Началась эта история как раз перед католическим Рождеством далёкого 1945 года. Отбушевала Вторая мировая война, и тысячи американских солдат возвращались с полей сражений Европы и Азии на родину. Так получилось, что один из транспортных кораблей на пути из северной Франции в Нью-Йорк, попал в сильный шторм через пару дней после отплытия. Буря бушевала до утра Рождества, и уже даже последнему кочегару было ясно, что домой к празднику они не попадут. В попытке поднять настроение войск, было принято решение раздать корабельный запас спиртного. Жертвы были приняты, и корабль окутала атмосфера натужного веселья. Но один из солдат, 21-летний фельдшер Френк Хайостек, будучи убеждённым католиком, не пил. Просто бродил по палубе, смотрел на поющих колядки друзей и пустые бутылки, а потом пошёл в лазарет, нашел большую бутылку из-под аспирина с надёжной пробкой, взял лист бумаги, и написал письмо:
«Дорогой Нашедший, я американский солдат, 21 год; просто обычный американец, не богатый, ровно настолько, чтобы сводить концы с концами. Это моё третье Рождество вдали от дома.»
Приписал ещё свой адрес, вложил бумагу в бутылку, закрыл пробку, и кинул за борт...
В сентябре 1946 года он получил ответ из Ирландии:
"Я нашла вашу бутылку и записку. Я расскажу вам всю историю.
Я живу на ферме на юго-западном побережье Ирландии. В пятницу, 23 августа 1946 я отогнала коров на поле у моря, а затем отправилась прогуляться по побережью.
Моя собака бежала впереди, и вдруг остановилась, что-то обнюхала, и побежала дальше гонять чаек. Я обнаружила коричневую бутылку. Пробка рассыпалась в моих пальцах. Как записка оставалась сухой, не могу понять... Я сидела на пляже и читала.
Я думала, я мечтала. Это всего лишь маленькая ирландская деревенька, где никогда ничего не происходит... Подумать только, бутылка была в море восемь месяцев. Кто знает, где она побывала? Она, может быть, путешествовала по всему миру. И как она избежала гибели на скалах? Вы бы только видели, где я нашла её! Сплошная каменная свалка. Должно быть, её вела рука Провидения.
...Вы написали, что не предлагаете вознаграждения нашедшему бутылку. Так я и не прошу награды, это был очень приятный сюрприз. От всей души желаю вам удачи, ваш любящий друг,
Бреда О`Салливан."
Так завязалась переписка. В течение следующих семи лет они обменялись семидесятью письмами. Она была простой девушкой из деревеньки Лиспоул в графстве Керри, он нашел себе приличную работу сварщиком в Джонстауне, штат Пенсильвания. Долгие годы он откладывал по 30 долларов в месяц, и к августу 1952 года накопил достаточно, чтобы купить билет на самолёт... И тут Френк допустил непоправимую ошибку — рассказал о бутылке, письме и девушке своему другу. Друг был журналистом, и написал об этой истории заметку в своей маленькой провинциальной газетке. Заметку подхватили сначала «Associated Press», а затем «Time Magazine». В результате, в холле аэропорта ошеломлённого Френка встретила толпа репортёров с батареей микрофонов наперевес. Френк пересек холл и сел на автобус до Трали, где впервые увидел Бреду. «Это рука божья. Она очень хороша», сказал он. «В конце концов мы встретились. До этого он был всего лишь человеком из бутылки», сказала она. Две недели Френк прожил в Дингл Бэй, каждый день терпеливо проезжая пять миль на велосипеде до Лиспоул, к Бреде. Две недели репортёры не давали им прохода, требуя комментариев к каждому взгляду и вздоху. Первой сдалась Бреда: «Если бы я только знала, что получу такую публичность, ответив на письмо, я бы оставила ту бутылку лежать», — сказала она позже репортёрам. «Нет больше романтики, и никакой свадьбы не будет. Мы остаёмся хорошими друзьями по переписке», — заявил Френк. Он улетел домой, и они никогда больше не встречались. Их переписка продолжалась до 1959 года, когда на одно, а затем и на второе письмо Френк не получил ответа. Тогда перестал писать и он... Френк прожил долгую непростую жизнь, женился, после внезапной смерти жены в одиночку растил троих детей. И лишь за несколько месяцев до своей смерти, в 2009 году, узнал причину молчания Бреды: она вышла замуж за своего земляка, родила ему десятерых детей, и кто знает, о чем она думала, и как жила все эти годы. Она пережила Френка на год... А разузнал подробности его сын, решивший сделать подарок отцу.
