Indian › Так вон на пулемете еще две.

У правого — вообще шеврон с серпом и молотом.

Artifex › И у обеих подворотнички не подшиты.

Artifex › Обеих — это только баба+баба. Всё остальное — обоих.

Artifex › В данном случае, коллега, — мы как маститые арабисты это с вами понимаем — это не серп, а полумесяц. И кальян.

Indian › Студенты, небось. Это ж студенческий герб — Коси и Забивай.

Artifex › Форма-то, небось, от «шурави» осталась. Хотя трудно сейчас сказать, была ли тогда такая форма? По-моему, не было такой. Может просто нашивка с тех незапамятных лет.

Elsh › Формы нет, а шурави остались в вечном мифе (как те Ахилл с Гектором славные, не менее) — как мало кто сейчас вспомнит самих тех бойцов времён Киплинга и доктора Ватсона, и нашего советского Афгана чудесного — а они, и образы их, живы даже много более всех якобы делающих вид что живут вокруг, в нашем двадцать первом веке немыслимом.

Бытие измеряется странным, невообразимом для сытых богатых тёток и их пухлощёких детишек, пришедших купить себе очередных котлет в кулинарию, лоснящихся чиновников, проворачивающих свои коррупционные делишки к пущему уничтожению страны их отцов, ради которой те без слов даже, без аргументации лишней, просто так вот, экспромтом — бац, и отдавали свои жизни.

Бытие — это миф. Создаваемый поэтами. И исключительно для поэтов. Всеми прочими он бывает обычно (и даже более: непременно) не замечен. Такая странная, неуловимая победа идеального реального над столь суетно преходящим якобы материальным квазиреальным. Что так плотно окружает миллионы тех вон вокруг, что так незыблемо окружает.

Где та вся ваша воплощённость, апологеты типа шоб я пощупал, а иначе не поверю, апостола Фомы последователей верных — уж на следующий день когда вы вдург отчего-то не сможете пощупать вчерашнее? Это место, где встречаются все мыслители, и коего бегут как огня все неверные, все кто предал себя, свою природу, своих братьев и свою цивилизацию — на удивление общую для нас всех.

Indian › Вот так и тащим свое прошлое, жалкими нашивками на рукавах новых времен, камуфлированных под реальность. А где та жизнь, с которой все начиналось, уже никто и не помнит...

Indian › Трёх ног вполне достаточно для хорошей устойчивости и быстрого бега. И ампутация одной ноги не так критична, если что. Четыре — это явный перебор. И куда ему их тут приделать?
А так, зная восточные реалии — это не кто иной, как каптенармус. У всех остальных на снимке оружия и боеприпасов в меру, а он один — арсенал ходячий.

Он головной убор забыл в машине! ( в видео по ссылке есть).

... Джавдет мой. Встретишь — не трогай его!

Antip › Оба — сурьозные мущины, все в усах — я лично, прежде чем тронуть хоть одного их, хоть самого захудалого, Джавдета — непременно не просто проконсультируюсь с ними, а хуже того — им самим доверю его грохнуть. Что б всё по Закону Джунглей, если вы меня понимаете.