Погуляли, в общем
Пантера стала дико царапать входную дверь, требовать улицу и свободу.
Заодно требовать её любимого сухого корма: несухой в пакетиках, и тот, что остался, взятый на пробу, чешский (с жатецким хмелем видимо) её не прельщают.
Загрузил её в переноску: давай, думаю, вместе сходим купим всего такого вкусного, заодно и погуляем недолго. По остаткам морозной снежной настоящей русской зимы™ будь она проклята — столько жизней уж унесли эти ебучие морозы.
Уже в лифте стала обречённо выть. Успокаивал как мог. В магазине (сначала приоритетное, еда — прогулка потом уж) поставил её на столик и, ладно, думаю, две минуты до полки с котокормом и патентованные советские очереди на кассу, как без них?
И тут случилось чудесное. Пантера из своей в целом корректной еврокотопереноски, всей в цветах шотландского твида (что унаследована нами от той давней выброшенной клубной пантеры, что подбросили мне в 2012-м году, и что я успешно раздал потом соседям) как начала дико выть. А у меня особый рефлекс на всё это: «тревогу включили!!!». Кидаюсь к кассе, пробиваю её корм, уж схваченный, вне всякой очереди (все согласно кивают, кошачий плач Ярославны на весь магазин всех уж до этого шокировал), забираю девку и несу опять через сугробы на детскую площадку, где по нынешним погодам в радиусе километра ожидаемо никого.
Взяла себя в лапки. Больше не квакает. Но боится не то что выходить из саквояжа, но даже особо высовываться посмотреть на остатки дивной белоснежной зимы. В которой провела тогда столько месяцев умирая. На днях только заметил: кроме раны и отмёрзшего было, потом ожившего, когтя на передней лапке вот на задней тоже коготь, да и весь палец до него, не действует, деформирован — то ли собаки, люди, падение с этажа, то ли отморожен был. Это вообще ремонтируется? Боюсь, уж нет.
Вы не представляете, как красив этот контраст янтарных огненных ярких глаз на чёрном бархате тропического меха посреди мертвенной ледяной белой сцены весенней Москвы, где даже тропинки протоптанные за зиму — все теперь заметены по голень.
Жизнь, так отчаянно стремящаяся быть жизнью, продолжить своё невозможное чудо — посреди безнадёжной, кромешной, отвратительной смерти.
Сознание посреди бытия.
День сурка..
Как-то тогда то ли сказал, то ли только хотел, но не стал: задумайтесь, вот я взял её тогда у метро, принёс домой и спокойно заснул, довольный, что она спасена. И полностью спокойный за себя, и свою кошку, и всё в доме. Возможно вот так же с чужим незнакомым человеком? — просто немыслимо.
Стоит лечь — приходит и ложится в ногах поверх одеяла, греет всю ночь. А я из-за неё инстинктивно не шевелюсь всю ночь, чтобы не потревожить. Есть у нас какие-то ещё с их времён, древние животные инстинкты: если рядом лежит кто-то крошечный — подсознание всё строго контролирует и не даёт случайно во сне задавить. Ну вот, а я тогда не знал этого и гонял подобранных котят с кровати. В результате выработав у своей рефлекс уходить после нескольких минут, когда засну.
Заметьте ещё эту их особенность: они сразу так рады нам, когда мы ложимся. Мы больше не заняты ничем, мы в их распоряжении.