Гражданская война в цвете

Это удивительно, все эти люди выглядят кем угодно, но не солдафонами, это люди, в глазах которых читается ум, осознанная мысль, бесконечная решительность, убеждённость в своём деле, самопожертвование, таких людей больше не делают.

У вас мышление сугубо гражданского. Самые осмысленные люди, которые только могут существовать — это военные, проходящие, или прошедшие через войну.

Не прячущиеся в тылу жирные рожи в погонах со звёздами, заслуженными по кабинетам, а настоящие военные.

Таких людей делают всегда. Только вот если раньше, совсем недавно, общество ещё помнило про честь офицера, про готовность идти на смерть просто потому, что так надо, то теперь его интересует только благосостояние спекулянтов, а какая с того выгода. И не их в этом вина, а тех, кто даже забыл про них. Кто называет их тупыми солдафонами.

Indian › Я сугубо гражданским и являюсь. Безусловно, я не хотел обидеть современных солдат и офицеров, я просто поделился своим впечатлением, не претендуя на объективность, естественно. Такие старые фотографии открывают нам совершенно иной мир, недоступный другими способами. Все картины, книги, музыка тех времён — это лишь впечатления современников, фотография же беспристрастна. В ХХ веке всё пофотографировано, но тут уже мы, жившие в этом веке, пристрастны в оценке того, что мы видим на этих снимках. А вот гражданская война в США — это от нас удивительно далёкое событие, как во времени, так и в пространстве, и в том, насколько оно нас, практически, не касается (хотя, последнее, возможно, и спорно). Поэтому, глядя на такие фотографии, и возникают такие чувства, которые я неумело попытался передать, в цитируемом вами абзаце.

Yellow Sky › Да, я тоже всякий раз бываю заворожён этой странностью, непохожестью на наш мир довоенного СССР, дореволюционной Российской Империи, да и вот совсем недавнего, нашего ещё, СССР эпохи Застоя-Перестройки.

Кажется, будто эти миры не могли породить наш, а просто отошли куда-то в своё, параллельное существование, как отработавшие ступени ракеты — настолько они, и люди в них, другие.

Оттого я так в своё время и заинтересовался теорией мифа, что она и это в том числе старается объяснить. Такие разные миры возникают, когда сменяются мифы. В этом отношении миф — наиболее важное и реальное, наиболее влияющее на всё уже вполне материальное, но, получается, вполне уже второстепенное, что только может быть.

Yellow Sky › И вы правы — в наши времена меньше героев и мужчин. Это ещё старик Бестер в 58-м подмечал. Это тенденция, связанная именно с тем, что во все века мужчины были все поголовно военные. От греческих полисов, где они воевали с юношества и до старости, нет-нет да очередной набег соседей — через Средневековье, где тоже вынужден постоянно хвататься за меч — и до вот Первой и Второй Мировых, где также воевали все поголовно. Кроме хитрых французов. Мужчина был всегда лицом к лицу с своей смертью, любовью к тем, ради кого он на неё идёт, бессмысленностью мира и своей гордостью, возникающей как стержень посреди всего этого.

А сейчас мужчины по дискотекам, за видеоиграми, и в офисах подчиняются начальству за деньги. Сейчас военный, ветеран — это очень редкий зверь.

Потому я с такой болью наблюдал все последние годы, как на наших глазах умирают в нищете последние ветераны Великой Отечественной, которых новый оккупационный режим быстро и эффективно уморил голодом, издевательскими грошовыми пенсиями, и отказом обеспечить человеческую медицинскую помощь кроме как за большие деньги. Это были те, на ком держалась страна и нация. Последнее поколение массово осмысленных, ввиду своего горького опыта, людей. Людей с честью и мудростью. Сейчас уже на улице почти не встретить старика с орденскими планками. А раньше на них просто не обращали внимания — столько их было везде вокруг. Я так по ним скучаю.


Помните, мы же детально обсуждали это, кажется, когда рассматривали слом модерна, со всей его осмысленностью мира, с богом, героикой и упорядоченностью. Всё, нет этого больше. Человечество в начале XX века вступило сперва в возмущение собой и яростные попытки создать иные, тоталитарные, силовые, волевые модели — а увидев, что это несёт только ещё более чудовищные беды, к концу вот века вступило в период разочарования собой. Я призываю — обернитесь на 50–80-е годы, вы все кое-что пропустили, важное. Там был ответ.

Твен недоволен [×]
Стыдно сказать, до сих пор не знаю, как делать эти попки.

А по сути, считаю простой тратой времени раскраски старых фотографий. Вот не понимаю, зачем? Может потому, что считаю ч/б фотографию чуть ли не более выразительным средством, чем цветную. Лично у меня вообще был бзик одно время, на самом фотоаппарате включил монохром и без вариантов снимал только ч/б. То есть заведомо без вариантов окрасить. А эти столько сил тратят на это. Тем более портреты! Зачем? Скоро дойдет до того, что и Модильяни с Матиссом на свой лад будут перекрашивать. Бред, я считаю. Извините.

