Однажды к Конфуцию пришёл ученик и спросил:
- Каковы основные характеристики хорошего правительства?
- Еда, оружие и доверие народа, — ответил Конфуций.
- А если представить, что тебя попросили пожертвовать одним из них, что бы было?
- Оружие.
- А если пришлось бы отказаться и от второго?
- Еда.
- Но без пищи народ бы умер!
- С незапамятных времён смерть была участью человеческих существ. Но народ, не доверяющий своему правительству, действительно пропадёт.
, невзирая ни на что?И это, про сайт tsya.ru тоже постарайтесь забыть. Не инвалидам костыли незачем. Понять, отчего в одних случаях надо с мягким, а в других — без. Это несложно.
Мне просто дико, что можно не понимать, что тут вообще никаких проблем для носителя языка быть не может. Потому что, вот, в вашем примере:
У нас же падежная флексия инстинктивная — как можно её зубрить? Или путать.
И совсем уж просто становится, если задуматься, что вот эта несчастная «ся» — это всего лишь редуцированная церковно-славянская «себя». «Преисполнить себя...».
Но Word мне отомстил. Однажды мою книгу вычитывала редактор, вместо головного мозга включившая для этой задачи Word. Я честно за ней вычитывал, хотя не вполне понимал смысла её хаотичных и ненужных правок — пока постепенно не стал встречать в своём тексте вот такие примерно подстановки. Два-три дня коту под хвост. Кто ж знал, что она такой дурой окажется?
То есть совершенно не угадали. Пальцем в небо.
Конфуция совершенно не волновал пацифизм, воюют люди вокруг или не очень... его интересовали более важные вещи. В местах, где он жил, всё было как раз крайне спокойно — что вообще удивительно для мировой истории, а для древней тем более. Ну, оттого возможно и мы и имеем в результате Конфуция, дожившего до старости и успевшего всё что он мог нам дать.
И жил Конфуций не в Период Сражающихся Царств, а в Период Вёсен и Осеней, собственно и названный так по его летописи. Период Сражающихся Царств принято начинать отсчитывать с окончания хроники Чуньцю, со смерти Конфуция.
Рекомендую этот труд.
Думаю, не очень ошибусь, если скажу, что его прежде всего интересовала концепция гармоничного государства. А на эту концепцию, в свою очередь, значительное влияние оказала раздробленность многочисленных ханьских государств того времени. А тот факт, что конфликты различной степени тяжести происходили постоянно, упоминается даже в вашей ссылке на Википедию:
Amid the interstate power struggles, internal conflict was also rife: six elite landholding families waged war on each other in Jin; the Chen family was eliminating political enemies in Qi; and legitimacy of the rulers was often challenged in civil wars by various royal family members in Qin and Chu.
Но моя мысль была в другом — все его высказывания (как и произведения других древних философов) надо рассматривать в конкретном историческом контексте, а не в качестве абсолютной истины. А то иначе все будут прилежно конспектировать высказывания типа «после сильных дождей не подноси старшим рыбу или черепаху...»
Так в том-то всё и дело, что правительство такое — и хрен бы с ним, пусть пропадает, вот уж кого не жалко. Народ жалко.
Свято место пусто не бывает. Во-первых, как нас учит 1917 год, во всякой анархии, вольнице и разнузданном бандитизме очень скоро возникает силовой центр, подчиняющий себе всё. Ну а во-вторых, обществу нужен центр принятия решений, действующий как единая воля. Для решения некоторых общих задач, без которых не обойтись.
Без правительства может жить одна семья, автономно. И то, в ней глава семьи — как раз вот такое правительство. И не факт, что не такое же бесполезное и разрушительное.
Нет, вопрос не стоит, как: ну раз все правительства крайне склонны быть такими бракованными, как нам прожить без правительства. Вопрос стоит: как заставить формирующиеся в историческом течении правительства делать это правильно (такое искусство подбора горшка для бонсая) и дальше быть эффективными и полезными для своих народов. Это возможно. И даже очень просто. Конституция — один из примеров такого вневременного надгосударственного регулирования.