Финал истории таков: после смерти Френка, согласно его последней воле, на его могиле была установлена заготовленная им заранее могильная плита. Надпись на ней гласит:
"
Френк Л. Хайостек. 11 июня 1924 — 15 ноября 2009
Френк Хайостек встретился в Трали, Ирландия, с Бредой О`Салливан, нашедшей письмо в бутылке, которую он бросил с корабля Либерти за семь лет до того".
ссылка с английскими буквами.
ссылка с парой фотографий.
![[ uploaded image ]](/up/13-04/14-5046-695.jpg)
Тронут.
Печально...
А вам спасибо за нее, громадное!
Возможно это не дефект, а то, что заставляет нас быть живыми, а не роботами и не дает роботам нас поработить.
ужасно нуднаяочень романтичная, я не смогла дочитать.Хрупкими могут быть не только чувства, но и сама судьба и жизнь.
Мне кажется, люди изменились, и отношение к публичности сейчас могло быть другим.
Ну а журналисты...Видимо такие же.
Печально лишь тем немногим, которые поднимают головы и замечают, что вокруг них — не такие же люди, как они думали в детстве, а сплошные механические хомячки до горизонта: от кассира в магазине до правителей мира.
Тем ценнее редкие исключения.
Кстати, Мамардашвили вот тоже стоял на том, что нравственный закон непознаваем, иррационален. Я пока не нашёл у него места, где бы он не только декларировал эту свою позицию, но и доказывал.
Человек — не тлен и дерьмо, а в очень большой степени животное, да еще и социальное. Не признавать животное в себе, наличие программ, моделей — значит уходить в нарциссические иллюзии. Между нами и братьями нашими меньшими не так много различий. Наше «богоподобие» заключается в способности творить. Именно творчество делает человека Человеком. Индиан очень хорошо сформулировал, что есть человек.
По поводу несовершенства мира, который нас «пачкает», позвольте с вами не согласиться. То, что мы, люди, несем в мир, находится у нас внутри. Мир таков, каким мы его видим изнутри. Что внутри — то снаружи, что вверху — то внизу. Это наша природа нести в себе одновременно и высокое и низкое, добро и зло. В каждом человеке есть всё. Каждый может стать буддой, а может чудовищем. Это вопрос выбора, к сожалению часто бессознательного, автоматического. Но самую страшную участь я всё же вижу в возможности остаться никем, прожить жизнь никакую, просто быть биологическим материалом, носителем днк, мимолетным звеном в цепи экспериментов матери-природы и так никогда и не познать себя, и не почувствовать эту радость от пребывания в этом мире, и не увидеть его совершенства.
Я, инженер, изобрел радио, и самолет, и электроток, и унитаз и ванну. Вы, педагог и философ, изобрели бытие, деяние, причину и следствие. Геноссе изобрел оборону и обоз, Феодоро изобрел спасение телесной сущности, Вождь изобрел рысятник, Киммари изобрела метод самообразования, все мы что-то изобрели. Может ли Изард, или кто-то там еще, ответить на вопрос: откуда в человеке дар творения?
Отрицая свою животную, биологическую основу, мы как раз и вручаем власть над собой в руки этого зверя, который хочет жрать, спать и размножаться, и трусливо поджимает хвост при столкновении с более сильным конкурентом за ту же жратву или самку (самца). Оглянитесь вокруг! И надо за собой очень хорошо всё это знать, понимать, чувствовать мотивы своих желаний и намерений. Мы не отдельно от тела, но мы можем как-то эти процессы осмыслять, осмыслять свою жизнь.
Artifex › Переформулируйте то же самое без снижения лексики. И без перехода на личности. Просто ваш аргумент, в чистом виде.
А здесь речь идёт совсем о другом предмете: случае, как фундаментальном онтологическом факторе. И немного о публичности, любопытстве толпы и хрупкости чувств.
