Не слушайте, люди, чужих сказок.
Любите свою сказку.
Сказку своей жизни.
Жизнь каждого есть сказка, только один раз рассказанная в мире.
__

Если даже она тускла, коротка, несчастна: она всё же лучше Песен Ангелов. Ибо всякое «я» есть ангел и песня его единственна.

Ей-Богу: поспать лучше чем управлять. Но эта мудрая мысль приходит под 50 лет: раньше всё хочется «управлять» и «спасать».
__

Таков мой вечер. Как он не похож на утреннюю мечту.

Разочарование.

Оно приходит в итоге... Но если оно приходит, то значит... когда-то было очарование?

С некоторых пор мы начинаем бороться за то, чтобы вернуть себе то детское очарование миром. Это наша единственная и последняя битва тут. Самая главная.

Если бы не смерть, человек был бы свободен. Но как есть смерть — он всегда раб.

И дрожит. И бежит. И оглядывается.

Неспроста олимпийские боги Эллады называли людей особым словом: смертные. И когда читаешь про их похождения, и смотришь на мир их глазами, естественным образом сам проникаешься божественным презрением к всем этим смертным, временным, никчёмным, эфемерным. Подчинённым фантомам этого мира. Gastarbeiter'ам.

У нас, в сущности, была одна революция, эти «60-е годы»: и она была так огромна...
__

Как «теория Дарвина» покончила с религиею и цивилизациями, упразднила гвельфов и гибелинов, ассирийцев и рыцарей, так же точно «социализм» упразднил Хартию вольностей, английский парламент и вообще всю скучищу Иловайского.
__

Господа, знаете ли вы, что радость человеческая выше философий и есть вполне религия?

Да и стоило ли писать «Критику чистого разума»? Это разделение на главы... «Отдел» и «подотделы». Нет, немцы просто любят потеть. Надеть ватный халат и в нём потеть, как русские в бане. Но я предпочитаю в бане: это красиво и по-гречески, а от «Критики чистого разума» пахнет сельдями Немецкого моря.

Притом ведь Кант всё равно умер.

Притом ведь, что самое смешное, Розанов-то не тролль. Тогда и понятия-то такого не было, и слово это совсем иное обозначало. Он это всё честно пишет, без иронии. Надеюсь.

Когда русский человек хороший человек, то лучше его нет на свете.

Только хороший-то он бывает редко, вот беда.

Напротив, у немцев почти все хорошие. Только они какие-то неинтересно-хорошие.

Не додашь чего — и в душе тоска. Даже если не додашь подарка.

    (девочка на вокзале, Киев,
    которой хотел подарить
    карандаш-«вставочку»;
    но промедлил, и она
    с бабушкой ушла)

А девочка та вернулась, и я подарил ей карандаш. Никогда не видала, и едва мог объяснить, что за «чудо». Как хорошо ей и мне.

Бедный Розанов. Знал бы он, что всего через несколько лет их с этой девочкой ждёт.

Мир не для сентиментальных душ. Он слишком подл и туп, чтобы в нём могли выжить рефлексирующие всё слишком тонко.

This life is not for the weak
But for those whose hearts are strong