Только вот мы тут как никто знаем, что мало написать конституцию: пришедший узурпатор берёт и подтирается ею, как у нас прошлой осенью вышло. И в результате при одном этом слове уже народ начинает кривиться. Надо создавать механизмы защиты конституции, защиты общества от тоталитарной диктатуры. Затрудняюсь припомнить, чтобы за всю историю хоть кто-то этими вопросами всерьёз занимался. Разве что в США, их отцы-основатели, да и то...
Это считаю самым серьезным аргументом против анархизма.
как нас учит 1917 год, во всякой анархии, вольнице и разнузданном бандитизме очень скоро возникает силовой центр, подчиняющий себе всё
В семнадцатом не была вольницы, был силовой центр в виде Временного правительства.
обществу нужен центр принятия решений, действующий как единая воля
Анархизм не отрицает принятия решений относительно общих дел, но признает для этого только средства прямой демократии, т.е. не представительской. В этом, конечно, кроется масса подводных камней.
эффективными и полезными для своих народов. Это возможно. И даже очень просто. Конституция
Конституция регулирует лишь формальный механизм государственного устройства, ее способность обеспечить эффективность и полезность управления этим ограничивается.
Затрудняюсь припомнить, чтобы за всю историю хоть кто-то этими вопросами всерьёз занимался.
Это одна из важнейших проблем правовой теории на протяжении нескольких веков. Были придуманы такие институты как конституционный суд, разделение власти на исполнительную-законодательную-судебную, принцип ограничения власти списком законных полномочий итд, однако простых ответов до сих пор не найдено.
Семнадцатый год был долгим... Я не про его весну, а про самый его конец, когда всё завертелось, а вскоре после и вовсе караул устал. Да и не было Временное правительство, как оно само показало, силовым центром. Центром слабости, скорее. Силовым центром стали большевики. А внутри них уже много позже тоже пошли те же процессы — и силовым центром стал секретарь Коба и сплотившиеся вокруг него товарищи. Занятно, как в подобных узорах возникает на разных уровнях самоподобие.
Таким образом, мы видим, что очень многие формы правления — фикция, если их копнуть, под ними открывается самый что ни на есть звериный олигархат. С вожаком, понятно.
Так было и при Александре Македонском (хотя, казалось бы...) — когда он был жив покуда выражал интересы узкого круга македонской военной элиты, своих гетайров. Так и при Сталине, который был диктатором, автократом, но лишь ценой постоянного пребывания в тревоге за свою власть, в постоянной борьбе за свой право быть там главным, в змеином гнезде ВКП(б), убивавшем своих же тысячами, по праву сильнейшего и умнейшего среди них. Так при каждом из многочисленных правителей, внезапно погибающих от рук приближённых, невесть откуда взявшегося случайного убийцы, или наступления благорастворения воздухов: Агамемнона, Ромула, Цезаря, Коммода, Калигулы, Эдуарда II, Павла I, братьев Кеннеди и Хайле Селассие...
Так анархия или всё-таки прямая, непосредственная демократия? Разные формы правления. При прямой демократии суверен — народ, его совокупная воля. При анархии суверена нет, власти нет — никто не делегирует никому свои полномочия.
В принципе, уже сегодня в либеральной политической теории территориальное и профессиональное самоуправление и сопутствующая децентрализация власти декларируется как один из основных принципов. Есть такое понятие как «публичная власть», объединяющая государственную власть и решения установленных законом самоуправлений (т.е. муниципальных администраций, университетов, палат врачей, адвокатов итд.). Неудивительно, ведь некоторые основные родоначальники у теорий либерализма и анархизма общие. Правда, акценты в обеих идеологиях расставлены со значительными различиями.
По мнению итальянских фашистов — итальянский фашизм ничего общего не имеет с фашизмом, а является наиболее благоприятным для Италии строем.
Мнение заинтересованной стороны никого не волнует. Если сектанты не согласны с общепринятым значением выбранного ими же для себя названия — αν αρχία, отсутствие власти — пусть меняют его на прямократы там... Платон это называл демократией, кто они такие, чтобы указывать ему и нам, что теперь демократия должна называться анархией?