Кто я — написано в профиле, там всё правда, кроме девиза, раньше он был другим: «Делай добро и бросай его в воду». Потом у кого-то, уже и не помню кого, такой же появился, я решил изменить. Новый мне порекомендовал заяц из слогана, который появился на тот момент, я не мог отказать няшке. Так и живёт.
Уверен, что вы даже не знаете законов Киргоффа для правила левой руки и даже не представляете, как демон Максвелла влияет на закон Холла.
И вообще, педагог из меня третьесортный, если такие бывают.
Мы не есть мир. Мир нами не исчерпывается. Давайте, наверное, не вбрасывать антропоцентризм и солипсизм, как само собой разумеющееся единственно верное научное представление о мире. Потому что эти вещи пройдены человечеством настолько давно, что даже скучно.
Мы, люди, ничего не несем в мир.
Мы часть мира, которая, что в ней единственное и интересно, в него что-то несёт как раз, от себя. Что-то большее, чем белочки и совы. Хотя, с точки зрения вселенной, разница не так уж и велика.
По-моему, вы травите Алёнку, причём довольно нелогичным образом: раз в человеке возможно творчество — человек целиком состоит из чистого творчества, стало быть ничего прочего в нём нет. Дофига там всего, если приглядеться. Психология как раз и пытается разобраться в некоторых особенностях, которые не являются продуктом интеллекта, логического мышления и рационального творчества. Понимаю и разделяю ваш скепсис в отношении современной психологии, как попытки универсального ответа на вопрос, что есть человек. Такой, своего рода окончательной философской антропологии. Но вспомните, что она не Фрейд, она мыслит, а не мифотворствует, как он. И мысли её точны и научны: человек — конструкция, составленная из довольно разных вещей, важно уметь их различать, изучать и знать, как они работают в совокупности.
1. уж простите мой скромный провинциальный философизм: в человеке возможно творчество, но он не состоит из чистого творчества, и всего прочего в нем дофига. В этом и суть дискуссии. Но способность к творчеству и есть резкое отличие человека от кружки с чаем.
2. Травить Аленку?!! Она один из моих лучших друзей тут, а не то, что вам подумалось..
Можно стоять на каких угодно позициях: хоть креаниционистских, хоть эволюционистских, но это не отменяет того, что мы живем в теле. Желание видеть в человеке только божественное, отрицание своей животной составляющей приводит к этим крайностям: или цветов и музыки, или в морду. Тело не является чем-то плохим или стыдным. Оно есть. И оно требует, чтобы его кормили, вовремя спать укладывали, и ублажали (все поняли о чем я, да? а то вдруг кто оскорбится ненароком от называния вещей своими именами), как минимум. Если мы не будем ему уделять должного внимания, получим «привет» в виде болячек. И тогда вместо умствований будем по врачам бегать, большинство которых, к сожалению, уверены, что оно отдельно. А я предлагаю подход целостный, хотите, в терминах философских: начала творческое, сознающее, чувствующее; а хотите в принятых сегодня в психологии: био-психо-социальный. Суть от этого не меняется. Невозможно «отделить» тело от всего остального. А вот различать, где слепой инстинкт, а где «искра божья», важно и нужно.
И о психологии. Попробую расставить точки над i. Данная дисциплина не является носителем истины в последней инстанции и вместилищем ответа на главный «вопрос жизни, вселенной и вообще». Многие положения спорны и не доказаны (Там внутри такие холивары идут по простым вопросам, что порой диву даешься). Но! Много здравого, рационального в эта наука уже накопила. И не вижу причин это здравое оттуда не брать. (Вот же ж угораздило написать в профиле в самом начале эту самую каку «психолог». Теперь не открестишься.)
А за друга спасибо. Очень приятно.