Elsh › Вы же понимаете, что на вкус и цвет... Ну вот нравится им это, что тут такого. Кто-то клеит замки из спичек, кто-то сочинения великих на рисовых зёрнах гравирует, а они раскрашивают картинки, тоже ведь не простое дело.

Yellow Sky › Чуть было на аглицком не стал вам отвечать! Теперь с дублем будет сложно быстренько перестроиться. Ладно...
Так я и не спорю. Искусство есть искусство, не поспоришь. Просто лично я таких людей не совсем понимаю. На мой вкус есть более драматичные методы убивания времени. Не менее, кстати, приятные.

Elsh, Yellow Sky › кто-то сочинения великих на рисовых зёрнах гравирует

Собирать, восстанавливать и грамотно красить старые фото — всё-таки чуть более полезная для всех вещь.

То есть заведомо без вариантов окрасить.

Тут дело в том, что чёрно-белая фотография, хоть она подчас и эффектнее смотрится, да — так это за счёт искусственного искажения. То есть в ней мы имеем дело напротив, не с аутентичным историческим оригиналом™, а с фотошопом, приближающим полноцветный оригинал к чему-то вроде монохромной графики, просто очень детализованной. И ваш как раз пример удачен: включая монохромный режим: ч/б, сепию там — вы включаете фильтр. Ну как эти инстаграмские искажения или не дай бог эти их фигурные рамки по краям. Да, иногда красивее. Нет, не более истинно, а менее.

Беда с покраской другая. Их даже две: мало кому хватает вкуса и усидчивости красить качественно, натурально; даже им не хватает потерянных знаний об оригинальном цвете, эта информация потеряна безвозвратно. Вот эта безвозвратность и делает покраску крайне сомнительным занятием. Возникает домысливание, фантазии, неизбежная ложь.

С учётом этого я бы делал так: давал на выходе три-четыре кадра вместе: скан оригинала + вычищенный и отретушированный скан в оригинальном цвете (+ нормализованный по яркости и контрасту, возможно, уведённый в сепию) + раскрашенный. Пусть уже люди сами выбирают, что им больше нравится. И видят, где конкретно были исправления.

Indian › Согласен с вами на все сто. Готов с вами на одном и том же заводе гореть. Любая, даже самая высококачественная фотография, не важно какая, хоть, цветная, хоть чёрно-белая, хоть красно-зелёная, — это реальность, пропущенная через такое количество разнообразных фильтров, что спорить о том, какой из них главный и важнейший, нет никакого смысла, всё равно нам их все отследить не дано, мы и сами на мир через них смотрим.

Yellow Sky › И всё же она реальнее, чем наше непосредственное восприятие той же картинки.

Ну, и не через фильтров, а через простой оптический тракт, в случае плёночных камер даже без оцифровки, в случае со спичечным коробком с дыркой — даже без оптики.

И тем не менее, фотография — определённо творчество. А не как обыватели привычно это считают: «стырить то, что и без того есть и всегда доступно», бездумная механическая фиксация. Выбор ракурса, границ кадра и уникального освещения. Люди не задумываются, а ведь солнце движется по небосклону так быстро, что всего через минуту свет ложится уже чуть иначе. А через две облако набежит. И ещё освещение объекта пожет поменяться при незначительном смещении снимающего даже при сохранении общей композиции: блики перебегут и прочее. Светопись. Уникального момента в состоянии объекта ещё: как с деревьями, зданиями и облаками... Кошаками особо.

Кошка — странный объект, если задуматься: никогда он не бывает подобен себе, тот же, в том же состоянии.

Да и весь остальной мир, в общем, тоже. Не снял в тот самый момент, когда увидел красоту в случайном сочетании элементов мира — не встретишь этого больше никогда. Даже относительно таких казалось бы перманентных вещей, как архитектура.

Indian › Но с другой стороны — раскрашенные фотографии дают возможность посмотреть на ТЕХ людей с позиции их современников. Либо не так, посмотреть на них, как будто они наши современники.

И еще обратил внимание что «реквизиты»: стулья, и пр. уже тогда были, как сейчас бы сказали «музейного сохрана».

Ну, тогда обратите внимание на обувь Твена. При черном, ну, или темно-темно сером костюме он одел коричневую, или даже темно-бордовую обувь! Разве они имеют совесть, эти раскрасильщики? Как можно было так подставить Твена? Ведь он выглядит сущим чудовищем в таком сочетании костюма и обуви! Ладно, там я, я могу понимать. Но в глазах тысяч читательниц он стал теперь чуточку чурковатее, а может даже потерял пару-другую поклонниц! А как гармонично смотрелся его костюм в монохроме?! Да, им не хватает потерянных знаний об оригинальном цвете и мало кому хватает вкуса . Золотые слова...

Elsh › Это такой рефлекс от травы.

Elsh › Ведь он выглядит сущим чудовищем
Будто рукой самого старины Твена сие написано.