Мы зачем-то возвращаемся к уже пройденному в нашем диспуте. Мы в самом начале уже рассмотрели, отчего совсем без власти нельзя. Канализация переполнится. Кстати, вот в России сейчас форма анархии, безвластия. Фиктивная «власть» выполняет не властные функции сохранения и поддержания государства — а свои частные. Это не демократия, это не автократия. Это ближе всего к анархии. Разруха.
Итальянские фашисты сами для себя и придумали термин «фашизм». Он тогда не использовался как ругательство.
Мнение заинтересованной стороны никого не волнует.
Тут совсем не было речи об оценочных мнениях, просто излагалась суть идеологии.
пусть меняют его на прямократы там
Уже поменяли. Сейчас чаще используются термины либертарные коммунисты, автономы, социалистические либертарии, антиавторитарии.
теперь демократия должна называться анархией?
Во-первых, слово демократия сейчас обозначает представительную демократию с целым пучком сопутствующих либеральных институтов (права человека, разделение властей, правление большинства итд), во-вторых я уже выше указал что значение слова анархия = хаос, война всех против всех, бесправие, а значение слова анархизм = одна из левых политических идеологий, целью которой не является анархия в вышеуказанном широком смысле.
Всё гораздо хуже. Уже даже фасад этот давно демонтирован. При Ельцине она была «фасадной демократией».
Хотя я, будучи привержен предельной честности в умопостроениях, отвергаю саму возможность называть полный антипод демократии демократией, пусть даже мнимой, фасадной. Клептократия со всё возрастающим уклоном в тоталитаризм не является демократией вообще, даже в шутку, никак. Нельзя в мышлении называть чёрное белым — это скажется. Это, если хотите, гигиена мысли такая, в отсутствие которой наступают болезни сознания и всё развивающийся самообман — которыми и так поражено большинство людей. Нам ещё за ними не хватало.
Ну вот, молодцы. Да, либертарианцы, там — уже гораздо ближе. Это по сути демократическая секта. Они не могут опровергнуть Платона и ввести свою новую политическую таксономию хотя бы оттого, что тот предельно математичен: между моно- и поли-, между единицей и множеством нет переходных состояний. Возможны лишь всяческие комбинации во взаимном делегировании между ними кусочков власти.
Даже хуже, я вот напомнил о живом примере, когда мы убедились, что конституция уже вообще ничего не регулирует. De facto, её отменили. Нужен механизм защиты конституции, защиты народа и его святых прав на жизнь, свободу, собственность, законность и многое прочее от шайки узурпаторов. Реальный механизм. В Штатах его роль отчасти выполняет мода на свободное владение огнестрельным оружием. У нас оно тоже сейчас, да и раньше, при Застое, было относительно свободным — но общей тенденцией это никогда не было.
Ну разделение властей, статья 10 — это, видите, вдруг оказалось такой же фикцией как и вся прочая Конституция. Взяли и посмеялись над этим.
И да, не забываем про Гумилёва и его теорию этносов: еврей или якут, выросшие в русской культуре — не еврей и якут. Русские они.
Вот вам коан по теме: Цой — северокорейский или южнокорейский певец?
И сразу толкование: ленинградский. Более русский, чем мы с вами. Потому что нам ведь настолько сильно в нашей общей культуре не светит реализоваться.
Государствами как правило управляют или избалованные инертные обыватели, наследовавшие трон, или мастера подковёрной борьбы, — но не государственники.
Даже если найдётся вдруг среди них одновременно ловкий и хороший человек — обычно он настолько зависит от олигархата, коллективной властной группировки (пусть даже будучи номинально монархом, президентом, кем угодно — автократом), настолько вынужден с ним считаться, что уже вообще не важны его положительные личные качества, он лишь актёр, изображающий правление. Подчиняющийся зловредной медузе без воли и разумения.
В этом и разгадка, отчего в России, по Эзопу, то архонт-колода, то архонт-цапля. Истинным автократом тут может стать только тиран, жестокий мизантроп. Недостаточно злой кусок закваски сжирает агрессивное окружение, испокон веков традиционно занятое дворцовыми интригами.