Да, но потребность и импульс к творчеству тоже в человеке откуда-то берется. И с точки зрения человека, не знающего психологию (например, меня), психологическая наука сильно редуцирует, находя источник духовных и эмоциональных потребностей в физических потребностях, разоблачая таким образом ту самую «божью искру». Творческие импульсы обязательно исходят из какого-то непотребства — травм, сублимаций, эскапизма, основных животных инстинктов итд. Это как у героя новеллы Сартра «Тошнота», все возвышенное, к чему стремится человечество, видится сквозь увеличительное стекло науки как животное (хотя он в конце находит смысл именно в творчестве). Мир лишается чар, наступает разо-чарование, disenchantment. Человеку, привыкшему о себе думать как о субъекте, free moral agent, приходится осознать себя объектом, биологическим роботом с простой программой и набором кнопок — есть, спать, размножаться, добиваться статуса, позаботиться о стабильных жизненных ресурсах. Это немало угнетает. Протестуя против такой картины мира, человек выбирает, к примеру, религиозную модель (в которой тело либо основательно испорчено грехопадением, либо изначально является низменным тленом, тогда как истинный источник человеческого находится в его духе), гуманистическую психологию, юнгианство итд.
Хотя нужно признать, что иногда и те, кто не протестует против (кажущегося?) редукционизма науки при формировании картины человека, находят способы вернуть волшебство: кто-то размышляет о нашем происхождении в звездах, развивается теория, что появление общества поставило человека на новую ступень, где он развивается не только согласно животным закономерностям, но и согласно культурно-социальным, не говоря уже о разных философских системах, таких как у Ницше.
Это уже не психология, а фашизм какой-то.
Причём, Фрейд, Юнг и прочие сами немало виноваты в таком отношении к их детищу. Но психология не целиком ведь состоит из своего стойкого мифа о предельной и довлеющей механистичности наблюдаемой зверушки. В ней полно и действительно интересных находок. Главное только без фанатизма: ничему не верить на слово, но и не отвергать всё лишь из несогласия с отдельными эксцентричными положениями прежних учителей дисциплины.
Сколько я знаю, откуда берётся творчество — ровно из обратного. Любые страдания, как раз напротив, действуют крайне разрушительно — уничтожают спокойствие, необходимое для творческой свободы, и радость, выступающую, как творческий импульс, съедают месяцы и годы, отвлекая всю энергию сознания на себя. Об этом учил Будда.
Если кто из авторов и показал, что может творить вопреки несчастьям — так это именно оттого, что нашёл в себе силы сохранить огонь на ветру. Но всё равно это сказывается на его работе, и довольно печальным образом.
Я уже писал, что считаю психологию тантрой — набором практических приёмов и методик, которые по какой-то причине работают, типа спорта (спорт — типичная тантра), который полезен, но не наука.
Откуда? Ну, как в математике, это ложных ответов бывает множество
Я правильно выбрал один из двух равновероятных смыслов вашего вопроса? Если нет — то не знаю, что думаете вы, и знать не могу. Я думаю лишь за себя, не более.
Что характерно, я как раз здесь к особому лаконизму не стремлюсь. Не потому что не ценю его, но потому что опыт общения, как в интернете, так и до его появления, ясно показал: без излишних пояснений мысли, в её строгой афористичной форме — её не всегда поймут верно. Даже не потому, что недогадливы, но потому, что тогда в ней, как в поэзии с её продиктованной уже форматом краткостью, вдруг возникают вторые, третьи и так далее смыслы. Как у Ницше в «Заратустре», например.
Вот и пример: вы сказали кратко, я увидел уже два смысла.
Лаконизм хорош. Но он запутывает.
А вот такое ещё пишут:
Все дело в том, что вы, по-видимому, не понимаете, как небритый, истеричный, вечно пьяный мужчина может быть замечательным человеком, которого нельзя не любить, перед которым преклоняешься, полагаешь за честь пожать его руку, потому что он прошел через такой ад, что и подумать страшно, а человеком все-таки остался.
/Братья Стругацкие. «Гадкие лебеди»/
Что, опять же, очень перекликается с учением другого крайне схожего философа: Кастанеды.
Статья по ссылке называется «The GI and the Irish colleen». Меня заинтересовало новое слово colleen, поискал в словаре онлайн, не нашел. А Википедия выдала такую интересность: Colleen is a common English language name, and a generic term for Irish women or girls, from the Irish cailín.
Словарь говорит, что caile — это Scottish Gaelic 'girl, maid, wench', через среднеанглийский gyrle и прагерманский от праиндоевропейского gher — коротышка, малыш.
Так что девица — не менее старое русское слово.
