую они и способны выдать: это вот когда Дзи-дзи лежит на табуретке, моя пандочка буддизма проходит рядом, не смотря даже на неё — и эта пантерища её так лапкой цоп сзади-сверху. Они и тренируются в охоте, в своём засадном джунглевом типе: на ветке над тропой; и рефлексы это, понятно, сильнейшие врождённые; и, думаю, главный восторг у неё от того, что прекрасно понимает, что неожиданность достигнута и добыча естественно от такого испугается. Но это скорее заигрывание такое, чем агрессия. Тем более что приучил её уж: как только моя начинает жаловаться — пантера сразу первая бежит прятаться, понимая, что сейчас уже будет свирепая охота на неё: будет отловлена, поднята на руки, чего она очень не любит, и секунд на 15 будут её гладить и успокаивать — такая настоящая уже колыбель для кошки имени Воннегута.
Кстати, интересно, как некоторые кошки позволяют себе царапать нас и кусать в играх, а некоторые — ни в коем случае, страшнейшее табу. При том, что любят они нас одинаково сильно. Просто иногда осторожно покусывать или цапать когтями любят не менее.
Давал, пребывает в недоумении, в шутку делал вид, что хочу воткнуть обратно — негодует. Как можно, говорит, это же мои щёчки!
Это наше обезьянье чувство. Из которого, боюсь, и рождены все пороки нашей вот обезьяньей цивилизации. Кошки всегда предельно честны. И с ними надо быть во всём честными, искренними.
Вообще всякий достаточно развитый человек, изначально, с рождения думающий о том, как бы не испугать другие сознания, не травмировать их чем — так же будет обращаться и с кошками. Особенно с ними, прекрасно осознавая, что их уровень рационального осознания нашего общего мироздания — примерно где-то сравним с нашим в возрасте двух лет. Вы станете пугать двухлетнего ребёнка? Естественно не понимающего ваши аллегории. И имеющего на то полное право. И без надежд научиться этому. Да и незачем.
При том, что мужество и любовь (волевую, эмоциональную часть — то, что некогда отделяли как душу) они проявляют в такой наполненности, которая 90% людей не суждено испытать. Ну, у них на то и жизнь труднее.
Я определяю для себя это как парадоксальность ситуации, при том не несущая угрозы ни для кого, зла. Странное искажение общего рутинного порядка, ощущение нелепости, но вместе с тем дружелюбности момента. Выверт мироздания. Впрочем, это определение не исчерпывающее. Мы смеёмся, регистрируя такой момент — будто мир приглашает нас посмеяться над его устройством: и мы благодарны ему за такое доверие к нам.
Также смех тесно связан с игрой, игровым поведением и настроением. И тут кошки блистательны: они очень любят играть.
Но наши шутки, в основном вербальные, производные от ноуменов у нас в головах и общем культурном поле, которое и позволяет нам обмениваться ими, заведомо зная, что все вокруг поймут — для них совершенно непостижимы. И выглядят как что мы над ними издеваемся. Или, что даже хуже, у нас самих кукушка отъезжает? Человек должен быть для кошки предсказуем, понятен — посколько и он и она знает, что весь её мир, вся жизнь зависит от него.
Забыл добавить вчера суть того что сказал — такую, вкратце: Если мы смеёмся не вместе с кем-то — мы смеёмся над ним. А это уже агрессия. Так давайте смеяться всегда только вместе с нашими кошками. И пусть это будет смех хищников.
Да, вот тоже хотел добавить, что самая искромётная шутка, которую они и способны выдать: это вот когда Дзи-дзи лежит на табуретке, моя пандочка буддизма проходит рядом, не смотря даже на неё — и эта пантерища её так лапкой цоп сзади-сверху. Они и тренируются в охоте, в своём засадном джунглевом типе: на ветке над тропой; и рефлексы это, понятно, сильнейшие врождённые; и, думаю, главный восторг у неё от того, что прекрасно понимает, что неожиданность достигнута и добыча естественно от такого испугается. Но это скорее заигрывание такое, чем агрессия. Тем более что приучил её уж: как только моя начинает жаловаться — пантера сразу первая бежит прятаться, понимая, что сейчас уже будет свирепая охота на неё: будет отловлена, поднята на руки, чего она очень не любит, и секунд на 15 будут её гладить и успокаивать — такая настоящая уже колыбель для кошки имени Воннегута.
Кстати, интересно, как некоторые кошки позволяют себе царапать нас и кусать в играх, а некоторые — ни в коем случае, страшнейшее табу. При том, что любят они нас одинаково сильно. Просто иногда осторожно покусывать или цапать когтями любят не менее.