Верно, это и есть единственное, что только можно делать подле камлающего шамана, во всей его трагичности и необъяснимом, запредельном пребывании на краю мира — дурачиться...
Странно это. Уже сейчас это смотрится, как нечто из позапрошлого века. Как записи молодого Вертинского, я не знаю... А ведь они ещё все живы. Все с нами. Все разделяют этот мир. Это особое умение: видеть тех, кто важен вам, уже ушедшими навсегда. Лишь оно, возникнув и длясь, позволяет ценить их по-настоящему.
И именно в те годы цепляли. ДК Связи. Конец восьмидесятых. Попасть на концерт практически нереально. Но попадал. Считал лучшей группой на тот момент. А их тогда была пропасть. «Питерская» и «московские» школы с какими-то россыпями из Сибири. Гаркуша — конечно, вторичен. Петь не умеет. Стихи пишет. Хотя, без Федорова, Рубанова, пр. можно было его слушать. Был на его бенефисе на Рубинштейна. Но только как часть того, целого. Но его сестра была замужем за Федоровым тогда (так говорили). Такое. А теперь послушал Улю и взгрустнул. Уже не мое. Лучше:
Сон, приснилось мне, Что я воюю в чужой стране. Враг, неравный бой, Я ранен в голову. Я герой. Но, вот, чувствую я - Это конец. Но, вот, я ухожу, Осколки девичьих сердец Хрустят у меня под ногами...
Взрыв, и все в огне, Я в красной шапке, я на коне. Сон, во сне борьба, Судьба народа — моя судьба ! Но, вот, чувствую я — Это конец. Но, вот, я ухожу, Осколки девичьих сердец Хрустят у меня под ногами...
Enom › Про Гаркушу — вы это зря. На таких людях держится вселенная.
Я же Аукцыон того времени, напротив, не особо. Кому они тогда были нужны, пока были живы Цой и Майк?
Сейчас же слушаю, и понимаю, что все Введенские, Хлебниковы, Гумилёвы... Хармсы не дай бог, и прочие — все они помещаются внутри Фёдорова. Не пропустите. Это великое чудо — быть современниками настолько глубокого поэта.
Впрочем нет, глубокого — неправильное слово. Высокого.
Indian › Не совсем правильно выразился я про Гаркушу, вероятно. Он-то хорош. Но он в тени. Потому, что Федоров. Но так и должно быть.
А потом, про Кино. Как ни крути, а они были продуктом массовым. Особенно после «группы крови» и далее. Аукцыон же, напротив, никто на стадионах не слушал. Просто клубы, где они выступали, были, как правило, маленькие и мест на всех не хватало. Да и теперь тем более (как вы совершенно справедливо заметили, после «Хвоста», а скорее всего, уже после «Жопы»), они не для масс. Уж больно рафинированные. Но то и неплохо.
Enom › Я рад, что кто-то понимает такие глубинные вещи. Как хорош Гаркуша — хотя в координатах имманентного Гаркуша ну ничем вроде бы не хорош.
Следующий комментарий будет про Озерского. Почему поэтом назван не он, хотя казалось бы, а Фёдоров...
Enom ›А потом, про Кино. Как ни крути, а они были продуктом массовым.
Вот прочитаешь такое и вдруг через много лет осознаешь, что массовым-то массовым... но, судя по всему, из этих масс никто Цоя так и не понял.
Indian › А это уже совсем другая история.
В прошлом году решил заполнить пробелы в музыкальном кругозоре и ознакомиться с незнакомым русским роком (в узком смысле, т.е. характерные группы восьмидесятых-девяностых). Послушал сборник Русского радио «Сто лучших песен русрока». Окромя трех-четырех групп, знакомых с детства, понравились только две новые — немного «Секрет» и очень «Аукцыон». Под не внушающим доверие названием скрывалась очень умная, душевная и оригинальная музыка. Это же совсем не рок, скорее авангардная смесь фолка и джаза, особенно на последнем альбоме «Юла». Очень нравится богатство тембров, звуков, композиционная нелинейность, тексты с аллюзиями на авангардные течения двадцатого века (если не ошибаюсь, особенно на обэриутов и Хлебникова). Сложно, но при этом слушается приятно. Приятно, но при этом не пошло.
Смотрел интервью с Федоровым, понравилось, какой он адекватный мнениями и поведением человек. Кажется, что таких чем дальше, тем меньше, ибо белое стало черным, а черное — белым.
Совсем недавно открыл для себя еще одну довольно похожую группу «Вежливый Отказ», тоже замечательная вещь.
Dipnosofist › Агузарову ещё послушайте.
Для меня было настоящим открытием, что, оказывается, это не тупой попсовый «Бит-квартет Секрет» с этим, Хавтаном с хитрыми глазками и ретро-шлягерами «Жёлтые ботинки», «Только чорному коту и не везёт», которые крутили по быдлоприёмнику и которые плавно и органично перетекли у него в Сюткина — а очень тонкая и пронзительная поэзия Жанны. Я как-то зарядил (в mp3-плеер уже) её «Русский альбом» 1990 года и к своему огромному удивлению понял, что «Индустрия» по SNC — это, оказывается, было не что-то исключительное, а как раз нечто вполне в том роде, что она и создавала всегда.
Ну и вообще, в этом зоопарке я постараюсь давать вам ссылки на музыку, которую вы могли незаслуженно пропустить.