Лишь незадолго до смерти понял, что смысл его жизни заключался лишь в этой встрече. Оба были тогда слишком молоды и глупы. Не сумели понять важность этой случайности, её магию. Не сумели сохранить её от посторонних. А потом не захотели защитить.
«Нет больше романтики, и никакой свадьбы не будет». Вот за шаг до этого момента ещё можно было сказать стоп, и сбежать от общества, с редким энтузиазмом лезущего в их личную жизнь.
История эта с Маркесом перекликается. Только там герой более настойчивым оказался. И фильм, кстати, прекрасный сделали.
Ну и всё это, как водится, началось ещё минимум с древних греков и римлян.
А учитывая, что человечеству миллион лет — нет вообще ничего нового.
Просто почти всё понимание, которого когда-то кто-то добился за свою жизнь — было утеряно. И новые поколения заново вынуждены всё проходить, и подчас совершать грубейшие ошибки, которые кто-то за века до них уже когда-то научился изначально не допускать.
Песчаная мандала. Каждый раз всё смывается начисто, и начинается заново. Ничего не унести с собой, ничего не сберечь для мира.
XLVII.
"А счастье было так возможно,
Так близко!.. Но судьба моя
Уж решена. Неосторожно,
Быть может, поступила я:
Меня с слезами заклинаний
Молила мать; для бедной Тани
Все были жребии равны...
Я вышла замуж. Вы должны,
Я вас прошу, меня оставить;
Я знаю: в вашем сердце есть
И гордость, и прямая честь.
Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна".
XLVIII.
Она ушла. Стоит Евгений,
Как будто громом поражен.
В какую бурю ощущений
Теперь он сердцем погружен!
Вы знаете, я вот подумал, реакция нашего сообщества прекрасно нас всех характеризует. С хорошей стороны. Но вот есть маленькая идейка. Когда я учился в театральном, нам предложили такую творческую задачу: написать небольшой сценарий, продолжающий историю Ромео и Джульеты, как если бы гонец от священника успел бы сообщить Ромео о том цирке, что они придумали, и он благополучно прибыл бы на место и, воссоеденившись с Джульетой, они бы отбыли в другой итальянский город жить поживать, чтобы умереть в один день. Задача была не литературная, а режиссерская. Написать надо было схематично, большими мазками, общее направление развития сюжета. Мое продолжение было таким:
Пришлось им покинуть Верону и поселиться в Венеции. Жить на что-то надо, Джульетта устраивается в прачечную, поскольку ничего больше не умеет, Ромео становится гондольером. Денег жутко нехватает, опыта никакого, у них уже трое детей, а они ютятся в двух чердачных комнатушках. Джульета все чаще вспоминает дворец своего отца, Ромео своих друзей и пирушки. Ромео пьет и без конца болеет всякой дрянью, которую прихыватывает от портовых шлюх. Развязка была такой, что Джульета тайком пишет кормилице, та увещевает мать, мать все рассказывает отцу. Они тайком вывозят Джульету уже с пятью детьми обратно в Верону, поселяют, неподолеку от дворца, все же скрывая от общественности ее истинное имя, но у нее налаживается быт, дети ходят в школу. Ромео от горя пьет еще больше поселяет у себя распоследнюю б.... и не справившись с тяжестью потери пишет священнику слезное письмо. Священник пользуясь случаем во время исповеди перендает письмо Ромео его матери, та все рассказывает отцу. Они решают тайно (поскольку все еще боятся мести) привезти Ромео и поселить недалеко от Вероны. Он бросает пить, у него появляется приличная одежда, он тоже воспрял духом. И как-то на всеобщем городском карнавале, оба в маске, и Ромео и Джульета, снова сталкиваются, как и 20 лет назад и все начинается по новой. Такой вот сиквел.
Ну, и теперь вот не кажется мне, что там возникло притяжение настолько сильное, чтобы сломить этот хаос, который навели журналисты. И может так оно и лучше. И жалел он об этом видимо потому, что последующая жизнь его сложилась не очень и он думал, что упустил свой момент. Хотя скорее всего это заблуждение. Что не умаляет мерзости журналистов и пошлость бесцеремонно лазать в чужую жизнь ради рейтинга.