Видя, как мои тигрятины всякий раз просятся погулять, почуяв лето, решил для начала нацепить шлейку и приучить к постоянному планомерному выгуливанию не столь ценную если совсем убежит пантеру. Фигушки. Как только осознала (а интуитивно они всё схватывают куда лучше нас), что это не только лестничная клетка и всё примерно вокруг, совсем рядом с домом, с возможностью если что самой шмыгнуть обратно в оставленную приоткрытой дверь — тут же выразила решительный протест и даже потом пару дней боялась выходить за дверь, чтоб и не спровоцировать, и не попасть врасплох вдруг.

Более того, вдруг нашёл её в прихожей на сорванной с вешалки шинели, что даже зимой надеваю редко; что была на мне как раз когда её подобрал, к которой она так прижималась тогда. Соединил разорванные звенья металлической цепочки пальцами, сжал, повесил на место. На следующее утро шинель опять лежит на полу, пантера свила гнездо посредине. Снова починил цепочку, повесил. Сегодня приезжаю: эта чёрная кукушка опять в своём гнезде на полу.

Похоже намекает, коварно и исподтишка, как все женщины: «Вот, помнишь нашу шинель? А я помню, я не забыла. И вот куда же ты после этого собрался меня обратно на эту ужасную улицу выпроваживать?»

Вот так и рождаются все столь неожиданные, новые, невиданные прежде события в этом мире: из чьего-то намерения сделать его лучше, безопаснее, дружественней для себя, надёжней и счастливей.

Убедившись в явном уж после третьего раза её намерении запрыгивать когда никто не видит всей мощной отъевшейся мускулистой бархатистой тушей на вешалку и срывать любимую шерстяную чёрную шинель на пол, не стал опять соединять цепочку, вместо этого положил её на стол на кухне. Пусть вьёт себе из неё гнездо как заблагорассудится уж.