Indian ›это не тупой попсовый «Бит-квартет Секрет» с этим, Хавтаном с хитрыми глазками и ретро-шлягерами «Жёлтые ботинки»
Это вы не про «Браво»?
Агузарова в том сборнике была, да и позже я пробовал слушать ее, но ее творчество мне не оказалось близким. Не добавило уважения и выступление Агузаровой на «Голубом огоньке», которое мне пришлось посмотреть в гостях у родственников. Хотя, стоит оценить неординарные для поп-музыки темы текстов.
Dipnosofist ›Это вы не про «Браво»?
Возможно. Я до сих пор не вижу разницы. Оттого изначально Жанну и выделял совершенно отдельно.
Интересно, если бы в своё время её взяли в Крематорий... Это был бы, вероятно, примерно тот же эффект, что и в случае с Грейс Слик и Дженис Джоплин. Только ещё круче — учитывая вокал и поэтику Жанны.
Вот оттого к Иегове и столько претензий ото всех, кто выходит на нужный уровень понимания — что жизнь всегда складывается, как слабая, скучная и жалкая пародия того, что по-настоящему должно бы быть. Причём, заметьте, личность делает всё, и даже больше — проблема в том, что, по теории вероятности, её всегда окружают не те, кто мог бы ей помочь, а те, кто в той или иной мере лишь стараются помешать.
Если бы всё было иначе, такие вещи, как «Русский альбом» выходили бы каждые два года.
В этом главная беда мира, где мы очутились. В детстве мы верили, что это мир возможностей. А потом постепенно выяснилось, что это мир несовпадений.
Верно, это и есть единственное, что только можно делать подле камлающего шамана, во всей его трагичности и необъяснимом, запредельном пребывании на краю мира — дурачиться...
Сон, приснилось мне,
Что я воюю в чужой стране.
Враг, неравный бой,
Я ранен в голову.
Я герой.
Но, вот, чувствую я -
Это конец.
Но, вот, я ухожу,
Осколки девичьих сердец
Хрустят у меня под ногами...
Взрыв, и все в огне,
Я в красной шапке, я на коне.
Сон, во сне борьба,
Судьба народа — моя судьба !
Но, вот, чувствую я —
Это конец.
Но, вот, я ухожу,
Осколки девичьих сердец
Хрустят у меня под ногами...
Я же Аукцыон того времени, напротив, не особо. Кому они тогда были нужны, пока были живы Цой и Майк?
Сейчас же слушаю, и понимаю, что все Введенские, Хлебниковы, Гумилёвы... Хармсы не дай бог, и прочие — все они помещаются внутри Фёдорова. Не пропустите. Это великое чудо — быть современниками настолько глубокого поэта.
Впрочем нет, глубокого — неправильное слово. Высокого.
А потом, про Кино. Как ни крути, а они были продуктом массовым. Особенно после «группы крови» и далее. Аукцыон же, напротив, никто на стадионах не слушал. Просто клубы, где они выступали, были, как правило, маленькие и мест на всех не хватало. Да и теперь тем более (как вы совершенно справедливо заметили, после «Хвоста», а скорее всего, уже после «Жопы»), они не для масс. Уж больно рафинированные. Но то и неплохо.
Следующий комментарий будет про Озерского. Почему поэтом назван не он, хотя казалось бы, а Фёдоров...
Вот прочитаешь такое и вдруг через много лет осознаешь, что массовым-то массовым... но, судя по всему, из этих масс никто Цоя так и не понял.
Смотрел интервью с Федоровым, понравилось, какой он адекватный мнениями и поведением человек. Кажется, что таких чем дальше, тем меньше, ибо белое стало черным, а черное — белым.
Совсем недавно открыл для себя еще одну довольно похожую группу «Вежливый Отказ», тоже замечательная вещь.
Для меня было настоящим открытием, что, оказывается, это не тупой попсовый «Бит-квартет Секрет» с этим, Хавтаном с хитрыми глазками и ретро-шлягерами «Жёлтые ботинки», «Только чорному коту и не везёт», которые крутили по быдлоприёмнику и которые плавно и органично перетекли у него в Сюткина — а очень тонкая и пронзительная поэзия Жанны. Я как-то зарядил (в mp3-плеер уже) её «Русский альбом» 1990 года и к своему огромному удивлению понял, что «Индустрия» по SNC — это, оказывается, было не что-то исключительное, а как раз нечто вполне в том роде, что она и создавала всегда.
Ну и вообще, в этом зоопарке я постараюсь давать вам ссылки на музыку, которую вы могли незаслуженно пропустить.
Это вы не про «Браво»?
Агузарова в том сборнике была, да и позже я пробовал слушать ее, но ее творчество мне не оказалось близким. Не добавило уважения и выступление Агузаровой на «Голубом огоньке», которое мне пришлось посмотреть в гостях у родственников. Хотя, стоит оценить неординарные для поп-музыки темы текстов.
Возможно.
Вот оттого к Иегове и столько претензий ото всех, кто выходит на нужный уровень понимания — что жизнь всегда складывается, как слабая, скучная и жалкая пародия того, что по-настоящему должно бы быть. Причём, заметьте, личность делает всё, и даже больше — проблема в том, что, по теории вероятности, её всегда окружают не те, кто мог бы ей помочь, а те, кто в той или иной мере лишь стараются помешать.
Если бы всё было иначе, такие вещи, как «Русский альбом» выходили бы каждые два года.
В этом главная беда мира, где мы очутились. В детстве мы верили, что это мир возможностей. А потом постепенно выяснилось, что это мир несовпадений.